Надежда Пестрякова - Литературные вечера. 7-11 классы
А вот словно прямо в тебя глядит Мария с иконы Владимирской Богоматери.
Пятнадцатый чтец (стихотворение М. Волошина «Владимирская Богоматерь»):
Не на троне – на Ее руке,
Левой ручкой обнимая шею,
Взор во взор, щекой припав к щеке,
Неотступно требует… Немею —
Нет ни сил, ни слов на языке…
Собранный в зверином напряженьи,
Львенок-Сфинкс к плечу ее прирос,
К Ней прильнул и замер без движенья,
Весь – порыв и воля, и вопрос.
А Она в тревоге и печали
Через зыбь грядущего глядит
В мировые рдеющие дали,
Где закат пожарами повит.
И такое скорбное волненье
В чистых девичьих чертах, что Лик
В пламени молитвы каждый миг,
Как живой, меняет выраженье.
Второй ведущий :
Какие тайны рассматривают в человеке глаза Богоматери? В этих глазах скорбь и целомудрие, одухотворенность и прощение. Поэтому, глядя в ее глаза, люди становятся счастливее, чище сердцем. Эти картины – гимн Марии за ее великий подвиг материнской любви и всепрощения.
(Ф. Шуберт. Звучит Ave Maria)
Первый ведущий :
Сын Божий, великий и грозный, Сын Человеческий, полный любви, страдающий и непонятый, Иисус Христос принял смерть свою на кресте, как искупление грехов и боли человечества. Но сбылось пророчество: «Надлежит Ему быть предану в руки человеков-грешников, и быть распятым, и в третий день воскреснуть!».
На третий день смерти Иисуса вошли женщины в пещеру, где было Его тело. И не нашли Его там. И явился к ним Ангел Господень: «Его нет здесь, – сказал он им, – Христос воскрес!».
И явился Христос ученикам своим, дабы поверили они в его воскрешение, и говорил с ними: «Близок День Страшного суда, когда каждый будет вознагражден по заслугам. Чтите Заповеди Мои, и обойдет вас кара небесная».
Этот Завет Христа свято хранит в своем сердце каждый верующий человек. Во многих уголках земного шара отмечают праздник Пасхи как день Воскрешения Сына Божьего.
Шестнадцатый чтец (стихотворение Н. Гумилева «Вечное»):
Я в коридоре дней сомкнутых,
Где даже небо тяжкий гнет,
Смотрю в века, живу в минутах
И жду Субботы из Суббот.
Конца тревогам и удачам,
Слепым блужданиям души…
О день, когда я буду зрячим
И странно знающим, спеши!
Я душу обрету иную,
Все, что дразнило, уловя,
Благословлю я золотую
Дорогу к солнцу от червя!
Первый ведущий :
День Воскресения Господня ожидается каждым верующим как день освобождения от грехов, как день воскрешения собственной души. Каждый человек на определенном этапе своей жизни приходит к Библии и приобретает новые душевные силы, покой и любовь поселяются в его сердце. Поэзия серебряного века своим обращением к библейским образам и сюжетам заставляет нас задуматься о том, как мы живем, во что мы верим.
«Я душу обрету иную», – каждый человек вправе сказать так, обратившись за помощью к этой Вечной книге. Очищение, надежду и свет дарит она людям.
(Звучат «Страсти по Матфею» (ария альта). И. С. Бах)
19. «Принадлежит вечности…» (М. А. Булгаков: судьба и творчество)
ЦЕЛИ:
1) расширение знания учащихся о жизни и творчестве М. А. Булгакова; ознакомление детей с воспоминаниями современников писателя;
2) развитие любви к русской литературе;
3) воспитание чувства ответственности, чувства собственного достоинства, целеустремленности на примере судьбы и характера М. А. Булгакова.
ОФОРМЛЕНИЕ ВЕЧЕРА
На одной стороне сцены установить стол, на который следует поставить свечи и лампу под зеленым абажуром, на другой стороне сцены будут разыгрываться сценки. На кулисах – портреты Булгакова.
Музыкальное оформление : музыка Шуберта, по выбору учителя.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
1) первый ведущий;
2) второй ведущий;
3) третий ведущий;
4) четвертый ведущий;
5) солдат Сидоров;
6) солдат Пантелеев;
7) Военком;
8) Мастер;
9) Маргарита;
10) Воланд;
11) чтец;
12) учитель.
ХОД ВЕЧЕРА
Учитель :
Творчество Михаила Афанасьевича Булгакова – это та художественная величина, которая вносит ощутимые коррективы в наше представление о картине русской литературы ХХ в. в целом.
Чем больше мы узнаем о Булгакове, чем яснее предстает пред нами личность писателя, тем сильнее ощущается какое-то особое обаяние этой личности, давшей пример нравственной стойкости в удушающей атмосфере торжества насилия и духовного обнищания. Булгаков – писатель, который, не желая притворяться, всем своим поведением и, конечно, своим творчеством демонстрировал независимость суждений от политической ситуации. Сегодня мы расскажем о М. А. Булгакове, о его судьбе, о судьбе некоторых его произведений.
(На сцене полумрак. Стол, на нем лампа под зеленым абажуром, свечи. За столом ведущие. Негромко звучит музыка)
Первый ведущий :
Из семейного архива родной сестры М. Булгакова Н. А. Земской: «1891 г. Весна. В Киеве на Госпитальной улице, которая, подобно большинству киевских улиц, шла в гору, в доме № 4 у магистра Киевской духовной академии доцента по кафедре древней гражданской истории родился первенец. Отца звали Афанасий Иванович. Мальчик рос, окруженный заботой. Отец был внимателен, заботлив, а мать – жизнерадостная и очень веселая женщина. Хохотунья. И вот в этой обстановке начинает расти смышленый, очень способный мальчик».
Михаил рос не одиноко. Появились братья и сестры. Всего в семье было семеро детей: четыре сестры и три брата. Родители сумели сдружить и сплотить эту большую и разнохарактерную компанию: «Я хочу отметить один факт, – писала Земская, – на который стоит обратить внимание. У матери в семье было шесть братьев и три девочки. И из шести братьев трое стали врачами. В семье отца один был врачом. После смерти нашего отца, потом, не сразу мать вышла второй раз замуж, и наш отчим тоже был врачом. Поэтому я опровергаю здесь мнение, что Михаил Афанасьевич случайно выбрал эту профессию. Совсем не случайно.
Читатель он был страстный, с младенческих же лет. Читал очень много, и при его совершенно исключительной памяти он многое помнил из прочитанного и все впитывал в себя. Это становилось его жизненным опытом – то, что он читал».
Второй ведущий :
Из воспоминаний К. Паустовского:
Мне привелось учиться вместе с Булгаковым в 1-й Киевской гимназии. Из этой гимназии вышло много людей, причастных к науке, литературе и особенно к театру. Булгаков ввел действие своей пьесы «Дни Турбиных» в стены этой гимназии.
Паустовский рассказывает о том, что Булгаков всегда был прекрасным рассказчиком и выдумщиком:
Булгаков был жаден до всего, если можно так выразиться выпуклого в окружающей жизни. Все, что выдавалось над ее плоскостью, будь то человек или одно какое-нибудь его свойство, удивительный поступок, непривычная мысль, внезапно замеченная мелочь, – все это он, схватывая без всякого усилия и применяя и в прозе, и в пьесах, и в обыкновенном разговоре. Может быть, поэтому никто не давал таких едких и «припечатывающих» прозвищ, как Булгаков. «Ядовитый имеете глаз и вредный язык, – с сокрушением говорил Булгакову инспектор Бодянский, – прямо рветесь на скандал, хотя и выросли в почтенном профессорском семействе. Это ж надо придумать! Ученик вверенной нашему директору гимназии обозвал этого самого директора „маслобоем“! Неприличие какое! И срам!» Глаза при этом у Бодянского смеялись.
Третий ведущий :
В 1916 г. Михаил Булгаков сдает выпускные экзамены в Киевском университете на звание врача. В дипломе указано, что М. А. Булгаков «утвержден в степени лекаря с отличием».
После окончания учебы Булгаков направлен служить земским врачом в Никольскую земскую больницу Сычевского уезда.
Четвертый ведущий :
Из воспоминаний первой жены Булгакова Татьяны Николаевны Кисельгоф (урожденной Лаппа): «В начале 18-го г. он освободился от земской службы, мы поехали в Киев – через Москву. Оставили вещи, пообедали в „Праге“ и сразу поехали на вокзал, потому что последний поезд из Москвы уходил в Киев, потом уже нельзя было бы выехать. Мы ехали, потому что не было выхода – в Москве остаться было негде».
Второй ведущий :
В 1921 г. Булгаков все же приезжает в Москву, чтобы там жить и работать. В 1922 г. поступает на службу в газету «Гудок». Из воспоминаний К. Паустовского: «Легкость работы Булгакова поражала всех (…). Это – брызжущий через край поток воображения (…). В то время Булгаков часто заходил к нам, в соседнюю с „Гудком“ редакцию морской и речной газеты „На вахте“. Ему давали письмо какого-нибудь начальника пристани или кочегара. Булгаков проглядывал письмо, глаза его загорались веселым огнем, он садился около машинистки и за 10–15 минут надиктовывал такой фельетон, что редактор только хватался за голову, а сотрудники падали на стол от хохота. Получив тут же, на месте, за этот фельетон свои пять рублей, Булгаков уходил, полный заманчивых планов насчет того, как здорово он истратит эти пять рублей. (…) Однажды зимой он приехал ко мне в Пушкино (…). А через полчаса Булгаков устроил у меня на даче неслыханную мистификацию, прикинувшись перед не знавшими его людьми военнопленным немцем, идиотом, застрявшим в России после войны. Тогда я впервые понял всю силу булгаковского перевоплощения. За столом сидел, тупо хихикал, белобрысый немчик с мутными пустыми глазами. Даже руки у него стали потными. Все говорили по-русски, а он не знал, конечно, ни слова на этом языке. Но ему, видимо, очень хотелось принять участие в общем оживленном разговоре, и он морщил лоб и мычал, мучительно вспоминая какое-нибудь единственное, известное ему русское слово. Наконец его осенило. Слово было найдено. На стол подали блюдо с ветчиной. Булгаков ткнул вилкой в ветчину, крикнул восторженно: „Свыня! Свыня!“ – и залился визгливым торжествующим смехом. Ни у кого из гостей, не знавших Булгакова, не было никаких сомнений в том, что перед ними сидит молодой немец к тому же еще полный идиот. Розыгрыш длился несколько часов, пока Булгакову не надоело и он вдруг на чистейшем русском языке не начал читать „Мой дядя самых честных правил“».
