Федор Раззаков - Дело, взорвавшее СССР
МЕТЛА ДЛЯ НОМЕНКЛАТУРЫ
Тем временем внутренняя и внешняя конъюнктуры для СССР складывались в начале 70-х самым благоприятным образом, что придавало уверенности советским руководителям и обещало им хорошие перспективы в будущем. После того, как вторая половина 60-х принесла наиболее значительные успехи советской экономике за все годы ее существования, в Кремле пришли к выводу, что впереди страну теперь ожидает только подъем. И даже неудачи в 1972 году, когда в экономике случился спад (особенно плохо из-за засухи сложились дела в сельском хозяйстве), не смогли поколебать эту уверенность. И уже в следующем году эта уверенность нашла свое весомое подтверждение.
1973 год оказался лучшим годом в истории Советского Союза после окончания Второй мировой войны. Причем к успехам внутренней экономики добавилась и отличная внешняя конъюнктура как политического, так и экономического порядка: во-первых, американцы потерпели поражение во Вьетнаме, во-вторых— произошел существенный рост цен на нефть (с октября), который был вызван сговором стран ОПЕК в знак протеста против поддержки империалистическими странами Израиля в арабо-израильской войне того же 1973-го. Все это сулило казне СССР огромные доходы. Доходы эти и в самом деле вскоре полились на СССР обильным дождем, но итог этого «ливня» окажется для Кремля плачевным: он угодит в ловушку, расставленную для него Западом.
Можно ли было избежать подобного исхода? Судя по всему нет, поскольку высшая советская элита, впав в эйфорию от благоприятной конъюнктуры попросту переоценила свои возможности в деле борьбы за мировое господство. К тому же кремлевским руководителям явно не хватило иезуитской хитрости и хищнической хватки западных империалистов, которым, как известно, палец в рот не клади — откусят. Но СССР рискнул — палец все же положил, после чего потерял не только его, но и вообще все тело вместе с головой. Впрочем, не будем забегать вперед.
Поскольку советская «красная буржуазия» с некоторых пор стала испытывать некое духовное родство с западной, она не посчитала зазорным принять идею «разрядки» или конвергенции (сближения) с Западом. Поскольку внешне это обыгрывалось не как уступка Западу, а всего лишь как перевод «холодной войны» в более мирное русло, то, естественно, большинством простых советских граждан это было воспринято исключительно положительно. Однако за кулисами этого поворота уже зримо накапливались предпосылки того, что определенная часть советской буржуазии рано или поздно может не только замириться со своими западными собратьями, но и стать их союзником. И Запад это прекрасно понял, с не меньшим азартом включившись в процесс «разрядки». Ему стало понятно, что такой путь ликвидации СССР гораздо эффективнее, чем «холодная война». Поняли это и некоторые восточноевропейские политики, давно критиковавшие СССР за его ревизионистскую политику, ведущую к реставрации капитализма. Как писал уже известный нам западногерманский коммунист В. Диккут:
«Империалистическая теория конвергенции— одно из средств влияния на реставрацию капитализма в Советском Союзе и ревизионистских странах Восточной Европы, и интегрирования новой капиталистической системы в империалистическую систему… Теория конвергенции изображает развитие человеческого общества как схождение социалистической и капиталистической систем, подобно двум линиям, стремящимся к одной точке, в то время как на самом деле это развитие происходит иначе. Социализм и капитализм противостоят как огонь и вода. Они не могут быть объединены. Один строй исключает другой. Социализм или капитализм — нет ничего третьего. Как писал В. Ленин: «…Всякая мечта о чем-либо третьем есть реакционная ламентация мелкого буржуа…»».
То, как повел себя СССР сразу после «нефтяного кризиса» в 1973 году, наглядно демонстрировало тот факт, что кремлевское руководство не считает зазорным стать для Запада своеобразной «палочкой-выручалочкой». Правда, не даром, а за очень большие деньги, которые были необходимы ему для задабривания своего населения. Как пишет другой исследователь — В. Шапинов:
«…Помощь мировому капитализму пришла «откуда не ждали». Брежневская бюрократия фактически предала солидарность с «третьим миром» и его нефтяной блокадой, активно включившись в мировую капиталистическую систему в качестве поставщика сырой нефти. За счет нефтедолларов руководство КПСС планировало решить многочисленные проблемы, которые возникли у Советского Союза в экономике и которые были не только не решены, но и усугублены рыночной реформой 1965 года. Теперь включался «компенсационный механизм»: за счет нефтяных вливаний можно было поддерживать экономику и подкупать население «брежневским изобилием» — советским вариантом общества потребления. С этого времени начинается интеграция в мировую капиталистическую систему Советского Союза и восточноевропейских стран, причем на невыгодном положении поставщиков сырья.
Предпочтя не революционное решение проблемы — как вовне (поддержка революции в странах капитализма), так и внутри (переход к коммунистическим отношениям), — а реформистское, руководство КПСС предопределило печальную судьбу социализма в СССР…
Именно в 1960—1970-е годы Советское государство окончательно превращается из фактора мировой революции в помощника мировой контрреволюции, поддерживая ее экономически — включением социалистических экономик в капиталистическое мировое разделение труда (эта реинтеграция стала одним из факторов перехода от «социального государства» к неолиберализму, таким образом, Брежнев, как это ни парадоксально, может считаться одним из отцов «глобализации»), и политически — поддерживая и насаждая реформизм в коммунистических партиях.
Коммунистические партии Запада идут вправо даже дальше своего «старшего брата» — КПСС. В Италии лидер компартии Э. Берлингуэр заявляет, что необходим «исторический компромисс» с главной партией буржуазии — христианскими демократами. В Испании руководители компартии заговорили о «демократическом, самоуправляющемся, монархическом социализме». Этими манифестами заявляет о себе «еврокоммунизм», еще более правая, чем советский брежневский «марксизм-ленинизм» идеология европейских компартий…»
Тем временем осенью 1973 года в Узбекистан приезжает Леонид Брежнев. Это был его уже третий приезд в республику за последние три года (до этого Генеральный посетил Узбекистан в те же сроки в 70-м и 72 годах). 24 сентября Брежнев выступил во Дворце искусств в Ташкенте перед партийно-хозяйственным активом республики с большой речью, из которой я приведу лишь несколько отрывков:
«Расцвет советской Средней Азии, ее стремительное движение вперед— прямой результат ленинской национальной политики нашей славной Коммунистической партии… Душа радуется, когда смотришь на ваши великолепные города, современные заводы и фабрики, на тщательно возделанные поля и цветущие сады.
Социализм— самый гуманный, самый демократичный общественный строй из всех, какие знает история. Все материальные и духовные ценности он широко ставит на службу человеку, его развитию, его благу. Забота общества и государства о человеке — это великое социальное завоевание, которым мы, советские люди, по праву гордимся; постоянное повышение уровня благосостояния и культуры советских людей — такова главная цель политики нашей партии, сформулированной XXIV съездом.
Верный путь к достижению этих целей — труд, труд и еще раз труд, вдохновенный, хорошо организованный труд советских людей, своими руками строящих свою счастливую жизнь. Человек — обществу, общество — человеку. Таков характер взаимоотношений личности и общества при социализме. Обязанность трудиться — это основной закон нашей жизни, коренное условие благополучия каждой советской семьи, каждого советского человека.
Люди, по наследству получившие пышные титулы князей и баронов, алчные земельные магнаты — баи и помещики, толстосумы, богатеющие за счет чужого труда, — банкиры и промышленники — вот кого считает знатными людьми эксплуататорское общество. А наши знатные люди — это передовики труда, новаторы производства, мастера своего дела вне зависимости от того, на каком участке они работают. Почет и уважение героям труда, равнение на их достижения — это уже привычная для всех норма советской действительности…
Можно определенно сказать, товарищи, что и в условиях сегодняшнего дня ленинские указания (о повышении дисциплины труда. — Ф. Р.) все еще сохраняют свою актуальность и силу. Нельзя не видеть, что в организации четкой, слаженной работы, в обеспечении дисциплины труда сделано далеко еще не все, что возможно и необходимо. Мы не имеем права мириться с тем, что на некоторых предприятиях, в колхозах, совхозах, учреждениях дисциплина труда порою хромает, что не перевелись еще люди, которые халатно относятся к своим прямым трудовым обязанностям… В случаях, когда убеждение не действует, против злостных бездельников, бракоделов, пьяниц, нарушителей трудовой дисциплины надо применять решительные меры. Это оправданно, это диктуется интересами нашего общества, всего нашего народа. Это встретит одобрение всех честных тружеников…
