Элвис Пресли. Последний поезд в Мемфис - Гуральник Питер
В субботу, 26 июня, аккурат за неделю до того, как семья Дикси должна была отправляться во Флориду, Элвис наконец–то получил шанс. Мисс Кейскер позвонила ему в полдень. «Вы можете подъехать к трем часам?» — спросила она. «Я был у них за секунду до того, как она положила трубку», — вспоминал он много лет спустя.
А произошло вот что. В мае, во время своей последней поездки на запись Prisonaires в Нэшвилл, Сэм взял у Реда Уортема — того самого, который когда–то и отправил Prisonaires в «Сан», — пластинку Элвиса. Филлипс слушал ее снова и снова — эту жалостливую песню «Without You», которую пел дрожащий, неуверенный голос, похожий одновременно и на Ink Spot, и на какого–то сентиментального ирландского тенора. Пение было явно любительским, но что–то в нем все–таки было, и Сэм чувствовал, что при правильной постановке что–то может получиться. Чистота, простота, которые были в этом голосе, даже сама любительская манера исполнения — все это вызвало в памяти Сэма образ парнишки, который наведывался в студию — нет, он не был назойливым, просто время от времени возникал на пороге — в последние девять–десять месяцев. «Как там его звали?» — спросил он у Марион, которая явно симпатизировала этому робкому парню. «Элвис Пресли», — ответила она и сняла трубку.
Они работали над записью всю вторую половину дня. Когда стало понятно, что у парня ничего не получится — то ли «Without You» ему не годилась, то ли так на него действовала обстановка в студии, — Филлипс попросил его просто петь подряд все известные ему песни. Как гитарист этот парень ничего не стоил, но миру и не нужны были чертовы виртуозы — миру, в этом Сэм был уверен, нужно нечто особое, какое–то послание, призыв, а вот это Сэм и почувствовал в дрожащем, неуверенном голосе парня. «Кажется, я провел там не меньше трех часов, — рассказывал Элвис в 1956 году Бобу Джонсону, репортеру Memphis Press–Scimitar. — Я просто пел все, что знал, — популярные песенки, спиричуэле, все, что мог припомнить». А Сэм просто наблюдал за ним сквозь стеклянную панель студии — он его не записывал, и вообще это прослушивание можно было бы счесть провалом, если бы не кое–что… Время от времени парень поднимал на него глаза, как бы ища поддержки, одобрения — все ли он делает правильно? Сэм кивал и говорил — спокойно, убедительно: «Все в порядке. Просто расслабься. Я хочу услышать то, что для тебя важнее всего». Он смотрел парню в глаза — он специально установил контрольную консоль таким образом, чтобы всегда видеть сквозь стекло глаза исполнителя, — и слушал, слушал. Он вообще–то еще не понимал — есть в этом что–то или нет, так всегда бывает, когда имеешь дело с чертовыми непрофессионалами, но только у этих чертовых непрофессионалов можно найти то, что ему было нужно, — настоящее чувство и новизну.
Когда все закончилось, Элвис чуть не падал от усталости, но одновременно он чувствовал и какой–то подъем. «Это было что–то немыслимое! — говорил он потом в своих интервью. — Они позвали меня снова через год после того, как услышали в первый раз». И все поражались его скромности, но никто не мог расслышать в этих словах вполне понятной гордости. Мистер Филлипс позвал его, его верность и настойчивость победили! И хотя никто ему ничего не сказал и не пообещал, Элвис понял: что–то должно произойти! Он прорвался! Он отправился к Дикси — в тот вечер он был странно рассеянным. Они пошли в кино, и после кино он сообщил ей, что записал пластинку.
А в среду, 30 июня, произошла трагедия. Дикси пришла домой. Мать ждала ее на крыльце, и лицо у нее было мрачным. Она увела Дикси на кухню и сообщила, что накануне вечером самолет группы «Братья Блэквуд» потерпел аварию где–то в Алабаме. В нем находились Р. У. и бас–певец Билл Лайлз. Они погибли. Дикси была потрясена. Глаза у нее наполнились слезами. Погибли? Р. У.? Билл? Да ведь жена Билла, Рут, преподавала у них в воскресной школе! Дикси была безутешна. Она побежала звонить друзьям — те отказывались верить. «Братья Блэквуд» — ведь это их самая любимая группа! Они были единственной церковной группой, добившейся такого большого успеха. У них хорошо шли дела. И был даже свой собственный самолет. Как сообщали в новостях, в полдень они вместе с группой «Стэйтесмен» выступали в Клэнтоне, штат Алабама, на местном фестивале. Очевидно, спонсоры попросили их остаться на празднество. А когда настало время уезжать, собралась огромная толпа провожающих, их автомобилями было забито все пространство вокруг летного поля. Р. У. хотел подняться в воздух до наступления темноты и вместе с Биллом пошел подготовить машину к взлету. Когда он выруливал на взлетно–посадочную полосу, каждый думал, что он бравирует. Но самолет так и не поехал по прямой, а стал подпрыгивать и вспыхнул пламенем. И все увидели пылающие фигуры в самолете. Джеймс Блэквуд, небольшой, худощавый человек, пронзительно закричал и бросился к самолету. Но Джейк Хесс схватил его в медвежьи объятия и не отпускал, пока Джеймс не обессилел. В ту ночь, по дороге домой в Мемфис, Джеймс сказал Джейку, что никогда больше не будет петь, но Джейк ответил: «Ты должен. Люди этого ждут».
После работы Элвис примчался прямо к Дикси — он даже не снял рабочего комбинезона. По его заплаканному лицу Дикси поняла, что он уже все знает. Они и словом не перемолвились — просто кинулись друг другу в объятия, несмотря на то, что мать Дикси находилась здесь же. Потом они поехали в Гастон–парк, пили молочные коктейли и плакали. Что же теперь будет с «Братьями Блэквуд»? — гадали они. Квартет, конечно же, прекратит свое существование. А их семьи? Бедные они, бедные! Казалось, мир перевернулся.
Состоявшиеся на следующий день похороны запомнил весь Мемфис — это была первая похоронная церемония, проходившая в «Эллис Аудиториум». На ней пели «Стэйтесмен», и «Спирс», и еще пять квартетов. Губернатор Фрэнк Клемент — он присутствовал на последнем выступлении группы «Братья Блэквуд», состоявшемся 18 июня, — произнес прочувствованную речь. Клемент не только дружил с участниками квартета — он способствовал развитию звукозаписывающей индустрии Нэшвилла, и именно он разрешил отпускать Prisonctires на записи. Присутствовало около пяти тысяч человек, и, когда Южный зал оказался забитым до отказа, открыли Северный зал. Люди так любили этот квартет, писали газеты, что к зданию пришли даже негры и попросили разрешения присутствовать на церемонии. «И, как сообщил менеджер «Эллис Аудиториум» Чанси Барбур, им разрешили подняться на галерею». Вел церемонию преподобный Хэмилл, доктор Роберт Дж. Ли из баптистской церкви Бельвью читал молитвы. Элвис и Дикси сидели вместе с мистером и миссис Пресли и держались за руки. Дикси не могла представить, как она назавтра уедет во Флориду. Она не могла ехать, она не хотела ехать, она не могла оставить его здесь, одного. Весь вечер они не могли друг от друга оторваться, а наутро Элвис пришел в дом Локов и крутился там до самого полудня, пока они паковали вещи. Они попрощались, обещая писать друг другу, он будет ей звонить — он взял все телефоны тех мест, куда они с семьей будут заезжать. Расстаться у них не было сил, и родители Дикси тактично оставили их одних. Дикси рыдала и обещала скоро вернуться — и все у них будет по–прежнему, у них еще впереди целое лето и вся жизнь.
Глава 5 «THAT'S ALL RIGHT»
(июль — сентябрь 1954)
В тот день молодой гитарист по имени Скотти Мур зашел по известному ему адресу — Юнион № 706 — и, к своему величайшему удивлению, обнаружил, что работа над его пластинкой в самом разгаре. Вот уже несколько месяцев он ходил в студию как на работу, пытаясь добиться хоть чего–то для себя и своей группы Starlite Wranglers, хоть каким–то образом прислониться к настоящему делу. В том или ином виде группа существовала с самого начала 1952 года, когда Скотти демобилизовался с флота, — в группу входили еще один гитарист Клайд Раш, стил–гитарист Миллард Йоу и бас–гитарист Билл Блэк. Все они работали в Firestone, обеспечивая инструментальный фон самым разным постоянно меняющимся вокалистам. Скотти, подрабатывавший еще в химчистке своего брата на Норт–стрит, недавно привел в группу Дуга Пойндекстера — этот пекарь как никто другой исполнял песни Хэнка Уильямса, обладал отличным голосом и идеально подходил на роль ведущего вокалиста группы Скотти. Весной они даже некоторое время умудрились поработать «на регулярной основе» — они играли в не самом спокойном клубе неподалеку от Саммервилла, где Скотти и Билл выходили на одну сцену с Дорси Бернеттом; удалось им поработать и в паре клубов в Мемфисе. На радиостанции KWEM в Западном Мемфисе про них сказали пару добрых слов, а потом Скотти даже удалось пробить для группы контракт с клубом «Вon Air», в котором до того ничего, кроме популярной музыки, не слушали. Следующим естественным шагом была, понятное дело, запись пластинки.
