Анна Рэндол - Принцесса-грешница
– Что ты можешь рассказать мне о Лукреции и Соммете?
– А они имеют какое-то отношение к этому? – нахмурилась Юстейс.
Джулиана промолчала.
– Несколько десятилетий назад они были любовниками, – после недолгого раздумья заговорила Юстейс. – Они познакомились во время одного из многочисленных путешествий Лукреции вокруг Европы. Потом, когда в имении Лукреции нашли железо, по-моему, она заключила договор с Сомметом, у которого были связи с несколькими добывающими компаниями. Они пришли к твоему отцу за разрешением на добычу. Он отказал им.
Это объясняло появление герцога в Ленории несколько лет назад.
– Неужели у Лукреции какие-то неприятности из-за герцога?
– Не знаю, – ответила Джулиана. Но подобное ей даже в голову не приходило. А если у Соммета есть что-то на Лукрецию? – Она утверждала, что Соммет обманул ее. Тебе известно, что за дела их связывали?
– Я не знаю, Джулиана, – нахмурила брови Юстейс. – Лукреция никогда не говорила конкретно, в каких делах Соммета участвовала. Мне известно лишь, что она невероятно богата.
– Богата?
– Откуда, ты думаешь, появились все ее украшения?
– Я думала от ее… – У Джулианы загорелись щеки. – От любовников.
Несмотря на все откровения дня, Юстейс оставалась самой собой.
– Возможно, что-то она получила от тех мужчин, – нахмурилась она, услышав слово, которое употребила Джулиана. – Но большую часть украшений она приобрела сама.
– А почему же я об этом не знала?
– Лукреция всегда держала в тайне, куда она вкладывала деньги. Однажды я спросила ее, не вложить ли и нам часть твоих денег туда, куда вкладывала она, поскольку видно, что дела у нее идут хорошо, и она запаниковала.
– Она не объяснила почему?
– Лукреция сказала, что Соммет не хочет хлопот с дополнительными инвесторами. Довольно странно, но все ее экстравагантные покупки прекратились чуть больше года назад.
Примерно в то же самое время Соммет начал поддерживать дружеские отношения с Грегори. Неужели с инвестициями пошло что-то не так?
Этим скорее всего объяснялся внезапно вспыхнувший снова интерес к руде. Может, герцог рассчитывал на ее горы, чтобы с их помощью компенсировать неудачные инвестиции? Ей придется все рассказать Йену. Все кусочки мозаики складываются. Возможно, если Соммет сам задолжает деньги инвесторам, у них будет чем оказывать давление на него.
Джулиана бросила взгляд на часы на каминной полке. Настало время стрельбы из лука. Она подошла к окну. На лужайке установили мишени, и там уже топтались несколько гостей, готовых испытать луки и похвастаться.
Но Соммет пока еще отсутствовал.
– Кто сопровождает тебя сегодня? Лукреция или Константина? – поинтересовалась Юстейс.
– Лукреция. – По крайней мере таков был план. Джулиана не знала, появится ли Лукреция после событий прошлой ночи.
– Ах да, я забыла, ведь Константина боится летающих предметов. Возможно, тебе удастся убедить Лукрецию рассказать о своих инвестициях. Она может сопротивляться, но я думаю, не станет тебе лгать, если ты на нее надавишь.
Джулиана замерла. Она получит эту информацию.
Джулиана поспешила в свою комнату и взяла у Эппл шляпку. На ходу завязывая бант, она выскочила в коридор, и как раз в этот момент на шляпке оторвалась ленточка из голубого атласа. Вот незадача. Ведь она только приметала ее и совсем забыла, что не выполнила окончательного шва.
Джулиана бросила взгляд на дверь комнаты. Это была единственная шляпка, подходившая к этому платью. Поэтому ей придется потратить время либо на то, чтобы переодеть платье, либо на то, чтобы закрепить шляпку. Лукреция не позволит ей выйти на улицу без шляпки.
– Могу я вам помочь, ваше высочество?
Джулиана обернулась и увидела Кентербери. Из своего кармана он достал иголку и нитку.
– Я… – замялась Джулиана. Она очень спешила, а шляпки не самая простая в ремонте вещь.
Он, похоже, почувствовал ее нерешительность.
– У меня правда есть опыт, ваше высочество, – указал на творение на собственной голове Кентербери.
Джулиана передала ему шляпку. Пока он пришивал ленту, она неожиданно для себя обнаружила, что следит за его работой.
– Мне никогда не приходила в голову мысль пришивать ленту таким способом, – заметила Джулиана.
– Я считаю, что так меньше нажима на ленту. А эту шляпку придумали вы сами?
– Да, – смущенно кивнула Джулиана.
– Осмелюсь сказать, она прекрасна.
– Спасибо. – Но если он осмелился, возможно, у нее тоже получится. – А я заметила, вы тоже обожаете шляпы.
По лицу Кентербери промелькнула тень улыбки.
– Когда мистер Мэддокс пришел ко мне и попросил послужить дворецким у одного из его друзей, я немного колебался, поскольку уже вышел в отставку. Но мистер Мэддокс заявил, что свободы у меня будет столько, сколько захочу. И что я могу хоть павлина посадить себе на голову, если пожелаю.
– Значит, вы поймали его на слове, – улыбнулась Джулиана.
– Да, ваше высочество. Это страшно его раздражает.
– Так, значит, вы хорошо знаете Йена?
– Лучше, чем он знает сам себя, – спокойно ответил камердинер, передав Джулиане шляпку. – Мне кажется, что и вы его хорошо знаете.
Неужели?
– Я…
Мимо них проплыла Лукреция, едва кивнув в сторону Джулианы. И той пришлось бежать за ней. Она не хотела упускать возможность оказаться с тетушкой наедине.
– Мы должны поговорить, – сказала Джулиана.
Лукреция не ответила. Она продолжала свой путь, гордо вздернув подбородок.
Очень скоро Джулиана оказалась на лестнице, однако все ее вопросы по-прежнему оставались без ответов. Джулиане не удалось добиться от тетушки ни единого слова. Что же ей предпринять? Вытряхнуть из Лукреции эти ответы?
Джулиана чувствовала себя глупым ребенком, в отчаянии хватавшимся за мамины юбки. Нет, Лукреция никогда не была ей матерью, а скорее воспитательницей, наставницей.
Как только они оказались на улице, Лукреция удалилась поболтать с другими женщинами в тень большого дерева. И сделала это довольно резко, чем сразу же вызвала перешептывания у себя за спиной и заслужила восторженное внимание недавно прибывшего французского посла месье Галанта, который пожирал ее глазами, как голодный ворон.
Отлично. Теперь он будет разносить сплетни о расколе в королевском доме Ленории.
Джулиана замешкалась у стола, где лежали луки. Позиция у стола обеспечивала максимальный обзор собравшейся группы.
И Соммет еще должен появиться.
Джулиана выбрала лук, потом положила его, как будто была недовольна своим выбором. Никто не посмеет комментировать, какая она разборчивая, в конце концов, она – принцесса.
Но где же герцог? А что, если он вообще не придет на эти соревнования? Надо надеяться, что Йен обо всем разузнал, прежде чем предпринять свою попытку.
Когда Джулиана взяла в руки последний дамский лук, к гостям, наконец, присоединился герцог. Первым делом он подошел поговорить с послом. Через несколько секунд Соммет поднял глаза и с откровенной насмешкой на лице встретился взглядом с Джулианой.
Эта насмешка говорила о том, что он уже возомнил себя победителем. Этот гордец совершает ошибку.
Джулиана повесила лук на плечо и направилась к другим бесстрашным женщинам, которые собрались стрелять в мишени для женщин.
Лакей подал Джулиане стрелу, и она положила ее на тетиву. Медленно выдохнув, она натянула тетиву и выстрелила. С глухим ударом стрела поразила внешнее кольцо мишени.
Попадание в яблочко стало бы более впечатляющим, но у Джулианы так сильно дрожали руки, что она порадовалась, что вообще попала в мишень.
Она выстрелила еще три раза, все это время не выпуская из виду Соммета. Он разговаривал с графом, потом подошел к леди Плимпингтон, которая тут же повисла у него на руке.
Напряжение немного отпустило Джулиану. Леди Плимпингтон отличалась необыкновенным талантом завлекать людей в бесконечные разговоры о непревзойденных достоинствах своих дочерей. Теперь Соммет стоял спиной к Джулиане, и она позволила себе бросить один быстрый взгляд на ту часть замка, где он жил.
У нее остановилось сердце.
По стене башни взбирался Йен.
По ее внешней стороне. На глазах у всех, кто находился сейчас на лужайке.
Джулиана быстро повернула голову в сторону мишеней.
Он спятил? Она знала, что он сумеет взобраться по этой стене. Он уже проделывал это с Джулианой за плечами, но сейчас здесь присутствовало около тридцати человек, которые могли его заметить. Правда, на нем была серая рубашка под цвет каменной стены, и он уже преодолел второй этаж, поэтому, чтобы заметить его, надо поднять голову.
Но если она его увидела, значит, и Соммет тоже мог.
И где Эбингтон? Почему он не отговорил Йена от этого безумия?
Джулиана даже не пыталась сделать следующий выстрел. Она боялась уронить стрелу. Рискнув, она еще раз оглянулась назад. Йен уже находился в районе третьего этажа. Ее ужас смешался с чистым и неукротимым восхищением. Промежутки между камнями были глубиной не более дюйма, и все же Йен умудрялся взбираться так же легко, как если бы поднимался по приставленной лестнице. Мысками ног он находил канавки, о существовании которых Джулиана даже не подозревала, чтобы цепляться за них.
