Рапсодия в тумане (ЛП) - МайГрид Нален

— Где Ивашка? Мне звонил Люк, сказал, случилось с ним что-то.

— Ему дурно стало, видно, на солнышке перегрелся. Спит сейчас. Может, в дом пойдем? — предлагаю я, а то чего мы у калитки столпились.

— Ты где был? — вдруг сурово спрашивает мама Ирса и, отстранившись, дает ему подзатыльник.

— Мам, да тут такое дело… Я занят был, да и… — говорит неуверенно Ирс, и тут на него кидается, как я понял, та самая Рината, и пытается огреть его сумочкой, но тот дает деру.

— Да ты нормальный?! Дела у него! А матери позвонить времени не нашлось?! Тебя все искали! Оришка почернела вся, на тень свою похожа стала! Ты зачем мне сестру довел?! Да как Ивашка те фото ужасные нашел, мы не знали к кому бежать, к экзорцисту, в полицию или к батюшке!

Пока эти двое носятся по двору, я запираю калитку и сам теряюсь, не понимая, что делать дальше. В дом-то я их пригласил, только никто ведь не идет.

— Теть Ринат, да я ж не объяснил, там правда важно, не мог я…

Тетка, продолжая орать, не успокаивается и так и грузит по нашему палисаднику, а я уже жду, что вот сейчас придет Аман и надает нам всем люлей. У него же там Ниррай спит…

На очередном круге Ирс забегает за мою спину и, уже оттуда выглядывая, говорит:

— Да я и подумать не мог, что вы так переживать будете! Вам же пофиг всегда было!

Рината, уже снова замахнувшаяся сумкой, замирает и даже рот чуть приоткрывает от удивления.

— Как тебе такое в голову только пришло?! — грустно вопрошает мама. Даже я прочувствовал момент. За меня, правда, всегда только брат волновался, а у Ирса вон сколько родственников, и его все любят, а он и не знал, оказывается.

— Так я всегда шлялся где хотел, никто не интересовался! Я думал, и в этот раз так же!

— Ты шлялся по району, где тебя каждый алкаш знает. Ничего бы с тобой не случилось, если что, прибежали бы, рассказали. Или тебя откуда-нибудь вытащили.

Стоит его маме договорить, как я решаю, что нужно сейчас это прервать, а то так и будем тут до рассвета стоять, а у нас там суп варится.

— Идемте в дом, там спокойно и поговорим. Только, пожалуйста, потише, у моего брата очень чувствительный… сон.

— Извините… — пищит Ирс из-за моего плеча, на что Рината, фыркнув, разворачивается и к дому идет. Мама, покачав головой, следом, а я разворачиваюсь, чтобы узнать:

— Будешь им рассказывать?

— Что-то в любом случае придется… Про вас-то знают.

— А про меня откуда? — удивляюсь, ведь я точно с этими дамочками не знаком.

— Про тебя, может, и не знают. Потом один фиг им расскажут все… — вздохнув, Ирс берет меня за руку, явно ради моральной поддержки, чему я ни в коем разе не сопротивляюсь, и ведет нас обратно в дом.

Мы уже в коридоре, когда на кухне загорается свет, и Рината вскрикивает:

— Что за отраву вы варите?!

— Эх, все же не получился у нас суп по ходу дела… — говорю я тихо и, зайдя на кухню, вижу, как женщины замерли над кастрюлей.

— Чего это не получился? Хороший суп… пахнет вкусно… наверное.

Мама, повернувшись к сыну, смотрит на того с ужасом и говорит:

— Очень надеюсь, что когда ты начнешь с кем-нибудь встречаться, она будет уметь готовить, или вы оба умрете с голода.

— Ну… — Ирс запускает руку в волосы и, глянув на меня, снова возвращает свой взгляд к маме. — У меня есть для тебя три новости…

А мне так весело становится. И хоть я не умею готовить, с голоду мы точно не умрем.

— Из хорошего, я начал встречаться, правда, не с ней, а с ним… И он помогал мне готовить этот по-любому вкусный суп! Мы просто крапиву и вермишель не успели добавить, вот!

Ирс тыкает пальцем на разделочную доску, где крапивка уже нарезанная, красивая, а мама вздыхает и начинает лазить по шкафам, со второй попытки находя полотенце, которое использует как прихватку, и переставляет кастрюлю с огня.

— Так, ладно, — она находит новую кастрюлю, поменьше и, вооружившись вилкой и ложкой, перекладывает мясо, заливая его свежей водой. — Суп я спасу, а ты сядь. Вы оба. И к плите не подходите, пока я вам свою книгу рецептов, старенькую, не отдам. Я по ней еще в школе училась, для вас самое то.

— Так где Ивашка? — снова спрашивает Рината, но провожать ее я смысла не вижу, потому что он уже проснулся, встал и тупит. Скоро к нам придет, наверное.

— Только проснулся… — отвечает Ирс, а я сжимаю его руку. Ну какой встал-то? Люди же явно этого не слышат. — Мам, вы правда переживали?..

— Естественно, мы переживали. Я уже к худшему готовиться начала, — мама ловко начищает новую луковичину, и с поисками у нее все куда проще, нежели у нас. — Что бы ни происходило, давай знать, что ты жив, пожалуйста.

Мы рассаживаемся за столом, и Ирс как прилежный мальчик складывает руки на коленях. По нему прям за версту видно, что устыдился. И это правильно, так и должно быть. Это же семья и они должны знать, что с тобой все в порядке.

Я слышу, как к калитке кто-то подходит, и уже по запаху знаю, что это доставка — курьер заманчиво пахнет смесью пломбира и картошки фри, и одновременно с этим Ивашка выползает из гостиной и, чуть шаркая, заходит на кухню. Рука, выглядывающая из прорезанного рукава, выглядит вполне целой и здоровой.

И тут Ирсан, видно, собравшись с духом, говорит:

— Кажется, мне надо вам кое-что рассказать…

Глава 41. К океану

Аман

Я пытался найти себе место. И в кресле-качалке посидел, даже попытавшись читать, затея оказалась зряшная, ибо мозг вообще отказался воспринимать информацию, а глаза то и дело отлипали от строк, чтобы посмотреть на спящего Ниррая. И к шуму внизу прислушивался, где двое горе-поваров пытались изобрести что-то термоядерное. Даже доставку продуктов и готового ужина заказал, но не могу я и все.

В итоге, измаявшись, я быстро принял душ и, переодевшись в домашнее, лег рядом. Мне бы тоже не помешало поспать, а то он проснется, а меня в сон начнет тянуть, но не получается. Я просто тупо лежу и слушаю, как он размеренно дышит рядышком.

Я обещал ему не возвращаться, но тут такой случай… Не мог же я остаться в стороне, когда его пытаются убить. А еще мне страшно, до ужаса страшно, что он в скором времени может умереть. Я бы хотел его убедить, уговорить, заставить, в конце концов, но последнее я точно не смогу сделать. Иначе чем я буду отличаться от его отца, что поступил с ним так нехорошо? Хотя конечно же, в этом нет ничего удивительного, он просто тоже его любит и боится потерять.

Не сдержав порыв, я нахожу его руку и, переплетя наши пальцы, чуть поглаживаю большим его запястье. Давай, просыпайся уже…

Я почти уверен, что, проснувшись, он будет колоться, как периодически это делает, возможно, захочет уйти, и я больше его вообще никогда не увижу… От последней мысли становится еще хуже, и я, гонимый тем, что больше такой возможности не будет, сокращаю расстояние между нами и дотрагиваюсь до его губ своими. Не уходи…

Его дыхание чуть меняется, и он распахивает глаза, поэтому я тут же отодвигаюсь от него на чуть-чуть.

— Как ты? — интересуюсь я негромко.

Ниррай молчит и смотрит на меня удивленно, но, осмотревшись, (окна не занавешены и в комнату попадает свет  просыпающегося неба) он снова обращает на меня взгляд:

— Откуда?..

— Мы тебя сперли из операционной… или… не знаю, как-то место назвать. Из переселенной?.. Мне не понравился тот труп, решил, тебе не пойдет.

— Страшненький?

— Да не так чтоб очень. Обычный какой-то. Негоже такой обыденности Царевичей в себе таскать.

Несу какую-то ересь, но меня это нисколько не удручает, мне, наоборот, легче. Он проснулся, он еще тут и пока не злится на меня.

Ниррай легонько улыбается и, привстав на локтях, еще раз оглядывает спальню.

— Меня ищут?

— На… — сам себя обрываю, вспоминая, что в этот раз «заморозка» вышла по-иному. Возможно, из-за того, что Ирсан наслал ее одновременно со мной, но я совсем не чувствую скованных мною людей. А так как к нам еще не явился никто, вывод напрашивается сам собой. — Похоже, у них двойной ступор до сих пор…