Джон Мэн - Чингисхан
40
41
ДЖОН МЭН
ЧИНГИСХАН
История того, как потеряли и вновь обрели «Тайную исто рию», весьма любопытна. Оригинал «Тайной истории», воз можно, стал «секретным», то есть известен только узкому кругу избранной знати, вскоре после того, как монголы за вершили завоевание Китая в 1271 году и сделали заказ лето писцам написать официальную историю. После того как монгольская династия в 1368 году сменилась династией Мин, минские чиновники, стремясь сохранить языковой контакт с большим количеством подданных, придумали для подготовки переводчиков своеобразную систему записи слов монгольского языка. Они призвали на помощь ученых- лингвистов, чтобы создать систему передачи монгольских слов звуками китайского языка, вернее, передачи слогов монгольского языка слогами китайского. Теперь каждый монгольский слог обозначался китайским знаком, звучав шим созвучно. С тех пор иностранные имена и фразы имен но так и записываются по-китайски.
Но китайский язык имеет свою особенность: каждый знак или слог должен начинаться с согласной и кончаться либо гласной, либо «н». При транслитерации происходит отступ ление от оригинала. Столица Внутренней Монголии Хух- Хот, образованная из двух монгольских слов (хух, хот), озна чающих Голубой Город, превращается в набор слогов: Ху- Хе-Хао-Те, каждый из которых имеет собственное значение, но, взятые вместе, они образуют бессмыслицу, подсказывая китайским читателям, что речь идет всего лишь об ино странном имени. Америка получается Мей-Гуо, Лос-Андже лес - Ло Савн Ге, Париж - Па Ли. Чингисхан звучит как Чьен Чи Ссу Хан.
Для китайца, пытающегося прочитать транслитерацию «Тайной истории», это звучало бы так, как если бы он гово рил по-монгольски с жутким китайским акцентом. Посколь ку по-китайски это не имело бы никакого смысла, с правой стороны от каждой вертикальной колонки монгольских значков добавляют приблизительное пояснение о смысле написанного.
Со временем, когда монгольское влияние уменьшилось, китайцы уже не чувствовали потребности сохранять мон гольский оригинал и оставляли только китайскую фонети ческую версию вместе с китайским же толкованием. Не сколько копий «Тайной истории», всеми позабытые, пыли лись на полках, и только в XIX — начале XX века их одну за другой обрели вновь. В последующие годы ученые работали над восстановлением монгольского оригинала. Дело это не трудное, если хорошо знаешь оригинал и оба языка вам близки, но весьма и весьма мудреное, если учесть, что нужно при помощи китайского языка XIV века восстановить мон гольский язык двенадцатого. Причем никто не знает, как то гда произносились слова, тем более это разные языковые группы. Головоломную работу проделали и переделали несколько раз, и последний вариант был опубликован в 1980-е годы. Несмотря на то что остался еще не решенным ряд лин гвистических и географических проблем, так как до сих пор текста монгольского оригинала обнаружить не удалось, тем не менее «Тайная история» теперь доступна для ознакомле ния на нескольких языках.
Ученые спорят о том, что в ней подлинное, а что вымыш ленное, но все сходятся в том, что «Тайная история» осно вывается на реальных событиях, ибо ее содержание пере кликается с другим — не менее тайным — источником того же времени, известным под названием Алтай Дебтер («Зо лотая тетрадь»). Ее оригинал пропал, но известен по изложе нию в персидских и китайских исторических трудах. Вот и все первичные источники по времени Чингиса. Известно, что существовало много других работ, но все они пропали или были намеренно уничтожены (некоторые совсем не давно — одна средневековая хроника была в 1927 году со жжена неким китайским милитаристом).
Работа XVI I века Алтай Тобчи («Золотые итоги») переска зывает «Тайную историю» и более поздние легенды, но укра шает их идеями буддийской мудрости. Четвертый источ-
42
43
ДЖОН МЗН
ЧИНГИСХАН
ник - официальная история Юаньской (монгольской) ди настии, составленная преемниками монголов и написанная в обычной для переходного периода при смене одной дина стии другой манере, но по сравнению с «Тайной историей» эти заметки слишком цветисты и официозны.
«Тайная история» остается непревзойденной. Она ин тригует и одновременно оставляет неотвеченные вопросы. Претендуя на объяснение происхождения монгольского на рода, она вызывает сравнение с другими великими произве дениями «первооснователей»: ее можно поставить в один ряд с Библией, «Илиадой», норвежскими сагами, «Нибелунга- ми», «Махабхаратой». Но ей не хватает их масштабности - в ней только 282 параграфа и тысяча шестьдесят слов, одна треть «Илиады». И хотя она содержит элементы мифа творе ния и легенды в ней граничат с пересказом досужих сплетен и неким подобием исторической хроники, ей не хватает и эпического размаха, и исторической достоверности.
Как вдохновенная эпика, «Тайная история» прочно опи рается на традицию монгольского повествовательного сти ха. Это не что иное, как изустная традиция, перенесенная на бумагу, — редкостное достоинство, ставящее ее вровень с «Илиадой» и «Одиссеей». Ясно, что по определению не может быть письменного свидетельства устной традиции, но, применительно к Гомеру, ученые предлагают теорию, которая может послужить моделью создания «Тайной истории». По сле окончания Троянской войны, около 1250 года до н. э., греческие певцы-поэты, переходившие от одного царского двора к другому, с одной рыночной площади к другой, слага ли легенды о греческих героях и битвах, рассказывали об их предках и зарождении греческой цивилизации. Так продол жалось 500 лет. Гомер обобщил эти сказания, оформив их в одно художественное целое как раз ко времени, когда греки приняли финикийское письмо. Как только легенды записа ли, они как бы застыли в полете. Мешанина былей и небылиц
превратилась в два единых по содержанию литературных произведения.
Традиция певцов-бардов на Балканах существовала на протяжении двух тысячелетий, вплоть до 1930-х годов, когда антрополог и музыковед Мильман Перри записывал их в ко фейнях Сербии, Боснии и Герцеговины. Как рассказывает его ученик Альберт Лорд в своей книге «Певец сказаний», Перри обнаружил, что у певцов-бардов, передававших песни от поколения к поколению, были удивительные способ ности. Дело в том, что они не старались запоминать большие куски текста, чтобы потом их продекламировать наизусть, каждое их выступление выливалось в импровизацию. Высту пая перед слушателями, поэт-бард слагал каждую свою пес ню на традиционных рамках изложения, и это составляло 25—50 процентов «текста», а остальное он перекраивал, прихорашивал, акцентировал текст в зависимости от предпочтений аудитории, но при этом выдерживая песню в од ной и той же стихотворной форме.
Что-нибудь вроде этого, видимо, происходило и в Монго лии и Китае в годы и века, предшествовавшие написанию «Тайной истории». Очень может быть, что в раннем Средне вековье монгольские певцы-поэты, подобно догомеровским сказителям, выполняли роль национального банка памяти, увековечивая события и героев в традиционной стихотвор ной форме. Они пели свои песни под звуки примитивных щипковых инструментов, дальних предшественников сего дняшней скрипки из черепа лошади. В 1220-е годы, когда Монгольская империя еще набирала силу, эти поэты-скази тели уже приступили к решению никем не предписанной за дачи по увековечению того, что произошло, и того, что все еще происходит вокруг, фиксируя увиденное и услышанное в стихах. Со временем они, возможно, соткали бы столь же роскошную поэтическую ткань, из которой кроил свои пышные поэтические одежды Гомер, и монгольские Гоме ры, быть может, создали бы подобное чудо.
45
ДЖОН МЭН
Но процесс созидания чуда так и не получил развития, прерванный введением письма. Если обратиться к Гомеру, то записанные тексты «Илиады» и «Одиссеи» запечатлели зрелый изустный стих. В случае же «Тайной истории» перед нами лишь сырой поэтический материал. Следы устного творчества встречаются по всему тексту, так как его большая часть текста состоит из стихов, и первые слова каждой стро ки перекликаются друг с другом, что составляет монгольский эквивалент рифмы. Очень много стереотипных метафор, которыми широко пользуются в устной традиции, чтобы сцементировать повествование. У детей, которым уготована слава, «в глазах полыхает пламя», тела убитых «развевает по ветру, словно пепел». Монгольские сказания по яркости не уступают «Одиссее».
