Елена Пенская - Русская развлекательная культура Серебряного века. 1908-1918
Можно говорить и об эффекте неожиданности, заложенном в линейной последовательности листов: стихи и проза, силуэтные, цветные и черно-белые рисунки чередуются совершенно непредсказуемо; неожиданно появляется (впервые на [с. 24]) подпись П. П. П. и столь же неожиданно исчезает и вновь появляется на оставшихся страницах. Из стихотворения в стихотворение переходят, то появляясь, то исчезая – надолго, но не навсегда – персонажи commedia delldrte: Пьеро, Арлекин, Коломбина. Действующие лица прозаических миниатюр носят то русские, то немецкие, то французские имена.
Рис. 4. «На обеде у князя Стремина…»
Источник: Мисс. Купидоновы проказы. Les avantures galantes: Альбом (L’album de Miss). СПб.: Издание М.Г. Корнфельда, 1913. [С. 12].
Один из сатириконских рисунков Мисс сопровождает краткий обмен репликами. Юмор здесь грубоват и непритязателен, но отражает характерный и для «Купидоновых проказ» «театральный» поворот – сдвиг времен и их комическое сопоставление. Рисунок «Пастораль» изображает современных актеров, разыгрывающих сцену из «галантного века»: кавалер в лишь отчасти коленопреклоненной позиции перед дамой:
Она. О, мой лучезарный! (тихо) Да почему же вы становитесь не на оба колена?
Он. Да, хорошо вам – здесь кто-то наплевал.
Источник: Новый Сатирикон. 1916. № 2. 7 января. С. 4.В некоторых из вошедших в альбом стихотворений Потёмкина старинные обороты речи и архаичный лексикон, подобно театральной маске, «надеты» на вполне развитый, послепушкинский ямб. Таково, например, «Неблагополучие» [с. 6]:
Но льзя ль любви отдаться плену?
Ярчее молний помню миг…
И с той поры я зрю премену:
В любимом странный хлад возник…
…Я мню, что вскоре стану тучна,
И фижмами не скрою все, —
Не столько я благополучна,
Сколь сердце чаяло мое…
Еще на одном рисунке Мисс под рубрикой «Старинный юмор» изображена пара на фоне витрины цирюльни с надписью «Париж» и парикмахерской куклой – мотивика, отсылающая к первой книге Потёмкина и к его парижским стихам:
Он. Увидев сего цырюльника, я вспомнил, что моя голова за последнее время стала очень развиваться…
Она. От чтения умных книг?
Он. Отнюдь. От сырой погоды.
Ответ сей доказывает – как, вместе находясь, тем не менее,
по-разному мыслить можно…
Источник: Новый Сатирикон. 1915. № 9. 26 февраля. С. 10 (с рис. Мисс).Барон Н.Н. Врангель писал в статье «Выставка “Сатирикона” в редакции “Аполлона”»: «Мисс – немного однообразная, но прекрасная, умная и изысканно-тонкая художница. Она чувствует стиль XVIII века и сухими, точными, изящными очерками закрепляет на бумаге свои видения. Пудренные дамы и кавалеры жеманно улыбаются, целуются и мечтают. И вся их жизнь проходит как бы на подмостках театра»[274].
Обложку и титульный лист новосатириконского «Художественно-юмористического календаря-альманаха на 1914 год» украшали рисунки Мисс. В этом издании автору статьи единственный раз встретилось – среди участников журнала «Новый Сатирикон» на рекламных страницах – написание псевдонима художницы вместе с подлинными инициалами: А.В. Мисс[275].
Слава Мисс отзывалась и в провинции: уже в советское время ее имя называет среди графиков-иллюстраторов, ставших «особенно заметными», художник В.К. Эттель[276].
Содружество поэта и художницы, начавшееся на страницах «Сатирикона», – удачный случай точного стилистического резонанса слова и изображения. Моцартианская «легкость» потёмкинского стиха в «Купидоновых проказах» находится в отношениях контрапункта к графике Мисс, то предельно лаконичной, то тщательно детализованной.
Отметив высокую технику Мисс, Аркадий Бухов в конце очерка назвал художницу поэтом: «<…> Ее рисунки – это личные лирические стихотворения, переживаемые, как и всякие стихи, но не в зависимости от составляющих их слов и фраз, а оставляющие после себя тот аромат поэзии, которым наполнены стихи, как граненый бокал розовым кружащим голову вином»[277].
* * *В приложении приводятся все тексты из «Купидоновых проказ» – в той последовательности, как они расположены в альбоме. Тем самым корпус стихотворений Петра Потёмкина пополняется 21 стихотворением, из которых девять несомненны, ибо подписаны постоянным криптонимом поэта – П. П. П., а атрибуция остальных почти не вызывают сомнений. Получает дополнение и раздел Dubia в готовящемся издании сочинений Потёмкина: за счет прозаических миниатюр из альбома, а также подписей к рисункам Мисс из журналов «Сатирикон» и «Новый Сатирикон» (1908-1918) – разумеется, с значительно большей степенью «дубиальности». Публикуемые тексты в основном приведены к современной орфографической и грамматической норме, но учитывают характерные стилистические особенности оригинала. Завершает публикацию реконструированное содержание альбома Мисс и Потёмкина.
Приложение
L’ALBUM DE MISS / АЛЬБОМ МИСС КУПИДОНОВЫ ПРОКАЗЫ / LES AVANTURES GALANTES
* * *Маркиз де Гассомбер, заглянув неожиданно в уборную графини Пурсоньяк и увидев оную в костюме не для показу, с нарочитым удовольствием возгласил так:
– Счастлив созерцатель, коему случайно открыты прелестные долины и возвышенность грудей, коралловые берега губок графининых, лазоревые озера глазок и дивные полуострова ножек ее…
На что графинина камер-юнгфера, будучи ума острого и прыткого, заметила:
– Опасаюсь, любезный граф де Гассомбер, что ежели из другого покоя это заслышит старый граф, то вместо прекрасной вашей географии приключится с вами прегрустная история.
Отчего, развеселившись, галантный маркиз скрылся бесшумно.
Просьба о свиданииВы любите одна, без церемонной свиты,
Под вечер уходить в росистые луга,
Кидая в светлый пруд засохшие бисквиты,
Что приготовил вам наряженный слуга.
Над ясною водой ваш стан настолько гибок,
Что кажется одним из тающих цветов,
Когда со всех сторон гирлянды белых рыбок
Сбираются, спеша на ваш капризный зов.
И я хочу просить, чтоб вы мне разрешили,
Когда в саду часы одиннадцать пробьют,
Сорвав большой букет из серебристых лилий,
Его вам отнести на потемневший пруд.
Гвардии поручик фон Геленбек, подсматривая за невестой, так хитро рассудил:
– Хотя порядочности мужской недостойно за купальщицами подсматривать, но, как во время купанья несчастные случаи бывают, то быть поблизости для ради безопасности – не глупо.
И смотрел – поколе не выкупалась.
* * *«Все в жизни бренно и мишурно,
Любовь одна – царица дней!
Любить, любить до боли, бурно,
Потока горного сильней,
Чтоб даже ночь была лазурна! —
Что может сердцу быть милей?»
Так, в парке, где белеет урна,
Под лаской звезд, в тени ветвей,
Вела Пьеретта речь фигурно —
И, наклонившись страстно к ней,
Обняв ее рукой своей,
Пьеро ответил: «Да… недурно!»
Набросив спешно шаль кисейну,
На рандеву к маркизу я
Ходила через парк к бассейну,
И страстно замирала вся;
Блаженство сердцу было внятно,
Любовь к объятиям влекла, -
Благополучно многократно
С маркизом я моим была…
Но льзя ль любви отдаться плену?
Ярчее молний помню миг…
И с той поры я зрю премену:
В любимом странный хлад возник…
…Я мню, что вскоре стану тучна,
И фижмами не скрою все, -
Не столько я благополучна,
Сколь сердце чаяло мое…
Три причины, государь мой, неодолимо препятствуют мне согласиться на зазорное предложение ваше: я в верном замужестве, чужом доме и новом кринолине.
О двух августах в одном годуБаронесса Каролина фон Гогенау, сидючи в беседке и в небо зря, томно вздыхала:
– Скоро ли Август придет?
Так как сие и происходило в месяце августе, то не иначе баронесса Каролина своего полюбовника, именем – Августа, с такими словами поджидала…
Истинно сказано: много на свете есть куриозного и смехоподобного, но проходит мимо, не заметив.
* * *Кавалер де Граммон, встретив мадам де Монпеллье, в руках корзину цветов несущую, с превеликой учтивостью сказал:
– Вы, сударыня, – лучший из всех цветов!
Она же, прелестно улыбаясь, отвечала:
– Однако, сударь, меня нельзя сорвать!
Из чего кавалер де Граммон, тонким умом обладавший, познал, что она отвергает его ухаживания, и удалился весьма огорченный.
* * *На обеде у князя Стремина, весьма любившего поражать гостей своих всякими сюрпризами, из яйца вылез карла, который, обратившись к генералу от инфантерии фон Бухгольц, с большой ядовитостью спросил, почему он, ни в каких баталиях не бывая, звезду имеет.
