Линн Пембертон - Затмение
Ее тело легко вошло в зеркальную поверхность воды – от места, куда она нырнула, побежали все увеличивающиеся круги. Вода была очень теплой и доходила ей до шеи. Сирена стояла неподвижно на песчаном дне океана, глядя, как Ройоль снимает с себя полотняную рубашку и брюки. Без всякого смущения она разглядывала его рослое, ладно скроенное тело. Его кожа цвета красного дерева отливала золотом в лунном свете.
Через мгновение он уже стоял рядом с ней, глядя на нее сверху вниз. Сирена нырнула и, задержав дыхание, некоторое время находилась под водой, а потом вынырнула, услышав его радостный смех.
Чуткими пальцами он нежно убрал с ее лица волосы и отвел к затылку. Скользнув по спине, руки его чуть замешкались на ее талии, как бы в нерешительности, а потом притянули к себе. Однако тут он ощутил сопротивление.
– Разве ты не хочешь меня, леди Сирена? – спросил он с удивлением. – Может, я ошибаюсь? Тогда скажи мне.
В мягко вопрошающем голосе не было ни раздражения, ни нажима.
– Да, я хочу тебя. Но не здесь и не сейчас, – твердо произнесла она.
Мягко оттолкнув Ройоля, Сирена выскользнула из его объятий и широкими плавными движениями поплыла к единственной скале, живописно выступавшей из воды.
Когда она достигла скалы, Ройоль уже был там и перегнулся вниз, чтобы удержать ее. Но Сирена проплыла мимо, и тогда он, ухватив ее за ноги, потянул под воду.
Она отбивалась, колотила изо всех сил по воде ногами, пока не вырвалась и не почувствовала себя свободной. И хохотала, как безумная, когда Ройоль, изображая кита, вынырнул из воды, издав могучий рев.
– Потише, разбудишь соседей, – выкрикнула она, давясь от смеха; и, плеснув ему в лицо водой, пустилась в обратный путь. Выбежав на берег, Сирена все еще задыхалась от смеха.
– Как было чудесно! – сказала она Ройолю, натягивая платье и путаясь в бретельках.
Ройоль помог ей найти и застегнуть пуговички. Руки его продолжали ласково бродить по ее телу, легко коснулись затвердевших сосков, вздымавшихся и опускавшихся под платьем. Заставив себя подавить острое желание, он взял одной рукой ее за подбородок, а другой отвел от лица несколько мокрых прядей.
– Тебе нужно поторопиться, леди Сирена. Я хочу встретиться с тобой до вашего отъезда из Порт-Антонио. – Он ласково коснулся губами ее лба, словно отец, целующий дочь.
Не желая портить ему настроение, Сирена ничего не ответила, и они молча отправились в обратный путь, думая каждый о своем.
Уже за полночь они тихо проникли в дом Ройоля.
Николас спокойно спал, посапывая, как дитя, свернувшись клубочком на нескольких подушках.
На столе, заставленном грязной посудой, лежала записка от Кэрон, в которой сообщалось, что она позвонит Ройолю завтра.
– Кэрон работает регистратором в гостинице, ей надо рано приходить на работу, – объяснил Ройоль. – Она редко ночует здесь.
Сирена пожала плечами и, глядя на Николаса, сказала:
– Похоже, машину придется вести мне.
Ройоль кивнул, собирая грязные тарелки.
– Это уж точно.
Минут через двадцать проснулся Николас. Ройоль тем временем приготовил на кухне кофе. Сирена сидела на противоположной стороне веранды, ее влажные волосы падали на спину, отливая шелком.
Николас недоуменно таращился вокруг, ничего не понимая, Сирена же, соскользнув на подушки, прижалась к его теплому телу.
– Ну что, дорогой, проснулся? А мы с Ройолем уже думали, не уложить ли тебя на его постель.
Отчаянно моргая, он тем не менее заметил, как сияют глаза жены, как нежна ее кожа. Николас коснулся щеки Сирены, провел пальцем по губам, шее. Он открыл рот, чтобы сказать, как она прекрасна, но тут в комнату вошел Ройоль, неся на подносе три чашки с дымящимся кофе.
– Кофе подан, – торжественно объявил он, ставя поднос на низкий столик.
Николас с трудом поднялся на ноги, слегка пошатываясь. Облизнув пересохшие губы, попросил:
– Можно мне стакан воды? У меня страшно пересохло горло.
Сирена, улыбаясь, смотрела на своего взъерошенного мужа.
– С чего бы это, а?
Было почти половина второго, когда они наконец распрощались с хозяином и покинули виллу «Коралита». Сирена медленно и осторожно вела автомобиль, а Николас все двадцать минут, что они добирались до дома, храпел и бормотал что-то нечленораздельное.
Сирена радовалась, что предоставлена сама себе и ей не нужно общаться с мужем. Она могла думать о Ройоле Фергюссоне и сожалеть о том, что через четыре дня их отдых заканчивается и ей придется покинуть Ямайку.
3
– Ты будешь очень сердиться, моя дорогая? Но пойми, Чарли – мой старый приятель, и мне не хотелось бы отсутствовать на его «мальчишнике» перед свадьбой.
В смешке, который сопутствовал словам Николаса, отчетливо звучали фривольные нотки, и Сирена вздохнула про себя, представив, как муж и его лучший приятель надираются как свиньи в каком-нибудь переполненном баре в Майами. Но она весело проговорила:
– Ну что ты, я совсем не возражаю.
Они завтракали на террасе, под сенью ветвей франгипани, не заслоняющих, однако, прекрасный вид на искрящиеся воды Голубой лагуны.
– Представляешь, старый бродяга решил остепениться и теперь женится на американской манекенщице. Совсем рехнулся. – Николас щелкнул пальцами. – Познакомился с ней всего две недели назад. Хотелось бы мне присутствовать на встрече невесты с ее будущими родственниками в Атертон-Холле. Забавное будет зрелище. Они ведь спали и видели, как он делает предложение достопочтенной Арабелле Сеймур.
– Не той ли жуткой Арабелле с гнилыми зубами и прыщавой кожей? – фыркнула Сирена.
Николас кивнул, посмеиваясь.
– Именно той.
– Ну, тогда я рада, что он взбрыкнул и нашел себе американку. Ему повезло, – сказала Сирена, бросая крошки нахальной птичке, пристроившейся к ним завтракать.
Николас сменил тему разговора.
– Думаю, коль скоро мы отправляемся через пару дней домой, мне нет смысла возвращаться сюда.
Сирена, на которой был простенький саронг из батика, лениво потягивала апельсиновый сок.
– Хорошо, я останусь и закрою дом, Николас. Ни о чем не беспокойся, – сказала она твердо. Сирена видела, что муж разочарован, и понимала, что ей нужно вести себя крайне осторожно.
– А я думал, ты захочешь полететь со мной в Майами… – Николас замолчал и с надеждой прибавил: – Ты могла бы походить по магазинам.
Сирена нахмурилась, сведя темные брови.
– У меня и здесь еще много дел. Я обещала навестить Томаса из Френчмен-Коув, он хотел переслать со мной письма в Англию. Нужно оплатить несколько счетов. И еще много чего, – вздохнула она.
На ее губах заиграла смутная улыбка.
– И вообще, что прикажешь мне делать, когда ты с Чарли и своими дружками будешь гудеть всю ночь напролет?
