От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Никонов Вячеслав

Сохранение статус-кво во Внешней Монголии (Монгольская Народная Республика);

Прежние права России, нарушенные вероломным нападением Японии в 1904 году, должны быть восстановлены, а именно:

(а) южная часть Сахалина, а также все прилегающие к нему острова должны быть возвращены Советскому Союзу.

(b) торговый порт Далянь должен быть интернационализирован, при этом исключительные интересы Советского Союза в этом порту должны быть защищены, а аренда Порт-Артура как военно-морской базы СССР восстановлена.

(с) Китайско-Восточная железная дорога и Южно-Маньчжурская железная дорога, которая обеспечивает выход к Даляню, будут совместно эксплуатироваться путем создания совместной советско-китайской компании при том понимании, что основные интересы Советского Союза будут защищены и что Китай сохранит полный суверенитет в Маньчжурии;

3. Курильские острова должны быть переданы Советскому Союзу;

4. Советский Союз готов заключить с национальным правительством Китая пакт о дружбе и сотрудничестве между СССР и Китаем с целью оказания Китаю помощи своими вооруженными силами в деле освобождения Китая от японского ига.

Сообщите Чан Кайши, что президент Рузвельт в Ялте согласился поддержать эти советские претензии в случае вступления России в войну против Японии. Я тоже с этим согласен. Т. В. Суну эта информация передана.

Настоящим вам предписывается обсудить этот вопрос с Чаном 15 июня и приложить все усилия, чтобы получить его одобрение».

Трумэн 14 июня снова встретился с Суном в присутствии Грю и Чарльза Болена. «Я рассказал д-ру Суну некоторые важные моменты разговора Гарри Гопкинса с маршалом Сталиным в Москве.

Сун сказал, что в двух договорах, заключенных в 1924 году, советское правительство отказалось от всех специальных концессий и льгот, включая экстерриториальность. Он добавил, что было бы необходимо прояснить все эти моменты со Сталиным, когда он поедет в Москву, включая значение термина „исключительные интересы“ Советского Союза в порту Далянь. Самым сложным пунктом советских требований, как указывал Сун, была аренда Порт-Артура. Китайское правительство и его народ очень сильно возражают против любого восстановления старой системы специальных арендованных портов в Китае, и было бы трудно согласиться с позицией России по этому вопросу.

Я объяснил Суну, как уже делал раньше, что мне очень хочется, чтобы Советский Союз вступил в войну против Японии как можно раньше, чтобы приблизить победу и таким образом спасти жизни американцев и китайцев».

После этой беседы Трумэн телеграфировал Сталину: «Сун Цзывэнь вылетел сегодня в Москву через Чунцин. Он прибудет в Москву в конце июня для обсуждения деталей подготовки советско-китайского соглашения.

Посол Хёрли получил инструкции уведомить Чан Кайши 15 июня о советских условиях и приложить все усилия к тому, чтобы получить одновременно согласие генералиссимуса. Послу Хёрли дано указание уведомить Чан Кайши о том, что правительство Соединенных Штатов будет поддерживать ялтинское соглашение».

В конце июня начались очень непростые советско-китайские переговоры. Стоит ли говорить, что ялтинские договоренности по Дальнему Востоку и содержание «пакта Молотова-Гарримана» не вызвали у Чан Кайши ни малейшего восторга.

США заверили, что готовы поддерживать китайскую сторону в смягчении для них ялтинских условий. Это придавало дополнительную уверенность и жесткость Сун Цзывеню, который занимал тогда два поста: председателя Исполнительной палаты – в этом качестве и вел переговоры в Москве – и министра иностранных дел. Вашингтон стал, по сути, третьей стороной переговоров. Сун ежедневно докладывал о ходе переговоров Гарриману, а тот – Трумэну, который подтверждал: «Поскольку вступление России в войну во многом зависело от исхода переговоров между Сталиным и министром иностранных дел Китая Суном, я попросил посла Гарримана внимательно информировать меня о ходе переговоров, которые планировались в Москве…

С 1 по 13 июля Гарриман ежедневно беседовал с Суном, который докладывал ему все подробности своих переговоров со Сталиным и Молотовым. Телеграммы от Гарримана приходили мне на американский крейсер „Огаста“, на котором я отправился на Потсдамскую встречу». Президент США подталкивал китайцев к неуступчивости, но не к срыву переговоров.

Сталин и Молотов хорошо понимали, что гоминдановский Китай находился в зависимости от Соединенных Штатов, а потому добивались максимального расширения сферы советского присутствия и влияния на Дальнем Востоке, чтобы не допустить установления там безраздельной американской гегемонии взамен японской.

На переговорах у Сталина и Молотова были серьезные козыри. Во-первых, КПК, контролировавшая прилегавшие к Монголии северные территории. Во-вторых, уйгурское сепаратистское движение в Синьцзяне, во многом контролируемое из Кремля. Наконец, запланированное участие СССР в войне с Японией со вступлением войск в Маньчжурию. Советская дипломатия твердо наращивала давление, добиваясь от Чан Кайши согласия рассматривать Москву как гаранта безопасности Китая перед лицом вероятного возрождения японского милитаризма после войны.

Китайскую делегацию со всеми почестями встретил Молотов 29 июня. Переговоры со Сталиным начались на следующий день.

– Одним из завещаний Сунь Ятсена было установление хороших дружественных отношений с Советским Союзом, – уверил Сун Цзывэнь.

– Раньше в России царское правительство стремилось к разделу Китая. Теперь у власти в России стоят новые люди, уважающие целостность и суверенитет Китая, – подтвердил Сталин.

Но когда переговоры – уже по существу – продолжились 2 июля, стало ясно, что из всего ялтинского соглашения Молотова – Гарримана китайской стороне понравилась только передача Москве Курильских островов.

Первым крупным камнем преткновения стала Монгольская Народная Республика, само существование которой китайская сторона просто не признавала. Сун уверял:

– Чан Кайши сказал, что вопрос о Внешней Монголии не может быть разрешен в настоящее время. Мы считаем необходимым оставить этот вопрос открытым и вообще не намерены поднимать его в настоящее время.

Сталин парировал:

– Внешняя Монголия занимает специфическое географическое положение, благодаря которому японцы всегда могут опрокинуть позиции Советского Союза на Дальнем Востоке. Японцы пытались до войны прорваться в район Халхин-Гола, если у Советского Союза не было бы юридического права защищать территорию Внешней Монголии. Идет ли речь о Порт-Артуре, о КВЖД, о Южном Сахалине, о Внешней Монголии – во всех случаях Советский Союз имеет в виду одну цель – усиление стратегических позиций Советского Союза как вероятного союзника Китая в войне против Японии.

– С точки зрения Китая, это пока непреодолимая проблема, – сопротивлялся Сун.

– Монголы сами не хотят быть в составе Китая, – уверял Сталин.

– Китай не ставит сейчас вопрос о Внешней Монголии.

– МНР хочет сейчас определить окончательное свое положение.

– Дело в том, что вслед за предоставлением независимости Монголии сразу встанет вопрос в отношении Тибета.

Сталин настаивал:

– Разрешая вопрос о Внешней Монголии, мы имеем в виду цели обороны, так как с территории МНР японцы легко могут перерезать Сибирскую железную дорогу в районе Читы, и весь Дальний Восток может попасть в руки японцев.

Разногласия по порту Дальний (Дайрену) оказались не менее принципиальными.

– Советский Союз будет располагать большими правами на китайской территории, чем китайцы, – возмущался Сун. – Администрация Дайрена должна быть китайской. В Дайрен, крупнейший порт, ведет КВЖД. Кто же является собственником КВЖД?

– Тот, кто ее построил, – отвечал Сталин. – До выкупа собственником дороги является Советский Союз, потом этим собственником становится Китай.

– Китайские вложения составляют очень небольшую часть, – подтвердил Молотов.

– Не предполагает ли маршал Сталин использовать указанные дороги для переброски войск?