Старше (ЛП) - Хартманн Дженнифер

Он обнял меня. Без колебаний, без неловких сомнений. Все остальное отступило — время, возраст, приличия. Я просто оказалась в его теплых объятиях, где мне всегда суждено было быть.

Рид выдохнул мне в ухо и притянул ближе, его большая ладонь обхватила мой затылок.

— Я так рад тебя видеть. — Он не отстранялся. — Прости, это было неожиданно. Я хотел перейти к делу раньше, пока у меня не сдали нервы.

Мое тело вибрировало и таяло одновременно.

— Я рада, что ты это сделал. Я бы, наверное, болтала без умолку, пока время не вышло, и ты бы снова ушел.

Он осторожно подался назад, его руки медленно скользнули вниз по моим рукам и опустились. Его глаза горячо смотрели на меня, мука и нежность сводили его брови.

— Трудно поверить, что я смотрю на тебя. Что-то большее, чем фотография или воспоминание. — Затем его взгляд скользнул вниз по моему телу, от изгиба шеи к ложбинке между грудей, покрытой мерцающим блеском, и дальше вниз по моим загорелым ногам. Когда его глаза снова поднялись, его взгляд сверкнул темным желанием. — Прогуляешься со мной?

Я моргнула в своем черном коктейльном платье до бедер и шикарных ботильонах, пытаясь оторваться от его похотливого взгляда, и посмотрела на ресторан.

— Я думала…

— Я знаю. Я просто всегда хотел это сделать.

— Что сделать?

Он протянул руку и сжал мою ладонь, соединив наши пальцы вместе.

— Держать тебя за руку на публике.

У меня перехватило дыхание от удивления.

Я кивнула, и мы пошли по людной набережной, в воздухе смешались соль и смех. Я не могла подобрать слов. У меня остались только чувства. Только ощущение того, что его ладонь сжимает мою, а наши шаги сливаются в идеальном ритме.

Это не свидание. Мы просто друзья.

Это не может быть свиданием.

Друзья держатся за руки.

Мы со Скотти держались за руки.

Это не должно ничего значить… потому что не могло ничего значить.

Но эта мантра развалилась, когда его большой палец провел по моим костяшкам, и наши ладони переплелись так, что это казалось чем-то большим. Эмоции прожигали дыры в моей груди. Моя любовь пылала, ее огонь не погас.

— Я не знаю, что сказать, — призналась я, пока мы уворачивались от других пар, собак на поводках и множества детских колясок. — Мне кажется, любые слова неуместны.

Он взглянул на меня, и мандариновые блики от низко висящего солнца осветили его темные волосы.

— Ты не должна ничего говорить.

— Я должна. Мне так много нужно сказать. — Я вздохнула, прищурив глаза на оранжевый шар, висящий на горизонте. — Как ты?

— Никогда не было лучше.

— Я имею в виду… раньше. До того как ты приехал сюда. Как твои дела? Твоя жизнь дома?

Он уставился прямо перед собой, его щека подергивалась.

— Сейчас я не чувствую себя там как дома.

— Как… — Мои глаза закрылись, боль пронзила грудь. — Как дела с Тарой?

Хватка его руки усилилась, и я почти услышала, как бьется его пульс.

— Напряженно, — сказал он.

Боже… все еще?

Прошло два года.

Мы с Тарой никогда не обсуждали Рида во время наших переписок. Я отказывалась первой начинать говорить о нем, надеясь, безмолвно умоляя ее затронуть болезненную тему, которая преследовала всех нас. Она так и не сделала этого.

Заглядывала ли она в альбом? Листала ли страницы, наполненные любовью и правдой?

Я не знала.

Она никогда не упоминала об этом.

Я сглотнула, вцепившись в его руку.

— Мне жаль.

— Уитни рассказала мне все. — Он опустил взгляд на тротуар и погладил подбородок. — В то время я слышал об увольнении учителя, о странной дружбе. Я знал, что Тара через что-то проходит, но никогда не интересовался подробностями. Я был занят своим бизнесом, и я сожалею, что не проявил должного внимания. Не почувствовал ее боль. Если бы я знал… — Глаза Рида остекленели, и он выдохнул через нос. — Я бы никогда не сказал ей такого.

Наши ладони сильнее сжали друг друга.

— В любом случае… Я просто продолжаю надеяться, что каждый день приносит с собой шанс начать все сначала. Обрести прощение. Исцеление. — Его глаза прищурились. — Я видел ее. Думаю, она пытается. Но пока между нами все еще пропасть. Темное облако. Уитни говорит, что Тара делает успехи, но с моей стороны их не видно.

Мы свернули за угол и направились к пляжу. Ветерок трепал его волосы, превращая их восхитительный беспорядок, в который мне до боли захотелось запустить пальцы.

— Я все еще надеюсь. Если я могу стоять здесь после всего, через что мы прошли, то и она сможет.

Он улыбнулся, меняя тему.

— Ты делаешь удивительные вещи, Галлея. Я видел твой сайт. Твои свадебные фотографии. Это просто невероятно.

От этого комплимента по моему телу пронеслась сияющая волна света, поднявшая мне настроение.

— Это все, о чем я когда-либо мечтала. Запечатлевать мгновения для вечности, моменты любви. Улыбки, речи, тщательно подобранные цветы и безделушки, украшающие столы. — Я подняла на него глаза, не в силах сдержать улыбку. — Моя любимая часть всей свадьбы — когда жених впервые видит свою невесту, идущую к алтарю. Пока Моник сосредоточена на ней, я снимаю его. Слезы в его глазах. Неподдельную любовь, отражающуюся на его лице. Это нельзя сыграть. Она такая… настоящая. Это волшебно.

Он грустно улыбнулся, когда тротуар под нашими ногами сменился песком.

— Ты хочешь этого?

Я на мгновение заколебалась.

— Любви?

— Свадьбы.

— О. — Я посмотрела вперед — гладь сине-зеленой воды приближалась. — Не знаю. Я не думаю об этом.

Его глаза задумчиво прищурились.

— Интересно.

— Когда я снимаю свадьбы, я никогда не мечтаю о том, чтобы это я была в белом платье и с цветами в волосах. Я увлечена их моментом. Их радостью.

Когда мы приблизились к береговой линии, Рид остановился, отпустил мою руку и полез в карман. Мои глаза следили за его движениями, ожидая и удивляясь.

Затем он вытащил маленький стебелек с голубым цветком.

Утреннее сияние.

У меня перехватило дыхание, когда он поднял цветок и заправил его мне за ухо, отодвинув волосы в сторону.

На его губах расцвела улыбка. Такая яркая, что затмила фон позади нас, сверкающий золотыми солнечными бликами на воде.

— Ты прекрасно выглядишь с цветами в волосах.

Я знала не так уж много, но была уверена, что мое сердце не переживет этого вечера.

Мне конец.

Коснувшись рукой хрупкого цветка, я сдержала слезы.

— Мы держимся за руки. Гуляем по пляжу. Ты даришь цветы. — Я прикусила губу. — Это очень похоже на свидание, Рид.

Он снова взял меня за руку и повел вперед.

— Это всего лишь день. — Мы беззаботно размахивали руками, темные тучи рассеивались, и небо прояснялось. — Очень хороший день.

Вдоль берега выстроились фургончики с едой и очаровательные хижины, в которых звучала живая музыка, воздух был наполнен ароматом жаренных во фритюре лакомств и аппетитных закусок. Я смотрела на воду, глупо надеясь, что таких дней будет больше. По-настоящему хороших дней.

Рид повел меня туда, где люди ели с бумажных тарелок шашлыки и тако с начинкой.

Мой желудок свело от голода.

— Может, поедим?

— Ты готовишь? — Он бросил на меня сверкающий взгляд, который заставил устыдиться океан. — Я скучаю по этому.

— Кажется, моя бабушка была права.

— О чем ты?

— Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.

Он согласно кивнул и потянул меня к одной из очередей за едой.

— Возможно. Но ты нашла путь к моему сердцу еще до того, как я попробовал твою еду.

Теплый румянец окрасил мои щеки.

Да.

Мне точно конец.

Теперь моя улыбка не сходила с лица, пока мы стояли в конце очереди, соприкасаясь плечами.

— Расскажи мне о студии, — попросила я, меняя тему, пока не распалась на части и не стала единым целым с песком. — У тебя много клиентов?

Он снова кивнул.

— Бизнес процветает. Я все время занят. Это отвлекает.