Юлиан Семенов - Межконтинентальный узел
- Все это так, - согласился Коновалов, - но я не могу через себя переступить, - он вздохнул, - старая школа... Кулькова рискованно оставлять на свободе.
Генерал недавно еще раз перечитал стенограмму переговоров, которые вел нарком обороны Ворошилов с англичанами и французами в августе тридцать девятого. По указанию Политбюро маршал должен был открыть Лондону и Парижу стратегический план Генштаба о развертывании всех армий, стоявших на западных границах. Решалось будущее мира; последняя попытка Москвы создать единый антигитлеровский блок. Англичане и французы, ознакомившись с совершенно секретными документами, уехали, так и не приняв решения; предложение Кремля п о в и с л о. Оборона страны перестала быть высшей тайной; Берлин предложил пакт о ненападении; кого же винить в том, что пакт был заключен? Москву? Или Лондон с Парижем?
Генерал посмотрел на Гречаева:
- Убеждены, что Кульков не оторвется от ваших людей?
- Убежден, товарищ генерал.
- Своих сил хватит? Говорите сразу, потом может быть поздно.
- Нет, товарищ генерал, мы справимся.
- Товарищ Груздев? - Генерал посмотрел на поджарого улыбчивого полковника; под рубашкой угадывалась тельняшка; юнга Северного флота, войну окончил совсем еще мальчишкой, с тех пор тельняшку не снимал никогда; в кабинете на столе держал макет того торпедного катера, на котором ходил в последнюю атаку, двадцать седьмого апреля сорок пятого, на Балтике, в районе, где держали курляндскую группировку нацистов.
- Если Гречаев гарантирует нас от каких-либо случайностей - ответил он, я бы поддержал Виталия Всеволодовича. Я не убеждён что Кульков сразу же после ареста начнет говорить... Мы поработали с теми, кто хорошо знает его, со школьной еще скамьи, - он довольно жесткий человек, крайне затаенный и в высшей мере изворотливый...
Коновалов пожал плечами:
- Улики-то у нас неопровержимые... Вертись - не вертись, дело ясное...
Генерал тяжело затянулся (кто-то писал, что сигарным дымом не затягиваются, а только пыхают, чтобы во рту была сладкая горечь, зачем тогда вообще курить?), поиграл карандашами и, не обращаясь ни к кому конкретно, заметил:
- А вам не кажется, товарищи, что у нас выпало одно звено? Я имею в виду Иванова, рекомендованного в Центр не кем-нибудь, а именно Пеньковским... А с ним, Ивановым, наш подопечный Г е н а поддерживает весьма добрые отношения еще с институтской поры...
Славин сразу насторожился.
- Профессор Иванов чистый человек. Я допускаю, что его намеренно с в е т я т. Утечку мозгов можно организовать и здесь, в стране, не переманивая человека в Штаты... Создай ученому непереносимые условия для работы - вот и потеряны идеи. Нам бы, кстати, об этом думать и думать...
- Не нам, - возразил генерал. - Созданием наибольшего благоприятствования для выявления новых научных идей должны заниматься те, кому это вменено в обязанность. Мы шпионов должны ловить. Тоже, между прочим, работа. - Пыхнув тугим серо-синим дымом, генерал тем не менее спросил: - Думаете, возможно повторение луисбургского варианта в деле с Трианоном? Ложный след? Страховка агента компрометацией другого человека?
- Думаю, именно так, - ответил Славин. - Иванов честный ученый. Я полистал справки: ни один из серьезных агентов, завербованных Лэнгли, не занимал открытой общественной позиции, таился; страшился критических выступлений... Они все как один отличались неуемным славословием, говорили не словами, а лозунгами... А Иванов болеет за дело, называет кошку кошкой, ярится... Понятно, далеко не всем это нравится, у нас ведь любят, чтобы была тишь, гладь и божья благодать...
- Видимо, за Кульковым внимательно следят люди ЦРУ в Москве, - задумчиво продолжал генерал. - Надо иметь это в виду. Уровень Кулькова весьма высок... Не берусь судить, что Кульков передал Лэнгли; вполне возможно, что там интересовались не только тем, о чем мы сейчас гадаем, и если это так, то урон, нанесенный им, подсчитать трудно... Конечно, мы получим многое: поймем, что Лэнгли требует от него, соотнесем это с ситуацией в мире, сможем прочитать какие-то тайные аспекты внешнеполитической доктрины Белого дома, изучим метод такого рода давления, сможем обозначить для себя новые персоналии, присмотревшись к тому, как будут себя вести наши контрагенты на женевских переговорах... Но мы ведь не знаем, когда Кульков станет закладывать тайник? Да и будет ли он вообще его закладывать? Кульков бывает на приемах в посольствах... Если допустить обмен информацией именно там, его не задержишь, территория иностранного государства, суверенитет...
- Гречаев, вы спросите-ка своих, свет у Кулькова сейчас в окнах квартиры есть? Или отправился почивать?
- Перед началом совещания, - Гречаев посмотрел на часы, - в двадцать три тридцать, свет был в окнах его кабинета... Окна зашторены, не просматриваются...
- Я спрашиваю о том, что у него происходит сейчас, - раздраженно заметил генерал. - А не перед началом совещания.
Гречаев поднялся; генерал остановил его, сказал, чтобы звонил по его аппарату, подвинул городской; снова пыхнул серо-голубым дымом, присматриваясь к тому, не образуется ли колечко. В детстве просил отца пускать из "Беломора" колечки, нанизывал их на палец; в день, когда отец уходил на фронт, чтобы никогда более не вернуться, нанизал целых три, радовался...
- Третий, я Потапов, как обстановка? - негромко спросил Гречаев.
Генерал включил усилитель; голос Третьего стал слышен всем собравшимся в кабинете:
- Из квартиры никто не выходил. Свет в кабинете по-прежнему включен. Шторы плотные, тщательно занавешены; что происходит в помещении, просмотреть невозможно, наблюдение продолжаю.
- Избыточная информация, - усмехнулся генерал. - Спасибо, майор. Продолжим собеседование... Груздев, а команда Юрса бывала на всех приемах, которые посещал Кульков?
- Мы работаем в этом направлении, - ответил полковник. - Времени было мало на просмотр документов... Во всяком случае, у бельгийцев от Юрса никого не было, у датчан тоже... К англичанам он сам ездит практически на каждое мероприятие. Обобщить данные наблюдения я смогу завтра, к пятнадцати ноль-ноль.
- Прекрасно, благодарю... Ну так какое же примем решение? Я должен сообщить руководству наши предложения... Наше предложение, - поправил себя генерал, - так будет точнее...
- Наше предложение, - сказал Славин, - возможно лишь тогда, когда мы прочтем то, что Кулькову написали из ЦРУ.
- Расшифровав текст, он сожжет его, - ответил генерал. - И мы останемся с носом...
Славин усмехнулся:
- Мы обязаны остаться не с носом, а с текстом, который он составит. А он его именно сейчас составляет. Если он не выйдет из дома, значит, утром текст будет либо дома, либо при нем.
- И вы подойдете к нему, когда он будет садиться в служебную машину, и попросите: "Геннадий Александрович, будьте любезны, мне бы хотелось почитать, что вы написали в Лэнгли?" Брать его надо. Прямо сейчас. С поличным.
- Я не согласен, - упрямо возразил Славин. - У нас достаточно материала, чтобы взять объект под стражу: сотенная ассигнация, меченое колечко у Насти, сфотографированный на пленку факт закладки контейнера в тайник Юрсом и факт выемки контейнера Кульковым. Груздев прав, я не знаю, сколько потребуется времени на то, чтобы после ареста г о л у б ь начал говорить.
- Член американской делегации Чарльз Макгони ожидает каких-то крайне важных новостей из Вашингтона, - задумчиво повторил генерал, - которые во многом определят исход переговоров... Товарищ Груздев, каково расписание дня у Кулькова на завтра?
Тот ответил так, словно бы заранее ждал этого вопроса.
- В восемь бассейн "Москва", седьмой павильон, парится и плавает вместе с артистами московских театров, у них абонемент на это же время, - четко отрапортовал Груздев. - В девять тридцать едет с Крыловским на заседание коллегии по электронной промышленности. В час тридцать обед с индийской делегацией в "Метрополе". В три тридцать заседание координационной комиссии по новой технике, затем прием у англичан, оттуда, в двадцать тридцать, поедет к Насте, жене сказал, что задержится на заседании профкома, а потом, мол, предстоит деловой ужин с иностранцами, обещал вернуться к половине двенадцатого...
- А послезавтра?
- В девять совещание в главном штабе противовоздушной обороны, затем...
- Вот нам и надо, - жестко сказал генерал, - чтобы после этого совещания его зажигалка, с вмонтированной в нее фотокамерой, каким-то образом попала к нам, хотя бы на час... При этом подразделение Коновалова должно постоянно анализировать маршруты поездок разведки ЦРУ по Москве - нет ли каких-то пересечений с Кульковым... А группа Гречаева делает все, чтобы обнаружить тайник, где Кульков хранит шифротаблицу...
- Когда он хватится зажигалки, он все поймет, - заметил Славин. - И ляжет на грунт... Или запаникует...
- А разве это плохо, если противник паникует? - Генерал пожал плечами. Впрочем, вы правы, до поры до времени Кульков должен быть совершенно спокоен... Вот, - он достал из кармана точную копию той зажигалки, которую ЦРУ заложило в контейнер, - эта подделка должна побыть у него то время, пока мы не просмотрим, что он наснимал настоящей.
