Сергей Щепотьев - Краткий конспект истории английской литературы и литературы США
Название романа почерпнуто из сонета Перси Биси Шелли:
Не поднимайте расписных завес,
Носящих имя жизни, с их цветными
Картинами несбыточных чудес.
Страх и Надежда прячутся за ними,
И лишь для нас имеют цвет и вес
Пустые тени, сотканные ими.
Для Уолтера Фейна завеса жизни опустилась, и подвижничество его растворилось в желтом песке среди пустых теней, окружающих его.
«Пироги и эль, или Скелет в шкафу» — книга о писателе. Подобно тому, как в романе «Луна и грош» Моэм опирался на некоторые черты Поля Гогена, так романная биография Эдварда Дриффилда напоминает жизненные перипетии Томаса Гарди. Однако Дриффилд — это не портрет классика, а собирательный образ английского писателя старшего поколения, современника Моэма. Также, как и в предыдущих рассматриваемых нами двух романах этой своеобразной трилогии, Дриффилд уступает центральное место рассказчику — Эшендену, писателю, который пишет о Дриффилде. Получается как бы роман в романе. Причем, если Дриффилд не изменяется внутренне на протяжении книги, то Эшенден проходит путь от юноши, падкого на предрассудки буржуазной среды, которую Дриффилд ни в грош не ставит, до умудренного жизнью литератора. Формирование Эшендена в каких-то пунктах повторяет путь Дриффилда, словно поезда, идущие в одном направлении с разницей в несколько часов. Им противостоит прозаик и критик Олрой Кэйр, прототипом которого является реальный литератор Хью Уолдол, о котором в романе говорится: «Было бы грубо сказать, что, получив от человека то, что требовалось, он бросал его, но было бы слишком долго излагать такое положение вещей как-нибудь поделикатнее». Из приведенного примера видно, как язвительны характеристики в романе, какой тонкой иронией пронизан его язык. И здесь Моэм сталкивает поведение героев с пресловутым, общественным мнением. Дриффилд плюет в лицо обществу, когда женится на официантке из пивной. Эшенден повторяет его вызывающий шаг, когда становится любовником жены Дриффилда Рози.
Именно общение с Дриффилдами учит Эшендена преодолевать табу общества, которые ему внушались в юности, когда он воспитывался у дяди-священника, подобно самому Моэму и герою его романа «Бремя страстей человеческих». Эшенден тоже учится медицине в Лондоне. Здесь он знакомится с Дриффилдом и его окружением. Если провинция описана Моэмом иронично, то в описаниях (устами Эшендена) литературных кругов она уступает едкому сарказму, чему пример уже приведен выше. Молодой писатель отрешается и от мещанских догм, и от снобов литературного столичного света: «Трудно быть джентльменом и писателем одновременно», — говорит он. Так Моэм отвечает на многочисленные упреки критики в цинизме. Для него и двух героев его романа путь в литературе — это служение своему ремеслу и своим идеалам. Искусство и жизнь переплетаются для Дриффилда. Гибель собственного ребенка он делает ключевым эпизодом своего романа. Но сам Моэм склонен считать, что жизнь выше искусства. Поэтому в финале книги последнее слово остается за Рози. Здесь она, подобно женщине в романе «Расписная завеса», выходит на первый план. Она никогда ничего не читала, живет себе — и все. Смерть старого мужа отступает для нее на второй-третий план, она опять занята поклонниками, карточной игрой...
Вновь опускается занавес, скрывая от нас внутренний сложный мир художника, которого не могли понять окружающие, но который, погруженный в свое дело, единственный обладает безграничной свободой, каковой является творчество. Занавес опускается, чтобы вновь открыться через восемь лет и поведать читателю о победе актрисы над соперницами, закулисными интригами, возрастом и собственными слабостями, что писатель сделал в романе «Театр».
Тонкий знаток сцены и кулис, Моэм великолепно передал законы этой обители искусства и любви, творчества и интриг. Его героиня — высокий профессионал, блестяще владеющий своим ремеслом. И эти профессиональные качества помогают ей утвердить себя в театре, который для нее, как и для большинства представителей этого мира, больше, чем работа: это сама жизнь, без которой они не мыслят себе существования. Здесь они работают, творят, любят, ненавидят, борются и побеждают, многие и рождаются, в большинстве — и умирают.
Тонкий психолог и прекрасный рассказчик, Моэм глубоко понимал законы творчества и сущность творческой личности.
В книге «Подводя итоги» (1938) он писал: «Как живописец мыслит кистью и красками, так писатель мыслит сюжетом. Его мировоззрение (хоть он может и не сознавать этого), сама его личность существуют как цепь человеческих поступков».
Деятельность агента британской разведки заставляла Моэма много путешествовать. Во время Первой мировой войны он служил, кроме России, в Швейцарии. Побывал также в Индии, Италии, США, Мексике, Полинезии. Дружил с Унистоном Черчиллом.
К смерти он относился со свойственной ему иронией: «Смерть, — говорил он на склоне лет, — как и запор, всего лишь одна из банальностей, которых так много в жизни человека. Стоит ли бояться её?»
Творчество ДЭЙВИДА ГЕРБЕРТА ЛОУРЕНСА (1885—1930) было прямой противоположностью джентльменской утонченности творчества Сомерсета Моэма.
Человек повышенно чувствительный и раздражительный (возможно, в известной степени — под влиянием туберкулеза), Лоуренс был сыном полуграмотного шахтера. Мать Лоуренса, женщина властная и гордая, относилась к мужу с вызывающим презрением, а болезненного сына — обожала.
Лоуренс работал учителем в школе, а по ночам изливал мучившие его сложные и противоречивые чувства к матери в рукописи романа «Сыновья и любовники», который был напечатан в 1913 г. и стал классическим раскрытием эдипова комплекса в беллетристике. Любимчик матери, младший сын в семье, Поль обожает мать. Когда та заболевает, он поглощен заботой о ней. Однако в какую-то минуту, желая избавить от смертельных мук, вводит ей столь большую дозу морфия, что женщина умирает.
Романы Лоуренса (как и его устные проповеди богатым обожательницам, которых он как выходец из рабочей среды почитал за должное презирать и цинично называл «ходячим доходом») выводят «сильного» героя, «естественного человека» с претензией на ницшеанство. Любовь изображается писателем как «война полов», в которой безусловное преимущество всегда на стороне грубой мужской силы. Описанию обнаженного мужского тела Лоуренс упорно отводил значительное место: то ли в угоду поклонницам, то ли потому, что мужчины, в отличие от женщин, почитали его самого чересчур женственным, несмотря на рыжую бороду...
Путаясь в своих противоречивых теоретических постулатах, Лоуренс излагал перепевы фрейдистских мотивов о главенствующей роли секса в жизни человека и метался между проповедью распутства и ханжеством. В этой интимной сфере он довольно сильно запутался и на практике.
Смакование грубой эротики в романе «Влюбленные женщины» (1920) сделало невозможным публикацию книги в каком-либо издательстве, и Лоуренсу пришлось напечатать его за свой счет (впрочем, точнее — за счет презираемых им «хищниц при культуре», за счет которых он совершал и бесчисленные путешествия по белу свету).
В том же духе написанный «Любовник леди Чэттерли» (1928) стал особенно популярен — видимо, в связи с тем, что был некоторое время запрещен, а после издан со значительными сокращениями, пока в 1960 (!) году не было принято не менее знаменитое судебное решение, позволявшее в дальнейшем печатать роман с полными описаниями половых актов.
Вульгарно трактованная и туманная социальность сочинений Лоуренса, однако, явно импонировала идеологам первых лет Советской власти: в 20-е годы в СССР печатались переводы его романов «Жезл Арона» (1922, переведен в тот же год под названием «Флейта Арона»), «Радуга» (1915, под названием «Семья Бренгуэннов» 1925), «Сыновья и любовники» (перевод 1927). Но «Любовнику леди Чэттерли» пришлось дожидаться Перестройки...
Творчество Д. Г. Лоуренса исследовано в книгах его друга, писателя Р. Олдингтона, американцев Генри Миллера и Анаис Нин (см. главу «Г. Миллер» в разделе «Американская литература»).
РИЧАРД ОЛДИНГТОН (1892—1962)был сыном провинциального адвоката. Он получил образование в Дуврском колледже и Лондонском университете. В 1913-м выступил как журналист, редактор литературного журнала «Эгоист»; опубликовал стихи в сборнике поэтов-имажистов (от «image» — «образ»), вскоре выпустил собственный сборник стихотворений «Образы старые и новые» (1915), противопоставляя античные образы, их гармонию и красоту современности индустриальных городов.
На войне оказался добровольцем. Служил рядовым в пехоте, был произведен в офицеры, затем тяжело ранен и демобилизован. Издал сборник антивоенных стихов в 1919-м. Занимался переводами и журналистикой.
