Светлана Саверская - Новая география древности и «исход евреев» из Египта в Европу. Книга II
– в честь начала золотого века и богини мира Пакс (Pax) в Риме был установлен Алтарь мира в 13 г. до н. э. Установление алтаря связывается также с победоносным возвращением Октавиана Августа из Испании и Галлии, и это существенная информация. Нельзя забывать, что люди во времена Августа были очень религиозны, мистика занимала в их жизни очень важное место. И если римляне посчитали возможным в соответствии с древними предсказаниями древних сивилл обозначить начало новой эпохи, у них должны были быть хотя бы какие-то основания. Очень вероятно, что поход Августа против Галлии и Испании сопровождался захватом каких-то магических артефактов.
То есть Римом фактически официально было объявлено начало золотого века во время правления Октавиана Августа, и, вероятнее всего, самим «сыном божиим» считался император.
А правил Август именно в те годы, когда родился Иисус Христос, – с 27 года до н. э. по 14 год н. э. Таким образом, римляне объявили золотой век и рождение «сына Бога» в сроки, определенные древней сивиллой, и в то же время, согласно традиции, родился и еврейский «сын Бога» Христос.
Приход Христа также был предсказан: то, что Октавиан и Христос родились в один промежуток времени, предсказанный ранее, не может быть совпадением. Как и то, что Ирод Великий приказал убить всех младенцев, рожденных в конкретное время в конкретном городе. С одной стороны, это указывает на то, что Октавиану не нужны были конкуренты, с другой – на то, что в пророчествах сивилл было довольно точное предсказание с указанием места и времени.
В словаре церковнославянского языка указано, что Христос – это титул, который присваивался царям, жрецам, пророкам. Эта традиция, как мы помним, просматривается еще со времен Трои, и связанных с ней жрицами Хрисой и Хрисеидой, жрецом Хрисом. И в данном случае очевидна попытка продолжения или присвоения все той же традиции. К тому же, Христа позиционировали как сына верховного бога Яхве, в римской традиции которому соответствовал Юпитер (Йевус патер), в этрусской, собственно, Иевус. Именно рождение сына Юпитера-Йевуса предсказывалось этрусками и римлянами.
С некоторым перерывом (Калигула, Нерон) золотой век связывается с правлением «пяти добрых императоров» с этрусскими корнями.
Другой вопрос, а считали ли сами этруски римского избранника «божественным сыном»? Сомнительно, учитывая имевшееся противостояние этих народов на заре нашей эры и гонения на христиан.
А это значит, в свою очередь, что у них мог быть свой собственный «сын божий», и он мог настаивать на своем праве на духовный престол. Это может объяснять сам факт прихода Иисуса в Иерусалим, духовную столицу и последующее распространение христианства в Италии. В Новом Завете нет разумной мотивации этого его поступка, а потому он представляется исключительно реформатором, который хочет разрушить старые устои Церкви и установить свои, причем изначально идет на неоправданный риск. Если же у него имелся римский «соперник», то его действия становятся понятными – он обращается к высшему духовному органу. Правда, согласно Евангелиям, его статус признан не был.
Гонения же на христиан уже в I в. н. э., равно как и ранние тексты Евангелий, равно как и захоронения таких важных персонажей христианской истории, как апостол Петр, в Риме – все это на фоне ожидания рождения божьего сына и наступление золотого века говорит в пользу того, что:
– идея христианства зародилась в Риме и, наиболее вероятно, именно у этрусков незадолго до нашей эры;
– христианство формировалось именно в регионе Западной Европы.
К слову, в Западной Европе сохранились предания не только об апостолах. На юге Италии, в Калабрии, до сих пор существует поговорка «Христос остановился в Эболи», подразумевающая, что дальше этого крохотного городка даже Христос не решился пойти.
Тот факт, что ранние Евангелия были написаны на греческом языке, не противоречит этому, скорее наоборот. Во-первых, само то, что они написаны на европейском, а не на одном из арабских языков, противоречит версии создания христианства в ближневосточном регионе. Как бы историки христианства ни обосновывали этот факт, от него никуда не денешься – если бы христианство возникло на Ближнем Востоке, то наряду с греческими текстами были бы и арабские в качестве переводимых первоисточников. Да, есть свитки Мертвого моря. Однако их история и достоверность вызывает огромное количество вопросов, и на главный из них – как же попали туда свитки в таком большом количестве – ответа нет.
В Риме же в начале нашей эры в науке и литературе наряду с латынью применялся письменный греческий язык, поэтому Евангелия, написанные на этом языке, удивления не вызывают.
Хор, Хорс
Традиционно формирование христианства рассматривается в совмещенном варианте Рима и Византии, но это – слишком смелое совмещение. На Востоке, в Византийской империи долгое время формировалась собственная религия, основанная на смешении митраизма, христианства, греческих, славянских, египетских и ряда эзотерических культов.
Карта распространения православия поразительным образом совпадает с территорией Византийской империи, и, на первый взгляд, в этом нет ничего удивительного, за исключением того, что народы, проповедующие православие, в подавляющем большинстве являются славянами. Да, тоже вроде бы ничего удивительного – даже письменный Византийский унициал[175] практически совпадает с церковнославянским алфавитом и кириллицей. Византию к IX–X вв. если и нельзя назвать славянской в полной мере, то отрицать ее заселение славянами нельзя, и также невозможно не признавать славянского влияния на культуру и религию Византии. Славянское влияние относится обычно к VI–VII вв. – к моменту заселения славянами земель Византийской империи.
Но для того чтобы полноценно разобраться в истоках православного, византийского христианства, давайте рассмотрим историю от более поздних к более ранним периодам.
В славянских языках слово «Христос» связано с понятиями креста и огня. При сходстве же звучания славянского «креста» со звучанием «Христа» необходимо искать единые корни этого понятия, тем более что христиане назывались и cristian.
В большинстве европейских языков в слове «Христос» используются корни, близкие к «кресту»: Krist или Kris (чешский, литовский, латвийский, шведский, финский, немецкий, норвежский, датский, исландский, венгерский, албанский), в некоторых добавляется «H» – греческий Khristos, в некоторых в начале слова идет «H» или «Ch» – румынский Hristos, латынь Christus и др., есть также Criost ирландский, Cristo – португальский и итальянский.
Давайте для убедительности посмотрим небольшую таблицу.
Как мы видим, слово «Спаситель» отличается, а вот «крещение, крест, воскрешение» очень сходны, в украинском вообще звучит «хрест».
Слово «крещение» в славянских языках, несомненно, связано со словом «крест», и для доказательства этого даже не стоит применять такие термины, как Crescendo[176], хотя бы потому, что понятие крещения в древней церковно-славянской традиции связано с Иоанном Крестителем. Крещение, связанное этимологически с крестом и, соответственно, кристаллом и возвышенностью, вероятнее всего, подразумевает часть посвящения священным камнем, и непосредственно должно трактоваться как «духовное возвышение».
Аргументы, что славянские переводы были изначально неправильны, сомнительны – если какое-то понятие было применено, значит, это было сделано осознанно – в соответствии с официальной или тайной позицией Православной церкви.
Слово «воскресать» связывается со словом «кресати», которое имеет целых три значения: «кресало» – «огниво», «кресати» – «высекать огонь кремнем». В данном случае можно усмотреть связь между кремнем (греч. kremnos – «утес, гора») и тем же понятием возвышенности, и, стало быть, крестом; «кресать» – производное от «кресъ» – «оживление, здоровье»; «кресить» – «блестеть, сверкать».
Связка между искрой, высеченной из огнива, и воскрешением филологами никак не объясняется.
Приставка «вос» применяется в словах для усиления смысла, обозначает «подъем, высоту, наивысшую точку чего-либо» (восход, восхождение, воспевание, восхищение и т. д.).
Можно сделать вывод, что слова «Христос», «Крещение», «воскресение», «крест» имеют единый праславянский корень. Хотя, при всей очевидности звучания, христианские этимологи опровергают это. И корень этот, конечно, «крес» или «хрис», – нашедший отражение в статусе троянских жрецов,[177] затем «кресало», имеющее непосредственное отношение к священному камню, от которого последовательно появились и крест, и кристалл, и другие производные.
