От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Никонов Вячеслав

Гарриман перешел к вопросу о подготовке мирных договоров:

– Я не присутствовал на первых заседаниях Потсдамской конференции, но читал протоколы и был информирован Бирнсом, что было достигнуто соглашение о целесообразности присутствия Франции и Китая во время обсуждения мирных договоров со всеми странами при условии, что голосовать должны те, кто подписал условия перемирия. Для того чтобы найти выход из положения, которое возникло в связи с требованием Молотова в Лондоне, Бирнс предложил после окончания подготовки мирных договоров созвать Общую конференцию. На Конференции в Лондоне Бирнс предложил разбить приглашаемые страны, так называемые «наиболее заинтересованные страны», на три группы. В первую группу входят пять постоянных членов Совета Безопасности, поскольку они несут основную ответственность за поддержание мира. Вторая группа – это европейские страны – члены Объединенных Наций, вовлеченные в войну в Европе. В третью группу входят те страны – члены Объединенных Наций, которые предоставляли существенные военные контингенты для войны с европейскими странами «оси». В эту категорию входят Канада, Австралия, Новая Зеландия, Южная Африка и Индия, а из числа южноамериканских стран – только одна Бразилия.

Сталин заявил, что у него в этой связи есть еще несколько вопросов.

– Если будет созвана одна общая конференция, то спрашивается, будет ли Италия участвовать в рассмотрении мирного договора с Финляндией. Мне кажется, что должно быть созвано несколько конференций: одна для Италии, другая для Болгарии, третья для Румынии, четвертая для Венгрии и пятая для Финляндии. Что может сказать Бразилия по поводу того, на какой основе между Финляндией, с одной стороны, Советским Союзом и Англией – с другой, должен быть заключен мирный договор. Мне казалось, что должно быть созвано несколько конференций в составе тех стран, которые должны будут в последующем подписать мирные договоры.

– Война была неделимой, и те страны, которые были в нее вовлечены, должны иметь возможность рассмотреть работу, проделанную Советом министров иностранных дел, – сказал Гарриман. – Однако окончательные решения должны быть приняты теми странами, которые вели войну.

– Это понятно, когда речь идет о тех странах, которые воевали. Но какое отношение имеют к мирным договорам те из Объединенных Наций, которые, хотя и объявили войну, не израсходовали ни одного солдата, – поинтересовался Сталин. – Какое дело Коста-Рике до мирного договора с Румынией? Хотя Коста-Рика и объявила Румынии войну, но она не израсходовала в войне с Румынией ни одного солдата. Если Китай, который не израсходовал ни одного солдата в войне с Италией, будет участвовать в подготовке мирного договора с Италией, на чем настаивают американцы, то что скажут Греция и Югославия, страны, действительно воевавшие против Италии, в том случае, если они не будут допущены к участию в этом деле? Что касается Индии, то должен сказать, что Индия не является государством. Это дело будущего. Если англичане дадут Индии права, то я буду голосовать за участие Индии в конференции. Но сейчас Индия является не доминионом, а колонией.

Я предлагаю созвать еще одно Совещание министров иностранных дел, на котором министры четырех государств – Англии, США, СССР и Франции – должны выработать условия мирного договора для Италии. Министры трех государств – Англии, США и СССР – условия мирных договоров для Румынии, Болгарии и Венгрии. Условия мирного договора с Финляндией, вероятно, должны выработать два государства – Англия и СССР. Затем, после разработки условий мирных договоров этими странами, должна быть созвана конференция из представителей государств, не только подписавших условия перемирия, но и тех, которые не подписали условия перемирия, но предоставили существенные военные контингенты и вели войну.

– Война была неделимой и в нее были в разное время и в разных местах вовлечены разные страны, – настаивал Гарриман, похоже, даже не задумываясь, как эти слова звучат для лидера страны, разгромившей 80 % германских дивизий и потерявшей 27 млн человек.

Сталин всего лишь заметил:

– Нельзя ставить на одну доску государство, которое действительно воевало, понесло жертвы и испытало оккупацию, с другим государством, которое не понесло никаких потерь. Это было бы несправедливо. Случилось так, что одни государства воевали, другие только объявили, что они находятся в состоянии войны, а третьи, из числа Объединенных Наций, помогали немцам. Например, Чили, сейчас одна из Объединенных Наций, во время войны помогала как немцам, так и японцам.

– Президент согласен с Вами, что Чили не должна участвовать, – заверил Гарриман.

– Может быть, лучше составить список тех стран, которые будут участвовать в Конференции, – выступил с рацпредложением Сталин. – Думаю, нужно попытаться еще раз созвать Совет министров и выработать проекты мирных договоров. Вот только нужен ли Китай?

– Президент считает, что участие Китая необходимо, поскольку он является постоянным членом Совета Безопасности. Кроме того, у Италии есть кое-какие интересы на Дальнем Востоке. Нужно также учесть, что Китай ведет себя на конференциях очень тихо.

– Однако Китай не воевал с европейскими странами «оси», не израсходовал ни одного солдата в войне с ними.

Гарриман в очередной раз повторил, что война была неделимой, поскольку речь идет о Европе.

– Если война неделима, то нужно было бы пригласить все восточноевропейские и западноевропейские страны. Это было бы абсурдно и нелогично.

Сталин предложил еще раз встретиться и попросил Гарримана передать президенту:

«– Я связываю вопрос о Японии с вопросами, возбужденными в послании президента».

Встреча вечером 25 октября стала продолжением предыдущей…

Вновь начал Гарриман:

– Президент надеется, что советское правительство пошлет в Вашингтон своего представителя для участия в заседании Консультативной комиссии по Японии 30 октября и что с этим советским представителем возможно будет урегулировать вопрос путем двусторонних переговоров еще до общего заседания Комиссии.

– Вопрос о Японии надо решать не в первую очередь, а вместе с вопросами, затронутыми в послании президента. Советскому правительству очень трудно послать своего представителя, ибо советскому правительству трудно фигурировать в качестве бесплатного приложения, в качестве государства, разделяющего ответственность за политику по отношению к Японии, но не имеющего на нее влияния.

– По мысли президента, вопрос должен быть рассмотрен всеми союзниками – Советским Союзом, Китаем, Англией и США, – настаивал Гарриман, хотя осознанно лгал – Вашингтон собирался все решать самостоятельно. – И они достигнут соглашения, которое будет удовлетворять все заинтересованные стороны. В число задач Консультативной комиссии входит также рассмотрение вопроса о создании механизма в целях осуществления условий капитуляции Японии. А какой иной метод Вы бы предложили?

– Такой вопрос, как создание контрольного механизма, должен быть решен между правительствами. Ни Консультативная комиссия и никто другой не могут при нынешних условиях решить этот вопрос. В решении вопроса будут участвовать четыре правительства. Но разногласие имеет место, главным образом, между американцами и русскими, и им придется взять на себя основное бремя.

Гарриман вновь слукавил:

– Не знаю, существуют ли между русскими и американцами разногласия.

– По моему мнению, разногласия существуют, – сказал Сталин. – Советское правительство и правительство США не смогли пока сговориться между собой, а это значит, что разногласия существуют.

– К сожалению, еще нет окончательных конкретных предложений правительства США, – развел руками посол.

– Американцы, а также англичане были склонны затягивать решение вопроса. Бирнс даже не хотел затрагивать этот вопрос на Совете министров в Лондоне. Советское правительство было вынуждено отозвать своего представителя в Японии генерала Деревянко. Советское правительство не может нести ответственность за решения генерала Макартура, которые принимаются и проводятся без ведома советского представителя в Японии. Советский Союз как государство имеет свой престиж. Советское правительство даже не информировали о принимаемых решениях, и в результате Советский Союз оказался в положении не союзника, а посторонней силы. Может быть, Америке нужны сателлиты, а не союзники? Должен сказать, что Советский Союз не годится для такой роли. Вот что заставило Молотова поднять в Лондоне вопрос о контрольном механизме для Японии.