Уильям Аллен - История Украины. Южнорусские земли от первых киевских князей до Иосифа Сталина
В конце концов русская и немецкая военные машины сломались под давлением мирового конфликта, а морские державы, ставшие хозяевами проливов, путем возрождения Польши и эксплуатации националистических настроений в Восточной Европе, восстановили в новой форме пояс государств, протянувшихся от Балтийского моря до Черного, который до конца XVIII в. разделял германский мир и Московию. Эти государства были очень слабыми, а их политические линии сильно расходились, поэтому восстановление русско-германского давления на страны пояса стало неизбежным. В мире, где пространственный фактор перестал играть свою роль, а на первое место выдвинулись идеи и эмоции, общность интересов должна была бы сблизить две страны, но все перечеркнула жажда Германии (проявившаяся еще во времена тевтонских рыцарей и балтийских баронов) доминировать над Россией и российским мессианством, которое из панславянизма превратилось в коммунизм.
В начале войны, в 1914 г., украинский вопрос в умах германских и австрийских политиков и военных занимал относительно скромное место. В то же самое время в Берлине и Вене искали оптимальное решение этого вопроса, которое было бы выгодно для обеих сторон, но проблема заключалась в том, что их взгляды по главным позициям различались.
Ход войны вынудил монархию Габсбургов отбросить все свои амбициозные планы и сосредоточиться на удержании существовавшей территории. Германия же проявила к Украине огромный интерес, особенно после 1916 г., когда немецкие войска появились в Подолии и Волыни и когда годом позже русская революция открыла им путь к Днепру и даже к Дону. И если в начале войны Украина в основном интересовала Вену, то затем она попала в круг интересов Берлина.
Несмотря на тягу к России, которая стала заметна среди представителей галицкой и русско-украинской интеллигенции после вызванных революцией 1905 г. либеральных реформ, Вена, пользуясь слабостью России, стала наряду с активной политикой на Балканах проявлять большой интерес к Украине. Роль славян, поляков и украинцев, остававшихся «верными габсбургской монархии» и, как считали многие, испытывавших к Москве традиционную неприязнь, возросла.
В Вене стала выходить газета Ukrainische Rundschan, а австро-венгерское правительство начало оказывать неофициальную поддержку Союзу освобождения Украины, который открыто заявил, что будет бороться против России путем создания «внутренних беспорядков». Лидерами этого союза стали весьма способные украинцы: Скоропис-Жолтуковский, Жук, Дорошенко и Зализняк. Эта организация проводила широкомасштабную пропагандистскую работу и распоряжалась значительными средствами, которые предоставляло ей австро-венгерское правительство и которые поступали в виде пожертвований от богатых украинцев, живших в Америке. Предполагалось, что в случае войны с Россией и вторжения на ее территорию австрийской армии представители этого союза с помощью своих спонсоров в Российской Украине создадут правительство, удобное для Вены. Некоторые горячие головы даже говорили об «Украинском царстве», а в качестве претендента на «украинский трон» называли эрцгерцога Вильгельма Габсбургского — «Василия Вышеваного».
Германские политические круги имели более прозаический взгляд на украинскую проблему. Молниеносное экономическое развитие Южной России, которое не остановили даже революционные события 1905 г., заинтересовало немцев.
За два года до войны Южную Россию посетила комиссия немецких специалистов и техников под руководством профессора Аухагена, которая представила правительству Германии свой отчет. Членов комиссии особенно поразили успехи металлургии и сахарной промышленности. От внимания спецов не ускользнули крупные капиталовложения Франции и Бельгии в угольную и металлургическую промышленности, они предсказали приток британского капитала после заключения англо-российского соглашения. Профессор Аухаген пришел к мрачному заключению, что «если Россию не остановит какое-нибудь неблагоприятное обстоятельство, то Германия вскоре приобретет более могущественного соседа, чем она сама».
Бурное экономическое развитие юга Российской империи привлекло внимание проводников немецкой Weltpolitik («Мировой политики») к возможностям украинского сепаратизма. Чрезмерные надежды, которые возлагал на революционные и сепаратистские движения в России германский император Вильгельм II, всячески подогревал своими неверными расчетами немецкий посол в Петербурге граф Пурталес.
В мемуарах фельдмаршала Конрада Aus meiner Dienstzeit говорится о встрече, на которой Вильгельм II отказался выслушать возражения австрийского канцлера графа Штёргха и настаивал на «революционизировании» населения Российской Польши и Украины. Император предложил «использовать для этой цели все средства и посылать туда специальные брошюры, эмиссаров и крупные суммы». Любительские попытки Вильгельма II решить технические проблемы организации сепаратистских настроений создали основу для так называемой Понтийской экспедиции (которая должна была поднять восстание казаков на Кубани и создать Грузинский легион для боевых действий на Кавказе). Император считал необходимым, чтобы австро-венгерский флот в Черном море присоединился к немецким крейсерам «Гебен» и «Бреслау», и, вызвав панику среди населения Южной России, высадил «в пустынных местах» своих агентов, снабженных деньгами и революционной литературой, с целью спровоцировать беспорядки на Украине и в тылу русских армий. Возражения фельдмаршала Конрада и австрийского адмирала Хауса помешали претворить в жизнь этот фантастический план, который стал прообразом засылки Ленина и Троцкого в Россию (см. также мемуары австро-венгерского военного атташе в Стамбуле генерала Помянковского).
Начало войны положило конец как надеждам императора Вильгельма II на создание внутренних проблем в России во время мобилизации, так и планам Союза освобождения Украины. Рейды австрийской кавалерии на Каменец-Подольский и Владимир-Волынский потерпели неудачу, и в Галицию вторглись две российские армии.
Солдаты для 3-й и 8-й армий генералов Рузского и Брусилова с приданными им резервными дивизиями набирались почти исключительно на Украине. Они доказали преданность царю и свое моральное превосходство над противником, нанеся поражение австро-венграм сначала у Золотой Липы, затем у Гнилой Липы.
Генерал Рузский двинулся на Львов, а Брусилов — на Галич. Считалось, что Львов сильно укреплен, но оказалось, что эти укрепления существовали только на бумаге. Когда русские готовили обстрел Львовских фортов, в штаб генерала Щербакова, командующего IX армейским корпусом, прибыл православный священник, который сообщил, что войска столицы Галиции эвакуированы, а незаконченные укрепления брошены. Оккупация Львова 3 сентября, ровно через месяц после начала войны, стала не только яркой победой русских, но и серьезным ударом по престижу монархии Габсбургов.
В течение последующих двух недель русские армии (9-я, Лечицкий; 4-я, Эверт; 5-я, Плеве; 3-я, Рузский) нанесли сокрушительное поражение под Рава-Русской и южнее Люблина главным австро-венгерским силам (1-й армии Данкля, 4-й Ауффенберга и 3-й Боровича). В то же самое время Брусилов под Гродком отбивал бешеные атаки 2-й австро-венгерской армии, которой командовал Бём-Эрмоли. В последнюю неделю сентября русские войска форсировали Сан и, взяв сильную крепость Перемышль, отбросили деморализованные австро-венгерские войска к Кракову, одновременно занимая наиболее удобные перевалы Карпат.
Российские казацкие части и регулярная кавалерия, перевалив через Карпаты, спустились в долину верхней Тисы и в леса Подкарпатской Руси и заняли окраины Великой Венгерской равнины. К концу 1914 г. вся Галиция находилась в руках русских. В трудном положении оказались не только ее военные, но и гражданские власти.
Население Галиции (включая область Кракова) насчитывало 7,5 миллиона жителей. Из них, помимо полумиллиона евреев, было 4 миллиона поляков и около 3 миллионов жителей русского происхождения — то есть людей, родственных по крови и языку жителям Украины. В Восточной Галиции число руссо-украинцев было равно количеству поляков, но в западных районах последние преобладали. После выборов 1907 г. в местном сейме оказалось 69 польских депутатов и 32 украинских. Результаты этих выборов украинские политические активисты назвали несправедливыми, и борьба против власти поляков на местах усилилась; совершались террористические акты, среди которых самым важным стало убийство вице-короля Галиции графа Потоцкого. В конце концов, после вмешательства венского правительства, украинцы обеспечили себе 27 процентов мест в будущем сейме. Ситуация еще более усложнилась после того, как треть украинских депутатов получила от своих коллег кличку «промосковиты».
