Владимир Мединский - Скелеты из шкафа русской истории
При Сталине полагалось отмечать и положительные стороны присоединения народов и стран к Российской империи (говорилось, разумеется, — «к России»).
В 80–90-е годы XX века, в эпоху «парада суверенитетов» и «распада советской империи» многие вернулись к позиции Худякова и Окладникова образца ранних 1930-х годов.
Татарские националисты до сих пор цитируют эти книги.
Они и до 1985 года говорили о «тюрьме народов», но тогда еще применительно к царской России. Теперь объявили «тюрьмой народов» и СССР, закрывая глаза на многочисленные блага, которые принесла Советская власть «инородцам».
Но поскольку Ленин из моды вышел, ссылаться на него перестали.
Реалии же говорят вот о чем: во-первых, не было в XVI веке никакого такого народа — казанские татары. Была казанская империя. Самая настоящая империя, осколок Золотой Орды.
Правили в ней ханы-чингизиды, родственники ханов Средней Азии и Сибири. Примерно 10–15 % их подданных называли себя татарами и считались в этом государстве завоевателями. А народы Поволжья: тюркоязычные башкиры, чуваши и ногайцы и финно-угры: мордва, марийцы — были вассалами татарских ханов.
Не успела пасть Казань, как под данные ее империи добровольно присоединились к Московскому княжеству, присягнули на верность «белому царю».
В 1555 году в Москву прибыли послы от сибирского царя Едигера и обратились к Иоанну IV Грозному с поклоном и добровольным признанием своего вассалитета: «Возьми, Царь, всю Сибирь под свою руку».
Царь, разумеется, согласился и отправил в Сибирь своего посла и сборщика дани Дмитрия Курова. Таким образом и сибирские народы (не только сибирские татары, но и ханты, манси и другие народности Севера) также добровольно вошли в состав русского государства.
Правда, там властвовали и антирусски настроенные местные князьки, среди которых — некий хан Кучум. Только о нем единственном сегодня и вспоминают школьные учебники, когда говорят о приходе русских в Сибирь.
Но Кучум — отнюдь не воплощение духа сибирских народов.
Он вообще никакой не сибиряк.
Хан Кучум — царевич из рода среднеазиатских ханов, «ставленник» узбеков и казахов. В 1563 году Кучум убил законного царя, потомка исконно сибирской династии местных правителей, Едигера (того самого, который ранее добровольно признал себя вассалом Москвы). После этого Кучум разорвал отношения с Москвой и стал совершать набеги на русские земли (Пермский край). Только после этого против него и поднялись русские казаки.
Борьба с Кучумом — это не борьба Москвы с Сибирским царством. Это борьба центрального правительства уже возникшего единого русско-татарского государства против узурпатора трона одной из его провинций.
Борьба метрополии с сепаратистом.
При этом антирусской политикой Кучума в самой Сибири многие были недовольны. Так, он преследовал народы ханты и манси за их лояльность Москве. В русском войске, разгромившем Кучума, были также и татары. Треть населения государства Кучума были русские. Большая часть из них поддерживала законных ханов и вместе с ними — Москву.
Многие исследователи уверены: когда с отрядом из 500 казаков Ермак в 1582–85 годах совершил поход против Кучума, эта операция была инициирована в самой Сибири сторонниками объединения с Московским царством. Вполне нормальное объяснение той взаимной приязни, которую испытывали друг к другу «завоеватели» и местные жители. Становятся понятны и те почести, с которыми коренные обитатели Сибири похоронили погибшего Ермака, и местная мифологизация его личности, сопоставимая с Ильей Муромцем.
Самое любопытное заключается в том, что и у Казанского царства была реальная возможность добровольно войти в состав Московского царства, потому что среди казанских татар было немало сторонников Москвы. О наличии мощной прорусской партии в Казани не упоминают ни зарубежные историки, ни современные татарские шовинисты. Даже в России, похоже, далеко не все историки знают об этом.
А история любопытная. За несколько лет до завоевания Казани был разработан проект ее мирного присоединения к Москве. Планировалось сохранить полную свободу вероисповедания, оставить местную мусульманскую администрацию, приравнять татарское дворянство к русскому с подтверждением всех прав его состояния. Этот проект был чрезвычайно близок к осуществлению.
Формально он даже осуществился: в 1551 году в Казани состоялся курултай, где большинство высказалось за договор с Москвой. Казань обязалась освободить всех христиан, обращенных в рабство, было создано казанское правительство во главе с огланом Худай Кулом. (В Казанском ханстве было не менее 100 тысяч русских рабов. Это при общей численности населения ханства не более 1 миллиона человек). Это правительство приняло присягу верности русскому наместнику Микулинскому и фактически объявило о мирном вхождении казанских татар в состав русского государства.
Однако в последний момент, когда Микулинский должен был торжественно въехать в Казань, там произошел новый переворот, на этот раз антирусский. Возглавлял его некий протурецки настроенный князь. Заговорщики обманом настроили казанцев против русских, заявив, что стрельцы, войдя в город, собираются устроить резню. На самом деле к Казани двигалась мирная делегация, с участием московских «дипломатических представителей» и непосредственно с главой правительства Худай Кулом.
В результате 180 русских стрельцов, которые уже находились в городе, были самым вероломным образом, в лучших традициях проходящей «параллельно в Европе» французской Варфоломеевской ночи, зверски убиты. Это и стало впоследствии причиной жестокостей московского стрелецкого войска при взятии Казани.
Такое предательство поставило крест на возможности мирного развития событий. Более того, это сослужило плохую службу самим казанцам, поскольку заставило промосковски настроенных татарских аристократов открыто примкнуть к московскому войску, в котором и без того уже были и касимовские татары, и чуваши, и марийцы. Некоторые татары, хотя и не вступали в армию Грозного открыто, проигнорировали призыв Казани к антирусской борьбе, поскольку считали занявшего казанский престол хана Ядигера не законным владыкой, а попросту — «турецким наймитом».
Все это говорит об одном: наивно и неисторично видеть во взятии Казани и завоевании Казанского ханства войну двух народов: татар и русских. Это глубоко неверный, более того — с учетом современных русско-татарских отношений и многовековых братских связей — глупый, вредительский подход.
Кто же брал штурмом Казань в составе войска московского царя Ивана Грозного? Московиты? Казаки? Как бы не так! Это было многонациональное войско, по составу — практически Красная Армия в 1941 году. Итак, сухая статистика.
В штурме Казани в 1552 году участвовали русские (до 50 тыс.), касимовские татары (30 тыс.), астраханские татары (20 тыс.), московские, нижегородские и казанские татары (10 тыс.), 3 тысячи ногайцев, 5 тысяч мещеряков, 4 тысячи чувашей, от 7 до 10 тысяч мордвинов, 10 тысяч черкесов, 10 тысяч черемисов и вотяков.
Получается — нерусские формирования в войске Ивана Грозного составляли 60 % от общего числа. Кроме того, было немало и европейских офицеров и «военспецов», наемников-немцев, поляков, голландцев и англичан. Татар в войсках Ивана было вообще больше, чем собственно русских.
Со стороны казанцев же была следующая картина: от 30 до 35 тысяч казанских татар, около 3 тысяч ногайцев, 10 тысяч астраханцев, от 10 до 15 тысяч черемисов и вотяков, 1 тысяча турок, 1 тысяча русских. То есть против 40–45 тысяч татар из разных царств, оборонявших Казань, было более 50 тысяч татар на стороне московского войска.
И какова судьба Казани после ее поражения? Ничего похожего на колониальную политику Запада. После войны в Казанский край была назначена русская администрация. Земли протурецких мурз (князей) розданы русским поселенцам, но сами мурзы не были казнены, а со своими семьями и дружинами пленены и увезены в Московию, где и ассимилировались.
Я не в силах представить себе индусскую знать или, еще ярче, — вождей племен гуронов, апачей и могикан в Америке, которых, лишив наследственных земель, вывозят в Британию, чтобы они мирно смешались там с англичанами.
А судьба тех мурз, которые сознательно поддерживали русскую линию, была намного благоприятнее. Фактически они были приравнены к русским аристократам. Их вероисповедные права также были сохранены.
Первоначально татарам-мусульманам в городе жить запрещалось. Но разрешалось в слободах. К концу XVIII века слободы казанских татар слились с городом. Их жители стали центральным ядром возникающей татарской народности и нации.
Казань сделалась центром огромной территории, столицей восточной части России. Под властью приказа Казанского дворца, учрежденного в Москве после завоевания, находился весь обширный край, начиная с северного Кавказа и кончая Пермью и Башкирией.
