Настоящий Дракула - Макнелли Рэймонд Т.
На данный момент поэма Бехайма представляет собой самое развернутое жизнеописание Дракулы, написанное современником. Автограф содержащей 1070 строк поэмы хранится в библиотеке Гейдельбергского университета вместе с авторскими рукописями других произведений Бехайма. А оказались его произведения в Гейдельберге по той причине, что в последние несколько лет жизни Бехайм провел на службе у пфальцграфа Фридриха I Победоносного в Гейдельберге. Свою поэму о Дракуле Бехайм озаглавил «О злодее, прозванном Дракула воевода валашский» (в оригинале — Von ainem wutrich der hies Trakle waida von der Walachei). Он прочитал поэму императору Фридриху III в последние дни 1463 г., как подобало истинному трубадуру, под собственноручный музыкальный аккомпанемент. Определенно, императору с его нездоровым разумом рассказ о зверских жестокостях Дракулы пришелся очень по вкусу, поскольку с 1463 по 1465 г. поэму несколько раз исполняли при дворе, чтобы позабавить особо почетных гостей Фридриха III. Не приходится сомневаться, что в немецком оригинальном тексте Бехайм намеренно исказил реальные факты, желая усилить драматический эффект или, возможно, угодить императорским гостям.
Мы уже останавливались на том, какое удобное применение этой немецкой антипропаганде Дракулы нашла придворная канцелярия короля Матьяша, который очень нуждался в компрометирующих Дракулу материалах, чтобы оправдать его арест и отсрочить обещанный Римской курии Крестовый поход. Очень похоже, что венгерский двор решил опубликовать собственную версию деяний Дракулы, очень близкую к отпечатанному в том же 1463 г. в Вене рассказу брата Якоба, хотя сам этот документ так и не удалось найти. Тем не менее венский профессор Томас Эбендорфер ничтоже сумняшеся целиком включил его в свою летопись Chronica regum Romanorum («Хроника римского царства»), изданную в 1464 г., за год до его смерти. Кроме того, это крайне негативное суждение о Дракуле цитировали немецкие и венгерские гуманисты того времени, в том числе регенсбургский нотариус Леонардус Хеффт, прославитель и панегирист венгерского короля Янус Паннониус [52], епископ города Орадя, а позже примас Венгрии Янош Витез. Таким образом, обличительная немецкая версия истории о Дракуле, которую венгерская придворная канцелярия в пропагандистских целях методично распространяла по европейским столицам, получила также распространение в узкой, но просвещенной академической среде в завуалированном под университетские лекции виде.
Однако более всего последовательному распространению истории о Дракуле благоприятствовал технический прогресс: как раз во второй половине XV в. были изобретены печатный станок, а заодно и технологии относительно дешевого производства тряпичной бумаги. По большому счету эти изобретения создали все условия для коммерциализации книгопечатания. Первый печатный памфлет о Дракуле, предназначенный широкой читательской массе и, бесспорно, скопированный с Ламбахского списка, был отпечатан в 1463 г. в Вене или в Винер-Нойштадте и представлял собой нечто виде информационного листка (листовки) — ранней предтечи газетной прессы. Известно, что печатником этого опуса был ученик Гутенберга Ульрих Хан, основавший типографию в Майнце.
Антидракуловская пропаганда изжила свою полезность для венгерской политики, когда бывший валашский господарь был реабилитирован и даже породнился через брак с королевским домом Венгрии, и король Матьяш больше не видел надобности выделять деньги на агитки против своего нового союзника и родственника. Однако этот разворот в отношении к Дракуле в венгерских верхах ничуть не охладил алчности печатников, уже оценивших, какие барыши им сулит дальнейшее распространение первых, хотя уже и опровергнутых, сюжетов о злодействах Дракулы. Печатники продолжили издавать сенсационные байки-страшилки о Дракуле, из чего следует, что жанр хоррора пришелся очень по душе читающей публике XV в. Подозреваем даже, что в конце XV — начале XVI вв. истории о злодействах Дракулы по большому счету стали первыми бестселлерами нерелигиозного содержания — разумеется, под броскими интригующими названиями вроде «Леденящая душу неслыханная история о свирепом кровопийце и тиране, зовущемся князь Дракула». Годовые продажи каждого такого издания могли превышать 300–400 экземпляров. (Библия обычно продавалась в гораздо большем количестве экземпляров.) Чтобы окончательно подтвердить этот тезис, надо, чтобы библиографы и видные ученые, как, например, наш коллега Матей Казаку, уже составивший великолепную библиографию всех немецких изданий о Дракуле, продолжили искать самые ранние издания среди антикваров и букинистов, а также в частных книжных собраниях, владельцы которых подчас даже не подозревают, какие ценные раритеты стоят у них на полках.
Если не считать утраченного венского издания 1463 г., на сегодня средневековые страшилки о Дракуле нам известны не менее чем в 13 различных изданиях, публиковавшихся на протяжении XV–XVI вв. в германских государствах, входивших в состав Священной Римской империи. В 1488 г. памфлет о Дракуле печатался в нескольких изданиях: два выпустил в Нюрнберге печатник Марк Айрер, третье — Петер Вагнер и еще одно — типограф Бартоломеус Готан в Любеке. В 1491 г. памфлет вышел в издании Ганса Шперера в Бамберге, в 1493 г. его издал в Лейпциге Мартин Ландсберг. В 1494 г. свой шанс издать бойко продающийся памфлет в Аугсбурге не упустил типограф Кристоф Шнайттер. Амброзиус Хубер в том же году издал памфлет в Нюрнберге. Кстати, в Нюрнберге это сочинение, по всей видимости, вызывало особенно большой интерес по той причине, что совсем пожилые горожане еще помнили, как отца «ужасного кровопийцы», Влада Дракула, здесь посвятили в орден дракона, а может быть, в силу тесных торговых связей Нюрнберга с Трансильванией. В 1500 г. Матиас Хупфуфф издал памфлет в Страсбурге, и это доказывает, что тема Дракулы вызывала интерес даже в столице такой отдаленной во всех смыслах от Трансильвании имперской области, как Эльзас. В Гамбурге, хотя его отделяла от Трансильвании дистанция такого же немалого размера, фигура Дракулы-злодея тоже вызывала интерес — не зря же в 1502 г. памфлет о нем издал печатник Йегер [Айгер]. Зато Аугсбург поддерживал с городами трансильванских саксонцев прочные банковские и финансовые связи, и в этом городе памфлет о Дракуле выдержал еще несколько изданий (помимо издания 1494 г.), отпечатанных Мельхиором Раммингером, и, по всей видимости, они были столь успешными, что спустя девять лет памфлет снова был переиздан, теперь уже Маттеусом Франкеном. В 1521 г. памфлет о Дракуле переиздал в Нюрнберге печатник Йобст Гуткнехт.
Поиск изданий памфлетов о Дракуле, начатый таким видным румынским библиографом, как Ион Караджа (1754–1844), позже в США подхватил коллекционер Абрахам Симон Вольф Розенбах (1876–1952). Ему посчастливилось найти довольно необычную версию истории о Дракуле, изданную в Нюрнберге в 1488 г. Цветная ксилография на ее обложке изображает портрет князя, не слишком отличающийся от того, что хранится в музее Амбраса. Не вызывает сомнений, что первые печатники массовой литературы в XV–XVI вв. успешно осваивали искусство создания броских обложек, изображения на которых привлекали внимание и возбуждали любопытство читающей публики. Пример подал сам Гутенберг изданием Türkenkalender («Турецкого календаря»), призывавшего христианский мир подняться на Крестовый поход и отпечатанного в 1462 г., в год ареста Дракулы. Сцена ужасающих турецких зверств на обложке «Календаря» имела целью возбудить в читателях крестоносный пыл. Издатели историй о Дракуле тоже помещали на титульной странице ксилографии с его изображением, скопированным с подлинного амбрасского портрета. Однако со временем, видимо из желания подстегнуть продажи, издатели начали искажать первоначальный облик Дракулы и для придания ему более зверского вида перекраивали, как вздумается, пропорции его лица. Так, печатники Нюрнберга и Аугсбурга в своих изданиях от 1520 г. придали Дракуле более суровую и злобную мину, чем в изданиях 1480-х гг. В лейпцигском издании 1493 г. Дракула изображен на обложке в воинском одеянии с выражением угрюмой свирепости на физиономии. Наиболее «говорящие» обложки получили нюрнбергское издание 1499 г. и страсбургское издание 1500 г., изображавшие кошмарную сцену у подножия горы Тымпа в Брашове. Дракула пирует за столом в окружении бесчисленных кольев, на которых его жертвы корчатся в агонии и умирают в самых гротескных позах — кто ничком, кто навзничь, пронзенные кто в грудь, кто в ягодицы. Тут же подле господаря его подручные орудуют топорами, отрубая руки-ноги и головы другим несчастным; лишенные конечностей и голов туловища грудами набросаны вокруг стула, на котором восседает Дракула. На обложках других изданий с картинками ужасов соседствуют ксилографии религиозного содержания, призванные возбудить в читателях негодование или навести на размышления о Божьей каре. Для душеполезного завершения страшной истории на последнюю страницу памфлетов помещали сцену распятия Христа, а рядом скорбящих Марию Магдалину и Пресвятую Деву Марию.
