Захарий Плавскин - История зарубежной литературы XVII века
С самого начала внутри романа складывается своя иерархия, которая в основном соответствует разделению драматических жанров на трагедию и комедию. В многообразии типов немецкого романа можно выделить две линии развития, которые имеют свои четкие опознавательные признаки. Различие проявляется как в идеологическом наполнении, так и в отборе материала, выборе героев, в приемах организации сюжета. Такое параллельное развитие «высокого» и «низкого» романа отвечало требованиям эпохи. Эти две линии в своей противопоставленности дополняют, корректируют друг друга. Если в «высоком» романе действительность представляется в преображенном, идеализированном виде, т. е. такой, какой она должна быть, то «низкий» роман, в котором всегда сильна сатирическая тенденция, претендует на изображение действительности, какова она есть, и эта неприкрашенная действительность предстает перед читателями как «мир наизнанку». Обе линии исходят, таким образом, из барочной мировоззренческой концепции о несовершенстве мира, его хаотичности.
Ведущим, наиболее репрезентативным видом этого жанра в Германии становится придворно-исторический роман на сюжеты из древней или библейской истории. Исторический материал в таких романах служит, с одной стороны, обоснованием достоверности действия, а с другой — является своеобразным маскарадом, за которым скрываются реальные события и лица современности. Подобные романы проникнуты идеями богопомазанничества королевской власти и прославлением и идеализацией монарха и высшего дворянства. Поэтому, хотя авторы часто именуют свои произведения «любовными историями», любовь в них подчинена государственным интересам, и браки героев, которыми завершаются романы, — это династические браки.
В основе придворно-исторического романа лежит идея испытания. Герои, царствующие особы, демонстрируют свою изначальную, идеальную неизменность, являют собой пример стойкости. Придворно-исторический роман — всегда повествование от третьего лица. Автор уподобляется всевидящему и всезнающему наблюдателю, который творит мир романа, создавая сначала путаницу в действии и персонажах, а затем внося во все ясность. Прием многократного запутывания и последующего распутывания (расшифровки) становится основным приемом сюжетосложения.
Для «высокого» романа характерно стремление к познавательной ценности, которое усиливается к концу века. Например, в романе «Арминий и Туснельда» (1689) Лоэнштейна любовные перипетии для автора — лишь предлог для того, чтобы продемонстрировать обширные сведения по немецкой истории, и этот исторический фактический материал не только является обоснованием достоверности повествования, но берет на себя функцию философской морализации. В конце XVII в. выходят романы, авторы которых в предисловиях прямо заявляют, что «любовная история», т. е. фабула романа, является лишь средством, привлекательной оболочкой для показа и описания великих исторических событий, географических открытий и т. п.
Классическими образцами придворно-исторического романа являются вышеупомянутый «Арминий и Туснельда» Лоэнштейна, «Светлейшая сириянка Арамена» (1669–1673) и «Римская Октавия» (1685–1707) Антона Ульриха Брауншвейгского, «Азиатская Баниза» (1685) Циглера.
В конце XVII в. этот тип немецкого романа претерпевает заметные изменения. Его ответвлением становится сравнительно небольшой по объему «галантный» роман. Авторы «галантных» романов пытаются углубить психологическую мотивировку поступков героев, усиливают эротические моменты и, самое главное, вводят в качестве героев хотя и идеально добродетельных, но обыкновенных дворян или даже бюргеров, а действие переносят в современность.
Идеологи Раннего немецкого Просвещения высоко ценили придворно-исторический роман, особенно его поздние образцы, за познавательную ценность и психологическую углубленность. Они считали, что такие романы «изощряют ум» и способствуют nio-свещению юношества, воспитанию гражданских доблестей.
Несмотря на определенную ограниченность мировоззренческих концепций и классовых позиций авторов придворно-исторических романов, их значение в истории немецкой литературы состоит в том, что они явились первым прозаическим чисто светским жанром, отвечающим высоким этическим и эстетическим требованиям эпохи. Они стали неиссякаемым источником мотивов, сюжетных поворотов для романистов XVIII и XIX вв.
Другая демократическая линия немецкого романа, на формирование которого оказал воздействие испанский плутовской роман и французский бытописательный роман, уходит корнями в традиции бюргерской и гуманистической сатиры XV–XVI вв. Сатири-ко-дидактическое направление получает в Германии, необычайно широкое распространение и охватывает почти все жанры.
Выдающимся немецким сатириком XVII в. является Иоганн Михаэль Мошерош (Johann Michael Moscherosch, 1601–1665). В своем главном произведении «Диковинные и истинные видения Филандера фон Зиттенвальда» (1640–1642), первая часть которого является переработкой «Сновидений» испанского писателя Франсиско Кеведо, а вторая — полностью оригинальной, Мошерош выступает достойным учеником немецких гуманистов. Он сурово критикует нравы своего времени. Его книга построена как путешествие героя по Германии времен Тридцатилетней войны. Странствуя, Филандер попадает даже в преисподнюю, перед его взором проходит вереница человеческих пороков: ложь, беззаконие, казнокрадство, прелюбодеяние, сквернословие, погоня за иноземной модой и т. д. Гневно и страстно Мошерош выступает против войны, несущей его родине неисчислимые страдания и бедствия. В главе «Солдатская жизнь» писатель живописует, не жалея мрачных красок, насилия и бесчинства, творимые разнузданной солдатней. Бичуя пороки современных немцев, Мошерош одновременно стремится пробудить в своих соотечественниках чувство национального достоинства. Многие старые, традиционные темы под пером сатирика XVII в. получают совершенно новую трактовку. «Видения Филандера» подтверждают один из главных принципов искусства барокко — принцип «единства в многообразии». Весь разнородный материал нацелен на одну из основных этических проблем XVII в.: «быть» и «казаться», т. е. соответствия или несоответствия сути вещей и их внешнего проявления. Каждая сатирическая тема освещает тот или иной аспект этой проблемы. «Видения Филандера» проникнуты ощущением бренности, суетности всего сущего. Дидактическая цель книги достигается при помощи антитезы идеального прошлого, где люди и вещи соответствовали своей истинной сущности, и суетного настоящего, где все поставлено с ног на голову.
Отличие барочной сатиры Мошероша от сатиры предшествующей эпохи особенно наглядно проявляется в трактовке популярной темы сатирического разоблачения крайностей моды. Погоня за модой, «модный дурман», приобретает у Мошероша космические масштабы, становится символом и эмблемой действительности, в которой все кажется не тем, что оно есть.
Мошерош, как истинный писатель барокко, обнаруживает живой интерес к слову, к изменчивости, подвижности, неуловимости его смысла. Игра слов является основной особенностью его стиля. Слова переплетаются, переливаются разными оттенками значений, незаметно переходят из одной части речи в другую.
Трудно определить жанр книги Мошероша. Она объединяет серьезную проповедь, сатирический памфлет, сатирические жанровые зарисовки, назидательные притчи, ученый комментарий. Благодаря единому образу рассказчика она до некоторой степени близка к жанру романа. Ее влияние на формирование «низового» романа несомненно.
Крупнейшим представителем демократической линии романа был Ганс Якоб Кристоф Гриммельсгаузен (Hans Jakob Christoph Grimmelshausen, ок. 1622–1676). Все произведения Гриммельсгаузена выходили под различными псевдонимами, обычно анаграммами имени писателя. Лишь в XIX в. в результате длительного поиска удалось установить имя автора «Симплициссимуса» и некоторые данные его биографии. Гриммельсгаузен родился в имперском городе Гельнгаузене в Гессене, в семье зажиточного бюргера. Подростком он был затянут в водоворот Тридцатилетней войны. Военными дорогами исходил почти всю Германию, оказываясь то в одном, то в другом враждующем лагере, был конюхом, обозным, мушкетером, писарем. Войну закончил секретарем полковой канцелярии, потом часто менял занятия: был то сборщиком налогов и податей, то трактирщиком, то управляющим имения. С 1667 г. и до конца жизни он занимал должность старосты небольшого прирейнского городка Ренхен[18], недалеко от Страсбурга, где были созданы почти все его произведения.
За время своих странствий писатель накопил не только богатый жизненный опыт, но и солидную эрудицию. Число прочитанных им книг, которые нашли отражение в его романах, велико по объему и разнообразию. В 1668 г. вышел из печати роман «Затейливый Симплициус Симплициссимус», сразу затем последовали несколько его продолжений и другие «симплицианские» произведения: «Симплицию наперекор, или Пространное и диковинное жизнеописание прожженной обманщицы и побродяжки Кураже», «Шпрингинсфельд», «Волшебное птичье гнездо», «Симплицианский вечный календарь» и другие. Гриммельсгаузен писал также пасторальные и «исторические» романы («Целомудренный Иосиф», «Дитвальд и Амелинда»).
