Н Кальма - Заколдованная рубашка
В самом городе отдельные кучки бурбонских солдат еще схватывались с гарибальдийцами, но главные районы и здания были уже в руках волонтеров.
Выстрелы мешались с песнями, смех - с криками боли и страха. Все было так же, как во всех освобожденных от тирании городах. Вдруг кто-то крикнул, что в форту Кастелламаре заперты лучшие люди Сицилии, что там уже давно томятся патриоты, которых арестовали Сальцано и Манискалько.
- В форт! Освободим патриотов! - загорелись гарибальдийцы.
Несколько человек сразу устремились к форту. По дороге к ним присоединялись еще и еще люди - всем хотелось принять участие в благородном деле. У форта Кастелламаре собралась огромная толпа.
- Свободу патриотам! Долой замки и решетки! Долой навсегда Бурбонов! - кричали осаждающие.
Перепуганный гарнизон отступил. Гарибальдийцы и их добровольные помощники принялись таранить какой-то железной кувалдой ворота форта, сбивать ружейными прикладами замки. Но ворота были крепостные - железные, непробойные, в железных же шипах. По ним били, а они отзывались только глухим звоном и никак не поддавались. Чем труднее было их пробить или сорвать с петель, тем все больше входил в азарт собравшийся народ.
- Потерпите, братья! Скоро вы будете на свободе, друзья! Мы пришли вас освободить! Свобода! Свобода! - кричали из толпы, как будто узники сквозь стены могли услышать эти ободряющие, дружеские голоса.
Вдруг послышались выстрелы, и два или три человека, возившиеся с замками, упали. Из-за угла форта появились бурбонские солдаты, которых вел статный офицер с красивым и характерным лицом. В левой руке офицер держал револьвер и беспрерывно стрелял в толпу у тюрьмы, выбирая гарибальдийцев, заметных по своим красным рубашкам.
- Вперед! Разогнать этот сброд! - скомандовал он.
Солдаты бросились на атакующих. Завязался бой. Кое-кто из жителей, не выдержав схватки, побежал. Между тем одному из гарибальдийцев удалось пробить замок на воротах, и они вдруг распахнулись. Атакующие и бурбонцы хлынули во двор форта. Одни старались пробиться внутрь здания, к камерам, чтобы выпустить заключенных, другие - помешать в этом деле. Бурбонский офицер продолжал стрелять, по-прежнему выбирая свои жертвы среди красных рубашек.
Но вот атакующие пробились внутрь казематов. Схватка докатилась до узких каменных коридоров. Теперь бились у самых дверей камер, у каждого замка. Весь форт уже знал, что пришли освободители и теперь сражаются с бурбонцами за свободу узников. Из-за дверей казематов неслись подбадривающие гарибальдийцев крики:
- Бей бурбонцев! Долой тиранов!
- Скорее сбейте замки, мы будем сражаться вместе с вами!
- Долой Франциска!
- Да здравствует Гарибальди, наш освободитель!
В то время, как в Кастелламаре шел бой, на другом конце Палермо, в здание суда, где обосновался штаб Гарибальди, вбежал задыхающийся, растрепанный мальчуган с лохматой собакой на ремне.
- Генерал Галубардо здесь? - еле дыша от быстрого бега, обратился он к часовому.
Тот подозрительно на него покосился:
- А тебе он зачем?
- Нужен, - кратко отвечал мальчуган. - Ну, так здесь он? Да говори скорей, а то время идет!
- А тебе что, очень некогда, полента подгорит? - насмешливо справился часовой.
- О, мул несчастный! - с сердцем выговорил мальчуган и вдруг молнией, как ящерица, проскользнул у часового под рукой и кинулся вместе со своей собакой к лестнице.
- Стой! Стрелять буду! - завопил часовой.
- Стреляй! - сердито отозвался мальчишка. - Стреляй, Марио, если ты так глуп, что не узнаешь своих! - И с этими словами мальчишка и собака исчезли за поворотом лестницы.
Часовой Марио растерянно глядел наверх.
- Гм, видать, парень правду сказал... Кажется, и впрямь я видел его где-то. Никак, у Вито, а может, и в Парко. И собаку его видел, клянусь святым Джузеппе! Но куда это его несет? И зачем ему так срочно понадобился генерал?
А мальчишка уже бежал по верхней галерее суда, понукая собаку:
- Ищи, Ирсуто, ищи, миленький! Генерала ищи, понимаешь? Генерала Галубардо. Скорее, скорее, Ирсуто!
Ирсуто, словно понимая волнение хозяина, яростно тянул его в глубь коридора. Но вот пес остановился у закрытой двери, оглянулся на Луку и засопел.
- Здесь? Галубардо здесь? - Лука перевел дыхание и осторожно постучал.
- Войдите! - отозвался женский голос.
- Ох, Ирсуто, ты ошибся! - с упреком сказал Лука, но все-таки толкнул дверь. Ирсуто бросился в комнату, увлекая за собой мальчика.
Одним прыжком Лохматый перемахнул комнату и облапил юношу, сидевшего у стола спиной к двери. От неожиданности тот выронил бутылку чернил, которую держал в руках, и грязно-белая шерсть Ирсуто вмиг окрасилась в великолепный черный цвет. Однако ни Ирсуто, ни юношу это не остановило, и на глазах пораженного Луки они продолжали жарко обниматься.
- Ирсуто, собачка, как я рада! Лука, как хорошо, что ты здесь! А я уже так тревожилась! - лепетал юноша, уже вымазанный с ног до головы чернилами не меньше, чем Лохматый.
- Ох, да это ты, Лючия! - наконец-то узнал Лука и схватил ее за руку. - Где Галубардо? Он мне очень нужен! И чем скорее, тем лучше!
- Уехал с офицерами в порт, - отвечала Лючия и тотчас же затормошила мальчика: - Где ты пропадал? Не знаешь ли чего о синьоре Алессандро? Я прямо извелась - ведь ни о нем, ни о Пучеглазе с Монти до сих пор нет никаких известий. А где твой синьор Леоне? - спросила она наконец.
У мальчика сразу задрожали губы, и Лючия испугалась.
- Что, погиб? Говори, говори скорей!
- Жив, но сильно ранен, - торопливо отвечал Лука. - Я тебе после все расскажу, а сейчас мне надо бежать. Если нет Галубардо, я сам как-нибудь постараюсь пробраться в форт.
- В форт? Но зачем тебе в Кастелламаре? - удивилась девушка.
- Да там же все наши сидят... Я видел через решетку их всех. А еще раньше их увидел Ирсуто, - все такой же скороговоркой объяснял Лука.
- Наши? Их увидел Ирсуто? Да какие же наши? Волонтеры? - все еще не понимала Лючия.
Лука потерял терпение.
- О мадонна, какие бестолковые эти женщины! Ну, я тебе все после расскажу. А сейчас побегу... Ведь синьор Алессандро и Лоренцо видели меня тоже и, наверное, ждут, что я приведу помощь...
Мальчик побежал к двери, и за ним следовал выпачканный в чернилах Ирсуто. Только тут Лючия вышла из своего оцепенения и кинулась к Луке:
- Постой! Я иду с тобой! Я только сейчас поняла - синьор Алессандро и двое остальных здесь, в форту... - Она отбросила пачку каких-то бумаг и схватила широкий сицилийский нож. - Как ужасно, что нет генерала! А ты вправду их видел? - допрашивала она мальчика. - Может, их уже казнили?
Вместо ответа мальчик поцеловал скрещенные пальцы обеих рук, и Лючия немного успокоилась.
Они выбежали на улицу, Ирсуто - за ними. Откуда-то еще доносилась ружейная пальба, но улицы были уже запружены ликующими людьми. Проходивших гарибальдийцев окружали, обнимали, кричали им слова благодарности и привета:
- Да здравствует единая Италия! Да здравствует наш герой Гарибальди!
Мальчик и девушка еле пробирались сквозь праздничную толпу.
По дороге Лука успел рассказать Лючии, что Мечников был сильно ранен разорвавшимся снарядом и долго пролежал без сознания на земле, пока его не нашел он, Лука. Его перенесли в абруццкую хижину. Лука думал, что его офицер не проживет и ночи. Однако, к великой радости пастушонка, Мечников очнулся, попросил, чтоб его перенесли в госпиталь, и приказал Луке непременно найти Александра или Пучеглаза и сообщить им, что он ранен. Лука не хотел уходить, он все еще не был уверен, выживет ли его уффициале, но Мечников решительно прогнал его от себя.
- Я и пошел и добрался до Палермо, когда наши уже были в городе. Ирсуто, конечно, тоже со мной. Вот мы идем с ним по окраине и проходим мимо какого-то не то замка, не то монастыря. Стены толстые, высоченные. И вдруг мой Ирсуто как завизжит! Как затанцует! - с увлечением рассказывал Лука. - Ну, я, конечно, удивился: кого это так приветствует мой песик? Оглядываюсь во все стороны, слышу - кто-то тихонько подсвистывает. Задрал голову, а в стене, над самой моей головой, - оконце за решеткой. И оттуда, кто бы ты думала, глядит? Оттуда глядят на меня и на Ирсуто и машут мне и улыбаются наши - Пучеглаз и Монти. А рядом еще такое же оконце, и там виднеется голова синьора Алессандро. Он-то меня не видел, зато Пучеглаз тотчас заметил и принялся свистеть Ирсуто.
Лючия с замиранием сердца слушала этот рассказ. Значит, Алессандро здесь, близко. Значит, может, еще сегодня она его увидит...
44. КЛИНОК ВРАГА
Раздался страшный грохот, и снаряд ударил в стену дома в нескольких шагах от Лючии и Луки. Стена рухнула, точно дом был картонный. Тучи известки поднялись к небу и мельчайшим едким туманом окутали улицу. Послышались отчаянные вопли: "Стелла! Стелла!" Толпа мгновенно собралась возле какого-то сарая и с ужасом смотрела на разрушения.
- Убийцы! Убийцы! - вопил женский голос.
