Оливия Гейтс - Незнакомка из прошлого
Они обе запрыгали на месте, наперебой заявляя, что готовы сделать все ради того, чтобы он почувствовал себя лучше.
Шахин посмотрел на Джохару, которая снова отвела от него взгляд и неуверенно улыбнулась стоящим вокруг нее гостям.
– Помните Джохару Назарян?
Обе женщины смотрели на Джохару.
– Да, – сказала Лайла. – Моя мать уводила меня всякий раз, когда я пыталась с ней поговорить. А теперь вы только посмотрите на нее. Джохара похожа на популярную кинозвезду.
Элия ухмыльнулась:
– Так вела себя не только твоя мать. Все наши родственницы и знакомые, которые прежде ее презирали, теперь из кожи вон лезут, чтобы иметь возможность с ней пообщаться.
Лайла захихикала:
– Боже, благослови их грешные души. Они никогда не признавали, насколько классной и талантливой женщиной была Жаклин Назарян или какой милой была Джохара. Но теперь, когда Джохара стала известным ювелиром и к ней пришло международное признание, все они стремятся получить шанс стать первой и носить эксклюзивные украшения из ее новой коллекции.
– Мне странно видеть, что они больше внимания уделяют своим будущим ювелирным украшениям, чем мужьям. – Элия скривила губы. – Этим женщинам все равно, что их мужчины скоро затопят церемониальный зал слюнями, разглядывая Джохару.
Шахин моргнул, впервые обратив внимание на то, что вокруг Джохары толпятся гости. Женщины, которые прежде относились к ней настороженно, в лучшем случае пренебрежительно-любезно, как к члену семьи ценного служащего короля, сейчас признали ее равенство.
Но именно поведение мужчин привело Шахина в ярость. Многие из них открыто строили Джохаре глазки и ухаживали за ней, добиваясь ее внимания и благосклонности. Шахин напрягся всем телом, словно приготовившись к схватке не на жизнь, а на смерть.
Хм, независимо от того, что Джохара сделала и как к нему отнеслась, невозможно отрицать, что он уже считает ее своей женщиной.
Элия повернулась к нему:
– А почему ты заговорил о Джохаре?
Его едва сдерживаемое желание, казалось, заставило Джохару посмотреть в его сторону. Он тихо и с вожделением пробормотал:
– Приведите ее ко мне.
Шахин был готов взорваться от разочарования.
Прошло уже два часа с тех пор, как он попросил Элию и Лайлу привести к нему Джохару, избавив ее от общества сумасшедших фанатов.
Недолго удивляясь, обе женщины, явно не подозревая, насколько серьезная сложилась ситуация в стране и как необходим политический брак Шахина, сочли его просьбу блестящей идеей.
Они думали, что он должен пренебречь указами совета старейшин и жениться на возлюбленной. А кто подойдет ему лучше, чем Джохара?
Они пошли за ней, а Шахина снова окружили люди. Он разговаривал с ними, отслеживая попытки Элии и Лайлы увести Джохару от ее назойливых поклонников.
Соблюдая правила приличия и этикет, обе женщины были вынуждены лишь наблюдать за тем, как вниманием Джохары завладевает очередная группа гостей. В конце концов она покинула зал.
Шахин не сомневался, что она намеренно ушла от Элии и Лайлы. Он понятия не имел, куда она направляется и намерена ли оставаться в Зохейде.
К тому времени, когда Шахин освободился, ему пришлось делать выбор. Либо расспрашивать охранников и служащих дворца, не видели ли они Джохару, и позволить сплетням распространиться по королевству со скоростью света, либо самостоятельно осмотреть все гостевые апартаменты, провоцируя еще больший скандал вокруг своего имени и имени короля.
И вот Шахин направился в крыло дворца, где находились его апартаменты, едва сдерживая желание пробить кулаком стену.
Он не мог позволить ей уехать из страны. Он должен снова увидеться с ней лично. И не важно, если встреча окажется последней.
Планы с молниеносной скоростью проносились в его мозгу, каждый из которых казался смешнее предыдущего, когда кто-то постучал в дверь его апартаментов.
– Уходите! – заорал он во весь голос.
Однако стук раздался снова, более настойчивый.
Он рванул к двери, распахнул ее, приготовившись стереть с лица земли того, кто его побеспокоил.
Перед ним стояла Джемма. Вернее, Джохара.
Она была в золотом платье – его оттенок подчеркивал невероятно красивый цвет ее волос, – и смотрела на принца с тревогой. Ее полные губы, которые он страстно хотел целовать прошедшие восемь недель, подрагивали.
– Шахин…
На него нахлынули воспоминания о той ночи, когда она позвала его по имени и одарила взглядом, после чего его жизнь полностью изменилась.
Шахин не дал ей возможности сказать что-либо еще.
Он подскочил к ней с той же скоростью и решимостью, как двадцать лет назад, когда спас от смерти. Он затащил ее в комнату, не чувствуя под собой ног и желая только одного: прижать к себе Джохару и почувствовать ее под собой.
Все, что произошло после, напоминало ему сон. Джемма, вернее Джохара, прильнула к нему всем телом; он ощущал на губах ее сладкое дыхание; она целовала его в губы, и его обволакивали ее страстность, тепло и желание.
Однако Шахина мучили вопросы. Он хотел понять, почему она его оставила, ничего не объяснив. Почему скрыла правду и зачем вернулась сейчас. И самый важный вопрос, который он задавал себе: действительно ли она к нему вернулась?
Не сдержавшись, он произнес страдальческим тоном:
– Как ты могла?
Джохара вздрогнула так, словно его слова обожгли ее. Вырвавшись из объятий Шахина, она уткнулась лицом в постель:
– Ты сердишься?
– Сержусь? – Он приподнялся на локте и посмотрел на ее лицо. – Ты считаешь, что я сержусь?
– Н-нет. – На ее глаза навернулись слезы, потекли по щеке и упали на дрожащие губы. – Ты не просто сердишься. Ты в ярости. И ты обижен. У тебя есть полное право чувствовать и то и другое.
– Я не испытываю ни ярости, ни обиды. Я… Я… – Шихан сел и провел пальцами сквозь волосы, сдерживая желание их вырвать. – Я до сих пор не могу поверить, что ты так со мной поступила.
– Мне очень жаль. Знаю, что должна была сказать, кто я такая…
– Да, ты должна была сказать. Но я не это имею в виду. Как ты могла меня бросить? Разве ты не поняла, что я испытывал? Я почувствовал себя… – Он сделал паузу, когда Джохара нерешительно посмотрела на него, и стал подыскивать слова, чтобы описать свое отчаяние и опустошение после ее исчезновения. На ум ему пришло только одного слово: – Осиротевшим.
Джохара покачнулась, словно он ее ударил. Ощутив прилив эмоций, она скривила лицо и сильнее расплакалась.
Он наблюдал за ней, потеряв дар речи, впечатленный масштабностью горя, охватившего ее. Шахин потянулся к ней, даже теперь боясь, что Джохара окажется видением и он схватится за воздух. Он простонал, забыв об обиде, и крепко прижал ее к себе. Он потерял способность дышать, когда обнял ее драгоценное тело, почувствовать прикосновение к которому уже отчаялся.
– Я не хотела, чтобы так произошло. – Она рыдала на его плече. – Я… Я просто пришла на вечеринку, чтобы увидеть тебя. Я и представить не могла, что ты меня не узнаешь. Но когда ты меня не узнал… Когда ты…
Шахин отстранился, чтобы посмотреть на Джохару и насладиться ее реальностью и близостью, запустить в ее волосы жаждущие прикосновений пальцы.
– Что ты хочешь сказать? Когда я потерял рассудок от желания, увидев тебя?
– Я и предположить не могла, что все зайдет так далеко. Я думала, что увижу тебя в последний раз перед тем, как ты женишься и больше не сможешь… Мне следовало сказать тебе, кто я такая. Но я знала, что, если тебе откроюсь, ты меня отвергнешь или отнесешься ко мне как к старой приятельнице, а я не желала, чтобы так произошло. Узнав, кто я, ты наверняка отказался бы заниматься со мной любовью. Поэтому я скрыла от тебя свое настоящее имя и скомпрометировала тебя. А потом мне пришлось уйти, чтобы не навредить тебе еще сильнее.
Шахин уставился на нее, чувствуя, как снова оживает.
Так вот почему она ушла. Она считала, что должна его покинуть. Джохара поступила так ради его блага. Значит, для нее их отношения были так же сказочно хороши. Она желала быть с ним так же сильно, как этого хотел он. И она очень сильно страдала, когда ей пришлось исчезнуть.
Однако существовало нечто, омрачавшее его восторг. Он не понимал, почему она огорчена и обвиняет себя.
Схватив Джохару за руки, он стал покрывать их поцелуями.
– Ты ошибаешься, моя Джемма, моя драгоценная, моя Джохара. Ты меня не скомпрометировала.
Ты подарила мне жизнь и покой. Освободила меня и обрадовала. И ты не права в своих сомнениях. Вероятно, я бы удивился, узнав твое настоящее имя, но лишь от неожиданности, но ничто не сдержало бы мою страсть. Остановить меня могла бы только ты, если бы отвергла.
Она вдруг перестала плакать. В ее взгляде отразилось раскаяние, затем неверие, облегчение и, наконец, восторг.
Душа Шахина ликовала, его мир снова обретал яркие краски. Она лежала, заложив одну руку за голову, а другую за спину. Он прижал ее к себе, чувствуя неповторимую наполненность.
