Михаил Постников - Критическое исследование хронологии древнего мира. Библия. Том 2
Мы сделались сиротами без отца; матери наши как вдовы. Воду свою пьем за серебро, дрова наши достаются нам за деньги. Нас погоняют в шею, мы работаем и не имеем отдыха. Протягиваем руку к миц–римцам, к северянам (в синодальном переводе «ассирийцам» — Авт.), чтобы насытиться хлебом… Кожа наша почернела, как печь, от жгучего голода.. Оттого, что запустела Столбовая гора, лисицы ходят по ней… Обрати нас к Тебе, Громовержец, и мы обратимся; обнови дни наши, как древле. Нежели ты совсем отверг нас, прогневался на нас безмерно?».
Считается, что тут описано нападение на Иерусалим и увод его жителей в плен. Но где же подробности нападения, осады и, наконец, штурма? Автор ни разу не говорит, что беды причинены какими–то земными агентами, а, напротив, все время сетует и плачет на гнев Громовержца, который все сделал единолично. Если был бы штурм, то был бы грабеж в убийство, а голодные дети прятались бы по углам, а не ходили бы по улицам. Все указывает на то, что описываемый город был разрушен катастрофическим явлением природы, а упоминания об огне и пепле говорят, что это было вулканическое извержение. После катастрофы погибли запасы продовольствия, а окрестные поля превратились в пустыню. Гонимые голодом жители были вынуждены покинуть город и скитаться среди чужеземцев в поисках крова и хлеба.
Другие библейские книги
О разрушении Иерусалима вулканическим извержением в связи со Столбовой горой и о иных явлениях явно вулканического характера неоднократно говорится и в других местах Библии:
«Столбовая гора будет вспахана как поле (потоки глыбовой лавы? — Авт.) и Город Святого Примирения сделается грудой развалин» (Иерем., XXVI, 18).
«Вот небо и небо небес Божие, бездна и земля колеблются от посещения Его. Равно сотрясаются от страха горы и основания земли, когда Он взирает» (Кн. Премудрости Иисуса, XVI, 18—19).
«Увы, народ грешный, народ, обремененный беззакониями, племя злодеев, сыны погибельные!… Земля ваша опустошена; города ваши сожжены огнем… все опустело, как после разорения чужими …
И осталась дщерь Столбовой горы, как шатер в винограднике, как шалаш в огороде, как осажденный город. Если бы Громовержец, бог звезд, не оставил нам небольшого остатка, то мы были бы то же, что Содом, уподобились бы Гоморре… Как сделалась блудницею верная столица, исполненная правосудия! Правда обитала в ней, а теперь — убийцы. Серебро твое стало изгарью, вино твое испорчено водою» (Исайя, 1,7—9,21—22).
«Так говорит Громовержец: небо престол Мой, а земля подножие ног Моих, где же построите вы дом для Меня, и где место покоя Моего?» (Исайя, XVI, 1).
Здесь, конечно, связь с вулканизмом чрезвычайно опосредствована. В других местах эта связь выявляется четче:
«Множество врагов твоих будет, как мелкая пыль… Громовержец, Бог звезд, посетит тебя громом и землетрясением, и сильным гласом, бурею и вихрем, и пламенем всепожирающего огня» (Исайя, XXIX, 5—6).
«Только берегись и тщательно храни душу твою, чтобы тебе не забыть тех дел, которые видели глаза твои, и чтобы они не выходили из сердца твоего во все дни жизни твоей; и поведай о них сынам твоим и сынам сынов твоих, — о том дне, когда ты стоял перед Громовержцем, Богом твоим, при Хориве…. Вы приблизились и стали под горою, а гора горела огнем до самых небес, и была тьма, облако и мрак. И говорил Громовержец к вам (на горе) из среды огня, глас слов (Его) вы слышали, но образа не видели, а только глас» (Второзак., IV, 9—12). Возможно, что этот текст и послужил истоком запрета на изображения Бога.
«И скажет последующий род, дети ваши, которые будут после вас, и чужеземец, который придет из земли дальней, увидев поражение земли сей и болезни, которыми изнурит ее Громовержец: сера и соль, пожарище — вся земля; не засевается и не произращает она, и не выходит на ней никакой травы, как по истреблении Содома и Гоморры, Адмы и Севоима, которые ниспроверг Громовержец во гневе Своем и в ярости Своей» (Второзак., XXIX, 22—23).
«Трубите трубою на Столбовой горе и бейте тревогу на святой горе Моей; да трепещут все жители земли, ибо наступает день Громовержца, ибо он близок — день тьмы и мрака, день облачный и туманный…. Перед ним пожирает огонь, а за ним палит пламя; перед ним земля как сад Едемский, а позади его будет опустошенная степь, и никому не будет спасения от него. Вид его как вид коней, и скачут они как всадники; скачут по вершинам гор как бы со стуком колесниц, как бы с треском огненного пламени, пожирающего солому… При виде его затрепещут народы, у всех лица побледнеют… бегают по городу, поднимаются на стены, влезают в дома, входят в окна, как вор. Перед ними потрясется земля, поколеблется небо, солнце и луна помрачатся и звезды потеряют свой свет. И Громовержец даст глас свой перед воинством Своим… велик день Громовержца и весьма страшен, и кто выдержит его?… Кто знает, не сжалится ли Он и не оставит ли благословения… Вострубите трубою на Столбовой горе, назначьте пост…» (Иоиль, II, 1—6, 9—11, 14).
«Воцарился Громовержец!… Облако и мрак вокруг него… Перед Ним идет огонь и кругом опаляет врагов Его. Молнии Его освещают вселенную, земля видит и трепещет. Горы, как воск, тают от лица Громовержца, от лица Громовержца всей земли» (Псалтырь, IIС, 96).
«Слушайте, все народы, внимай, земля и все, что наполняет ее! Да будет Громовержец свидетелем против вас, Громовержец из святого храма своего! Ибо вот Громовержец нисходит от места своего, низойдет и наступит на высоты земли, горы растают под Ним, долины распадутся, как воск от огня, как воды, льющиеся с крутизны… Посему из–за вас Столбовая гора распахана будет, как поле, и Город Святого Примирения сделается грудой развалин…» (Михей, 1,2; III, 12).
Отметим, что с рациональной точки зрения, все, что пророчествуется, уже, конечно, свершилось: поэтому здесь перед нами отчет о прошлых событиях. Фотографии склонов Везувия, покрытых после извержения глыбовой лавой и потому ставших, «как вспаханное поле» приведены в ([2] стр. 149).
Мы отнюдь не исчерпали всех библейских текстов, так или иначе, явно связанных с вулканизмом. Большое число аналогичных текстов, собранных из различных библейских книг, читатель может найти в [2].
Кризис ааронства
Мы видим, что тексты настойчиво повторяют о гибели и разрушении от вулканического извержения какого–то города Святого Примирения (Иерусалима), называемого иначе дочерью Столбовой горы (дщерью Сиона).
Все станет на свои места в четкой единой картине, если мы поймем, что Столбовая гора это Везувий, а ее «дщерь» город, построенный у подножия Везувия для обслуживания храмов и паломников.
Естественно, что этот город неоднократно подвергался более или менее сильным разрушениям, и они–то описаны в Библии. Жители разбегались, но потом обратно возвращались и заново отстраивали город. По–видимому, самое первое разрушение описано в Плаче Иеремии, жалующегося на гнев Громовержца, который, разрушив ранее храмы ложных богов, принялся почему–то и за свой собственный храм–город.
Ясно, что это должно было резко поколебать позиции ааронства и его главы Аарона–Ария. Не успев возникнуть, этот культ из–за капризного характера Везувия (кстати, очень четко отразившегося в капризном характере Бога Громовержца) уже испытал кризис. По–видимому, тогда и возникла группировка афанасьевцев, ярых врагов Ария. В чем они обвиняли друг друга, теперь выяснить очень трудно, так как первоначальные обвинения в последующие века церковная традиция трансформировала в схоластические споры о природе божественности Христа (которого, как мы покажем ниже, еще и не было).
По–видимому, оплаканное Иеремией уничтожение ааронской столицы, города Святого Примирения, произошло где–то около 325 г, традиционной даты апокрифического Никейского собора. Поэтому–то Арий и был на этом соборе якобы предан анафеме.
Хотя впоследствии Арий и восстановил временно свой авторитет, но этот кризис все же не прошел даром, расколов единую ранее церковь Громовержца и, как мы увидим, подготовив почву для появления Иисуса Христа.
Первый город Святого Примирения
Разрушение «дщери Сиона» имело и другие, так сказать, «географические» последствия. Хотя этот город и был восстановлен (о «дщери Сиона» говорят пророки и через сто лет), но прежний авторитет он уже потерял и претендовать на звание «города Святого Примирения», по–видимому, уже не мог.
В 330 г. центр политической и религиозной (в той мере, в которой она воплощалось в образе императора) жизни переходит в новозаложенный Константинополь, который и приобретает со временем звание города Святого Примирения (во всяком случае, как мы знаем. Книга Царей его уже иначе не называет).
Где же находился первый город Святого Примирения, «дщерь Сиона», и что с ним стало?
