Татьяна Осипцова - Больше, чем любовь
– Разве это плохо? Не вижу логики.
– Да ты понимаешь, что он одновременно отправляет любовницу на Канары, находит меня и делает мне ребенка, а еще кому-то в это время, может, покупает виллу на Кипре!
– Ребенок-то в чем виноват? Рожай и будь счастлива.
– И буду, обязательно. Но без него! – выкрикнула Наталья.
– Между прочим, тебе злиться вредно. Эх, мне бы забеременеть, но все никак не получается! К врачам обращалась – лечиться надо не меньше года, да и потом – под вопросом…
– Хочешь, к своему гинекологу устрою? Очень внимательный доктор, и лишних лекарств не назначит. Не то, что эти, в коммерческих клиниках…
Ольга Павловна, узнав о беременности дочери, поначалу расстроилась. Наташа решила ни за что не признаваться, что ребенок от Пахомова, опасаясь, что мама найдет способ ему сообщить.
– Доченька, рожать от случайного курортного знакомого, по меньшей мере, глупо.
– А по большей?
– Опасно. Бог знает, какая наследственность…
– Зато уродом точно не будет, – усмехнулась Наташа, – так что, мамочка, успокойся. Это мое окончательное решение.
– А как же Борис?
– Мы разводимся.
Она всем так говорила. Но, глядя на округляющийся живот, решила с оформлением развода не спешить. Ни к чему ей сейчас нервничать.
Подозревая, что Димка общается с Пахомовым, она и сыну не говорила, что скоро на свет появится его брат или сестричка. Только бы Пахомов не знал. А на остальных – плевать! В конце концов, она взрослая самостоятельная женщина, и никого не должно волновать, что она собирается стать матерью. Она старалась быть спокойной и невозмутимой ради здоровья будущего ребенка. Работу решила не бросать, пока позволяют силы, а в ближайшие месяцы надеялась найти няньку, чтобы не зависнуть надолго дома с новорожденным.
Пятого марта Пахомов приехал в Петербург. Пришло время решить вопрос с инвестициями для строительства торговых центров. Проект, полностью повторяющий московский, был утвержден, пятна под застройку у двух станций метро получены. Большую часть стройматериалов произведут на предприятиях концерна, однако потребуются и импортные. Было ясно, что собственными средствами не обойтись.
Гольдман представил Пахомову список предполагаемых инвесторов: Ника-банк, Башкредит, Инкомбанк.
– Ну, с «Никой» я сам договорюсь, – кивнул Борис. – А ты подготовь переговоры на уровне с двумя другими банками. Меня не забудь предупредить, сам буду присутствовать, для солидности.
Когда Михаил вышел из кабинета, Пахомов взялся за телефон, и, заранее улыбаясь, набрал номер Кушнера.
– Натан Израилевич? Некто Пахомов вас беспокоит. Помните еще такого?
– Он говорит, помните… Как будто я когда-нибудь забывал. Нет, Боря, я когда-нибудь что-нибудь забывал?
– Конечно, нет. Привет, дорогой.
– Здравствуй, Боря. Рад тебя слышать.
– А как насчет увидеть? Может, поужинаем сегодня вместе?
– Согласен. Только никаких ресторанов! Приглашаю тебя к себе домой, сегодня у нас рыба-фиш. Уверяю, такой рыбы-фиш, как готовит Идочка, ты не пробовал!
– Я ее вообще никогда не ел.
– Ну, так тем более! Записывай адрес, ты ведь на новой квартире у меня не был?
– Наверно, нет. Последний раз я заходил к тебе сто лет назад. Диктуй… Это новый дом на набережной, напротив «Крестов»? Ничего себе, пейзажик!
– Не шути так, Боря, у меня почти все окна во двор. Жду к восьми.
– Буду обязательно.
Прихватив по пути букет для хозяйки, ровно в восемь Пахомов был на набережной Невы, возле дома Натана.
Дежуривший в блестящем мрамором холле охранник поинтересовался, к кому он.
– К Кушнеру, моя фамилия Пахомов.
Заглянув в свою тетрадь, страж кивнул:
– Проходите, вас ждут. Третий этаж.
Натан с женой встречали гостя у дверей. Боря вручил хозяйке цветы, поцеловал ручку, мельком отметив, что она как-то изменилась.
Натан для начала решил показать Пахомову квартиру.
– Э, да у тебя тут сплошной антиквариат! Не думал, что ты коллекционер! – воскликнул Борис.
– Ну, коллекционер не коллекционер, но кое-что я таки имею. Живописи мало, я в ней не разбираюсь, могут одурачить. А вот эти часы, ты посмотри, Боря, такую работу разве можно подделать? Восемнадцатый век. Или эту мебель? Ты потрогай дерево… Орех, он сохранил тепло времен – середина девятнадцатого. Или вот портсигары, их у меня тридцать штук. Обрати внимание на этот, с перламутром. Сделан сто лет назад, а пружинка не разболталась!
– Я и не знал, что ты такой любитель! – искренне удивился Пахомов.
– А кто знал?.. Я знал?.. Боря, я имею с тобой дела двадцать лет, и честно скажу: я и не заметил, как стал коллекционером! Приходили люди, просили в долг… Ты же знаешь, когда нужны деньги, все приходят к Натану. Одни, как ты, брали на дело и возвращали с процентами, другие – бог знает на что. И когда подходило время, они вместо денег приносили кто часы, кто табакерку… Брал и это, а что делать?.. А потом надо же было узнать, что я получил взамен своих денег? Изучил вопрос, стал кое-что менять, прикупать. Конечно – втихую, при советской власти такие вещи лучше было не афишировать. Поэтому ты и не знал. Но теперь, в этой квартире, я могу показать друзьям свою коллекцию, как ты думаешь?
– Да, конечно, – согласился Пахомов, рассматривая старинные часы в стиле Людовика Шестнадцатого.
Хозяйка позвала их ужинать. Центр овального стола занимало блюдо с фаршированной рыбой, вокруг него теснились закуски.
Пахомов с удовольствием ел, нахваливая, и с интересом поглядывал на Иду Львовну.
Что-то с ней случилось, пластическую операцию, что ли, сделала? Ей должно быть хорошо за пятьдесят, а выглядит сегодня на сорок пять. Явно похудела. Короткая стрижка, холеное лицо, даже взгляд уверенней стал. В прошлый раз она казалась старше мужа, а теперь наоборот.
Не выдержав, он высказался:
– Ида Львовна, рыба у вас замечательная, и вы сами выглядите великолепно!
– Ида, ты слышишь, Ида?.. Этот ловелас уже подбивает к тебе клинья! А ты знаешь, Боря, кого мы должны благодарить? Твою жену. Этот ее салон «Стиль» так рекламировали по телевизору, что я решил: свожу туда Идочку, пусть станет красавицей. Правда, я таки немало заплатил за этих косметологов-массажистов и имидж… даже не выговорить… А также за наряды и парикмахеров. Я тебе больше скажу, Боря, я выложил столько, что сам на себя удивляюсь! Но зато посмотри на Идочку! Встань, моя рыбонька, пусть Боря рассмотрит твое платье, уж он-то сумеет его оценить.
Боря с удивлением смотрел на смущающуюся женщину, которая по просьбе мужа вышла из-за стола и пару раз повернулась. «Если это действительно из ее салона, значит, Наталья нашла классного модельера. В таком элегантно-простом платье даже полная женщина выглядит неплохо», – подумал он.
