Валерий Шамбаров - Россия. Полная история для семейного чтения
Всего же св. Сергий и его ученики устроили более 40 монастырей. А от них, в свою очередь, отпочковались еще полсотни монастырей. Вся Русь покрывалась ими, как зримым знаком благодати Небесной. Опять же, как самой надежной защитой от бедствий и напастей. Заметим, Московское княжество еще не начало разрастаться территориально. Но именно монастыри уже формировали основу будущей огромной державы. Святой Руси! А обширная сеть этих монастырей, распространяющаяся и к южным границам, и в северные леса, сбегалась и стягивала все святые обители к единому центру. К Троице-Сергиеву монастырю и к Москве.
Особенно ярко духовный авторитет св. Сергия проявился перед Куликовской битвой. Об этих эпизодах многие знают, но редко представляют, почему же он сыграл столь ключевую роль в эти дни. Дело в том, что святитель Алексий к этому времени умер. А Константинопольская патриархия, которой подчинялась Русская Церковь, переживала далеко не лучшие дни. Византийские императоры уже вовсю лебезили перед римскими папами, напрашивались заключить унию. Патриархия виляла в угоду императорам. Отношения там царили далеко не честные. Своего кандидата в митрополиты протолкнула Литва — в Москве его не приняли. Но и среди русского духовенства возникли споры. На пост первосвященника претендовали духовник государя Митяй, суздальский епископ Дионисий, были и другие кандидаты. Как бы то ни было, накануне грозных событий, когда с юга уже наползали полчища Мамая, заполонившие все степи, Русь осталась вообще без митрополита! И тем не менее ни у кого не повернулся бы язык сказать, что Русская Церковь осталась обезглавленной. Ее душой, ее истинным предводителем был игумен, не имевший никакого официального сана, св. Сергий Радонежский.
Летом 1380 г. в Москву стекались войска. Прибывали князья с дружинами, пылила по жаре пехота. Город заполнялся ратниками, воинские станы раскинулись по окрестным лугам, на улицах и площадях перемешались ярославский, вологодский, костромской выговоры. Оставалось дать команду, и вся эта масса, гомонящая, возбужденная, сыплющая озорными прибаутками, выступит… может быть, на смерть, на муки, на увечные раны. Легко ли было дать ее, такую команду? Легко ли оборвать привычное и шагнуть в неизвестность? Но поблизости был единственный человек, способный рассеять сомнения, утолить тяжесть на душе. Государь велел седлать коней. Полетел туда, где внимательно и радушно встречали любого странника, хоть князя, хоть нищего. В Троицкую обитель к св. Сергию.
Дмитрий волновался, переживал, и встреча скомкалась. Вроде даже непонятно было, зачем приезжал. Но преподобный все понимал без слов. Остановил Дмитрия, заспешившего в обратный путь, пригласил к простенькой трапезе с братией. А за столом вдруг сказал, отвечая на незаданный вопрос: «При сей победе тебе еще не носить венца мученического, но многим без числа готовятся венцы с вечной памятью». Скромный, сугубо мирный монах говорил о победе как о чем-то, само собой разумеющемся. Впрочем, переспросил, действительно ли не осталось надежд разойтись без кровопролития? Предложил почтить Мамая «дарами и честью» — может быть, Господь, видя смирение государя, укротит ярость ордынского властителя?
Икона «Сергий Радонежский благословляет князя Дмитрия Донского на Куликовскую битву»
Дмитрий пояснил, что уже делал это, «но он еще с большей гордостью возносится». Игумен кивнул: «Если так, то ждет его конечное погубление». Среди иноков великий князь приметил знакомые лица. Вспомнил их — два брянских боярина, Пересвет и Ослябя. Великолепные бойцы, поступившие на московскую службу, а позднее надумавшие удалиться от мира. Дмитрий был окрылен благословением преподобного и как-то неожиданно для самого себя, по наитию, попросил дать ему бывших бояр «от твоего чернеческого полка». Св. Сергий будто ждал необычной просьбы. Призвал Пересвета и Ослябю, велел принести две схимы. Налагая их на иноков-богатырей, произнес: «Время вашей купли настало». Произнес тихо и просто, а смысл заставлял содрогнуться. Речь-то шла об искуплении души. А путь к искуплению показал Сам Христос. Через смерть «за други своя»…
Преподобный Сергий и позже старался укрепить дух Дмитрия. Вдогон русской армии отправил монаха, он передал князю освященную просфору и записку: «Без всякого сомнения, государь, иди против них и, не предаваясь страху, твердо надейся, что поможет тебе Господь и Пресвятая Богородица». А в день самой битвы Св. Сергию, находившемуся очень далеко от Куликова поля, было дано видеть и чувствовать, что происходит. Он молился с братией и начал вдруг называть имена людей, чьи души отлетали к Престолу Всевышнего. Ну а после победы Дмитрий, прозванный с этого времени Донским, снова посетил Троицкий монастырь. Принес свою усталость, тяжесть и горечь потерь — и снова преподобный понял его. Наставил учредить новый день поминовения павших, Дмитровскую родительскую субботу.
И все-таки это было трудное, чрезвычайно трудное дело, собирать Русь воедино! Нам сейчас даже трудно представить, до какой степени довело людей феодальное разобщение! Например, рязанцы давно уже считали москвичей чуть ли не кровными врагами. Напали на обозы, возвращавшиеся с Куликова поля. Грабили, резали и захватывали в плен раненых. Тех самых, которые заслонили их собственной грудью! Донской и его соратники проучили неразумных соседей, воинские отряды прошлись по Рязанщине, разорили города.
Нет, задиристый рязанский князь Олег Иванович не угомонился. Внезапно налетел и сжег Коломну, а выступившую против него рать заманил в засаду и растрепал. И что же оставалось делать Дмитрию Ивановичу? Посылать на Олега большую армию, в который раз карать? Но сколько это может продолжаться? Сколько будет литься понапрасну русская кровь? Государь обратился к батюшке Сергию. Преподобный, как обычно, не отказался быть миротворцем. Сейчас не пешком пошел, а поехал на тележке, годы давали себя знать. Олега Ивановича его визит поверг в настоящее смятение. К концу земной жизни слава и авторитет преподобного стали неоспоримыми. Люди твердо знали и верили, он — святой. Уже святой! Среди них жил, говорил, творил человек, на котором лежал отблеск Божьей Славы. Но и Божьей Силы, Божьей Власти. И этот человек неожиданно появился в бедненькой, кое-как восстановленной от погромов Рязани.
Внешне св. Сергий был таким же, как раньше, — скромным и тихим. Он не грозил пораженному Олегу, не затворял у него церквей. Он всего лишь завел с князем разговор «о пользе души и о мире и о любви». Ничем не прошибить было упрямого рязанца, ни взбучками, ни здравым смыслом, понятия о чести и старые обиды перевешивали любые аргументы. Но «кроткие словесы» преподобного проняли его! Олег «умилися душею», устыдился святого мужа. Согласился заключить с Дмитрием Ивановичем «вечный мир и любовь в род и род». Отпустил всех пленных. Для закрепления мира дочку Дмитрия Донского Софью сосватали за Олегова сына, Федора. И исчезла стародавняя вражда соседей. В прах рассыпалась, будто ее не было.
В 1389 г. преподобному довелось устанавливать мир и в самой Москве — двум героям Куликова поля, братьям Дмитрию Донскому и Владимиру Храброму их приближенные налили клеветы в уши, нарастала обида друг на друга, они чуть не поссорились. Нет, не допустил св. Сергий. Поговорил с тем и другим, и оба остыли. На Великий пост 1389 г. покаялись друг перед другом. Это оказалось тем более важно, что у Дмитрия сказывались его раны и контузии, он серьезно болел. Св. Сергий стал одним из тех, кто утвердил и благословил его завещание.
Сам преподобный пережил государя на три года. А держава, созданная ими, оказалась на редкость энергичной и жизнеспособной. Она стала разрастаться. Она отражала всех врагов. Выплеснулась и к студеным, и к теплым морям. Открыла себе дороги и в Европу, и в Азию. Это держава, в которой живем мы с вами. Россия. Она же — Святая Русь. А как же иначе? Ведь мы до сих пор живем под покровительством батюшки Сергия, его учеников, святых Дмитрия Донского, митрополита Алексия и всех-всех наших соотечественников, сумевших достичь Царствия Небесного. Мы молимся им. И пока они не отвернулись от нас за наши грехи, пока слышат и откликаются на молитвы — кого бояться нашей стране?
Св. Дмитрий Донской — мечом и покаянием
Св. митрополит Петр наставлял великого князя Ивана Калиту, что Москва должна превратиться в духовный центр всей Руси. «И сам прославишься, и сыновья и внуки твои в роды, и град сей славен будет во всех градах русских, и святители поживут в нем, и взыдут руки его на плеща враг его, и прославится Бог с ним». Надо угождать не людям, а Господу, и Он вознаградит князей. Чем угождать? Не только строительством храмов, но и «Правдой». Справедливостью. Строить «царство последних времен», царство Правды. Конечно, на деле это удавалось далеко не всегда. Но «царство Правды» стало идеалом для московских государей, к нему стремились, и это приносило ощутимые, вполне земные плоды. Москва и зависимые от нее княжества, Ростовское, Ярославское, Белозерское, Галичское, выглядели относительно благополучным островком на фоне остальных русских земель — разоренных, ссорящихся, враждующих.
