Лебедева Н.С. - Hюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 т. Т. 8 (1999)
Гитлер был одним из величайших правонарушителей, известных в мировой истории, как это показал данный процесс. Многие дают положительный ответ на вопрос об обязанности уничтожить подобное чудовище, чтобы тем самым гарантировать миллионам людей право на свободу и жизнь. На этом процессе были высказаны различные мнения со стороны свидетелей и подсудимых относительно путча и особенно относительно убийства тирана. На вопрос об обязанности я не могу дать положительного ответа, но право на это оспаривать, во всяком случае, нельзя. Если насилие над человеческой свободой происходит путем издания явно незаконного, человеконенавистнического приказа, то в возникающем конфликте между повиновением и свободой совести весы склоняются в сторону последней. Даже так называемая присяга на верность не может оправдать иную позицию, ибо, как всякий это ощущает, верность предусматривает обязательство со стороны обоих партнеров, так что тот, кто попирает ногами обязательства об уважении человеческой совести в лице подчиненного, в тот же момент теряет всякое право требовать послушания...
Как бы верно это ни было, все-таки существует непреложная обязанность сопротивляться исполнению приказа, который, как это ясно подчиненному, имеет целью насаждение зла и который, очевидно, оскорбляет здоровое чувство гуманности и мира между народами и людьми. «В борьбе народа не на жизнь, а на смерть не существует законности» — является тезисом, не продуманным до конца и неправильным к тому же. Он не стоит того, чтобы его опровергать, кто бы его ни высказал. Даже непосредственная опасность для жизни, угрожающая тому, кто отдает приказ, не может меня заставить изменить свое мнение. Доктор Кальтенбруннер не станет оспаривать, что тот, кто стоит во главе управления, имеющего огромное значение для всего народа, обязан при упомянутых предпосылках пожертвовать даже своей жизнью. Если, таким образом, даже непосредственная реальная опасность для его собственной жизни и жизни его семьи не может извинить его, то она все-таки смягчает его вину; только на эту моральную и юридическую оценку своего положения хочет указать Кальтенбруннер. Он тем самым подчеркивает исторически установленный факт, который явился одной из глубочайших причин краха империи; ведь ни один человек не может принести какому-либо обществу свободу, мир и благосостояние, если сам с отвращением носит цепи и потерял свободу, которая является одним из самых главных признаков существ, обладающих человеческим обликом. Мне кажется, что Кальтенбруннер хотел бы родиться вновь, и я знаю, что тогда бы своей кровью он стал защищать эту свободу.
Кальтенбруннер виновен, но размер вины меньше, чем это кажется обвинению. Сейчас он как последний представитель зловещей силы из самых мрачных и тяжелых времен империи будет ожидать Вашего приговора.
Выступление А. ТОМА, защитника подсудимого Альфреда Розенберга
[Стенограмма заседаний Международного военного трибунала от 9 и 10 июля 1946 г.]
Господин председатель!
Высокий Суд! Розенберг — по происхождению балтийский немец — уже в детстве научился говорить по-русски. После перевода высшего технического училища из Риги в Москву во время первой мировой войны он держал в Москве экзамены, интересовался русской литературой и искусством, имел знакомых русских и считал загадочным, почему русским народом, названным Достоевским «народом-богоносцем», овладел дух материалистического мышления, дух марксизма... В конце 1918 года он приехал в Германию...
Для подсудимого Розенберга военный конфликт с Советским Союзом, особенно агрессивная война с ним, был настолько же маловероятным, как и для каждого германского или иностранного политического деятеля... Розенберг никогда не требовал военной интервенции против Советского Союза. Когда Розенберг в августе 1939 года узнал о заключении пакта о ненападении между Германской империей и Советским Союзом (о предварительных переговорах, как и о других внешнеполитических мероприятиях фюрера он не был информирован), он мог бы пойти к фюреру и протестовать против этого. Он этого не сделал и вообще не произнес ни слова против пакта. Подсудимый Геринг подтвердил это, сославшись на соответствующие высказывания Гитлера.
Розенберг (стенограмма от 16 апреля 1946 г.) показал, что в начале апреля 1941 года он был неожиданно вызван к Гитлеру, который заявил ему, что считает неизбежным военное столкновение с Советским Союзом... что в этой связи он уже отдал необходимые военные и другие приказы и что хочет использовать Розенберга в той или иной форме в качестве политического советника. Розенберг оказался тогда, как он об этом сообщил в своих показаниях, перед свершившимся фактом, и его попытка вообще сказать что-либо по данному поводу была пресечена фюрером, сделавшим замечание, что приказы все равно уже отданы и что дела не изменишь...
20 апреля 1941 г. Розенберг получил от Гитлера предварительное поручение — создать центральное учреждение по восточным проблемам и установить контакт с соответствующими высшими имперскими инстанциями по этим вопросам (документ ПС-865)...
Если эти показания Розенберга сами по себе недостаточны для опровержения обвинения в том, что Розенберг несет личную ответственность за планирование, развязывание и ведение агрессивной и грабительской войны с Россией... я могу привести еще несколько моментов.
1. Розенберг не присутствовал на известном совещании в имперской канцелярии 5 ноября 1937 г. («протокол Госбаха» ПС-386, США-25), когда Гитлер впервые раскрыл свои военные планы; это было в то время, когда Розенберг играл еще некоторую роль в политике или когда, по крайней мере, казалось, что он играл такую роль; если вообще он когда-либо играл какую-то роль близко стоявшего к Гитлеру политического вдохновителя, — он должен был играть ее именно в то время.
2. Свидетель Ламмерс показал на данном процессе, что все основные решения, в том числе и решение о войне с Россией, Гитлер принимал самостоятельно.
3. Геринг 16 марта 1946 г. на данном процессе ответил на мой вопрос о влиянии Розенберга на внешнеполитические решения Гитлера следующее:
«Я считаю, что мнение внешнеполитического отдела партии после прихода фюрера к власти никогда не заслушивалось по внешнеполитическим вопросам и этот отдел был создан только для того, чтобы централизованно разрешать некоторые внешнеполитические вопросы, возникавшие внутри партии. К решению политических вопросов после прихода Гитлера к власти Розенберг, насколько я знаю, определенно не привлекался».
Это подтвердил здесь также Нейрат 26 июня 1946 г. ... Я хотел бы остановиться на «Кратком отчете о деятельности внешнеполитического отдела НСДАП» (документ ПС-003, США-603). В нем кратко упоминается о восточных областях, и на основании этого обвинением несправедливо утверждается, что если территории на Востоке были оккупированы в результате агрессивной войны, то, следовательно, все, что там делала норманская администрация, было преступным, и что если Розенберг был ответственным имперским министром по делам оккупированных восточных областей, то он должен быть наказан за все преступления, которые были там совершены, по крайней мере, за все то, что происходило в рамках функций и полномочий административных органов. Я попытаюсь доказать, что такое утверждение является неправильным с правовой и фактической сторон.
Розенберг, действительно, был организатором и главным ответственным лицом за администрацию на Востоке. 17 июля 1941 г. он был назначен имперским министром по делам восточных оккупированных областей. Еще до этого времени он, согласно данному ему поручению, проводил подготовительную работу, связанную с проблемами восточно-европейского пространства, путем установления контакта с соответствующими имперскими учреждениями (документ ПС-1039, США-146). Он запланировал и создал свое ведомство, которое занималось разработкой всех вопросов, связанных с восточноевропейским пространством (документ ПС-1024, США-278). Он отдал распоряжение о составлении предварительной инструкции для рейхскомиссаров (документ ПС-1030, США-144). Он выступил с программной речью 20 июня 1941 г. и, главное, участвовал в совещании у фюрера 16 июля 1941 г. (Л-221, США-317).
В присутствии Розенберга, Ламмерса, Кейтеля и Бормана Гитлер сказал тогда, что не следует сообщать всему миру о действительных целях войны с Россией:
«Присутствующие должны уяснить себе, что мы никогда не уйдем из новых восточных областей; все, что будет сопротивляться нам, будет уничтожено; необходимо предотвратить создание армии западнее Урала, никто, кроме немца, не должен там никогда носить оружия».
Гитлер провозгласил идею порабощения и эксплуатации восточных территорий, противопоставив высказывание тому, что до этого ему говорил Розенберг о своих планах на Востоке и против чего он тогда не возражал.
