Развод в 45. Я не вернусь (СИ) - Невинная Яна
– Но бы вы всё равно рано или поздно узнали о нас с Алексеем… Правда, не так… Мы планировали всё сделать иначе, но я знаю, что он не мог уже молчать… Мы… это… мы с Алексеем Дмитриевичем… – Она сглотнула, откашлялась, отвела взгляд и снова посмотрела мне в лицо, уже чуть дерзко, как будто собралась всё-таки с мыслями. – Это всё вышло у нас не сразу… Это просто… случилось… Сначала мы просто работали, а потом… Я не хотела, правда. Но мы… мы полюбили друг друга.
Ах, вот как. Полюбили. Они полюбили. Какая прелесть. Я чуть вскинула бровь, но молчала. Она говорила дальше – видимо, ей важно было выговориться.
– Я не хочу разрушать семьи, – мямлила она, глядя куда-то в угол. – По крайней мере пока. Я сама всё расскажу Вадиму… Просто… не сейчас. Не сегодня. Нам нужно закончить проект. Понимаете, это очень важно. Ваша работа – она же будет реализована! Алексей Дмитриевич обещал, что вы будете указаны в финальной публикации! Правда! Просто… дайте нам время…
Она снова всплеснула руками, из уголка глаза даже эффектно потекла слезинка. Раскаяние Вера играла бесподобно. Правда, ее слова расходились с тем, что сказал мой муж, а еще она так или иначе пыталась оправдать себя – хотя бы в своих глазах.
– Даже так? Вы упомянете меня соавтором в моей работе? Я верно поняла? – заломила я бровь, а Вера поморщилась.
– Давайте не будем обсуждать работу… Это вам лучше разобраться с супругом. Понимаете, ему это очень важно! Важно проявить себя! А я… Мне сейчас важно сохранить всё, как есть… Вадим не должен знать…
– Ради чего я должна ждать, пока ты соизволишь всё рассказать мужу? – спросила я ледяным тоном. – Ради того, чтобы вы потом добавили меня в список соавторов моей же работы? Я не буду скрывать свое авторство. Вы украли у меня мой труд! Я должна была сама ее презентовать. И я этого не спущу.
Она вспыхнула и даже попятилась, хотя я ее не трогала и пальцем.
– Но… Лёша… Алексей Дмитриевич сказал, что вы сами не хотели принимать участия в презентации, вы… Я понимаю, у вас мать умерла, и вы не хотели никаких контактов, никаких публичных выступлений… Он просто хотел помочь…
– Ясно. Вы два благодетеля, – кивнула я, смерив ее насмешливым взглядом, – даже не знаю, как благодарить.
– Зачем вы так, Лидия Анатольевна? Ведь так и было. Вы ушли из университета, забросили семью, мужа, а он ведь живой человек, ему нужна любовь, ласка…
– Ты серьезно, Вера? Ты меня будешь учить, что нужно моему мужу? Ты, которая влезла в чужую семью, а свою готова разрушить. Как же твой сын, Вера? Тебе его не жаль? – напомнила я о том, что ей так удобно было игнорировать.
– Ребенок счастлив, когда счастлива его мама! – гордо заявила Вера и тут же попыталась перехватить преимущество в разговоре: – Знаете… Вряд ли я могу вас упрекать… Но раз уж мы откровенничаем… Вы уж извините, но я скажу. Будь вы более внимательны к дочери и мужу, этого разговора бы не было!
– Какое тебе дело до моей дочери? – процедила я, испытывая боль от воспоминания о том, как моя дочь улыбалась этой гадине и радостно дарила ей букет.
– А это вы у нее спросите, у Алиши, – приторно улыбнулась она, но тут же опустила глаза. Видимо, понимала, что насмешливый тон ей не поможет, если ей нужно мое молчание.
– Алина знала о вашей связи? – спросила я прямо, да только Вера сладенько улыбнулась и тихо вздохнула.
– Лидия Анатольевна, из уважения к вам я ничего не буду рассказывать про дочку и лезть в ваши отношения. Уверена, вы с ней разберетесь. Дочь есть дочь. Сейчас вообще речь не о ней… А вот муж… – Она снова вздохнула и закусила губу, взгляд стал жалобным. – Я очень вас прошу не поднимать шум. Алексей правда хотел вам помочь, а мы с ним… Ну, просто случилось как случилось. Мы ничего не могли с этим поделать… Ваш брак… он… Двадцать пять лет, сами понимаете… Чувства остывают…
– Двадцать пять лет? Интересно… – протянула я и поглядела в наглые глаза Веры. – Но вы с Вадимом живете гораздо меньше.
Тут ей стало стыдно, это было заметно, но потом она приоткрыла рот благоговейно зашептала:
– Да, я понимаю, как всё это выглядит стороны. И понимаю, почему вы злитесь. Но мы правда просто полюбили друг друга. Мы боролись с собой, понимали, как всё неправильно. Но это оказалось сильнее нас…
– Избавь меня от лирики, хорошо? – строго осадила я ее.
А то, дай ей волю, она бы в подробностях рассказала, как всё произошло. Мне и так было тошно. И больно. Боль взрывалась внутри – это только внешне я выглядела каменной статуей, а на деле все мои органы будто перекручивались и стягивались в узел.
Пора было это прекращать. Хватит. Я достаточно наслушалась.
– Вера, что конкретно ты хочешь от меня? – спросила я со вздохом. – Уйти в сторону? Не мешать вам?
– Но вы же знаете, что это неправильно… жить с нелюбимыми…
– А может быть, неправильно – разрушать семьи? Или ты думала, что будешь продолжать жить со своим мужем дальше и одновременно бегать к моему?
– Вы всё опошляете, Лидия Анатольевна. Не думаю, что у вас есть что спасать, – холодно ужалила она в ответ. – Вы же умная женщина, воспитанная, скандалы – это же не про вас, Лидия Анатольевна. Уверена, что мы решим всё мирно. Не мешайте нам, вот и всё. Живите спокойно, как жили. Сами себя похоронили, так не нужно считать, что другие не хотят жить.
– То есть вы предлагаете мне ждать, пока ты не разведешься, Верочка? И продолжать держать Вадима в неведении?
– Со своим мужем я разберусь сама, – быстро пообещала она, но в ее голосе была четкая угроза: не лезь. Она даже тон сменила: – Я просто хочу, чтобы вы поняли: вы можете развестись мирно. Со временем. Или вы устроите публичный скандал – и тогда…
– Что же тогда?
– Я не буду говорить за Алексея. Он мужчина, я предоставляю ему быть сильным и защищать свою женщину, – промурлыкала она, – и он это сделает, если вы начнете ставить палки в колеса и навредите мне. Надеюсь, мы поняли друг друга, Лидия Анатольевна…
Глава 9
Сказав эту многозначительную фразу, Вера посчитала свою миссию завершенной и, не прощаясь, развернулась к двери и открыла ее, в кабинет влетела Маша, едва сдерживаясь от ярости.
Они даже столкнулись, но Вера невозмутимо последовала дальше, а Маша была вынуждена пропустить ее и закрыть дверь.
– Вот это наглость! – возмутилась она, как только звук каблуков в коридоре стих. – Что она тебе сказала? Ты как?
– Я… не знаю… – пробормотала я, всё еще проживая разговор с любовницей своего мужа. – Сказала, что они друг друга полюбили. Призналась, что боролись с собой, но это было сильнее их… – пролепетала я, а Маша вспыхнула.
– Вот ведь! Знаешь, я же присматривалась к ним. Как хихикали, как работали вместе, что-то явно назревало, но вплоть до сегодняшнего для я убеждала себя, что мне показалось.
– Что ты видела? Вера, скажи мне, нет уже смысла жалеть меня. Теперь я всё знаю, – проговорила я скорбным голосом.
Маша потерла руки друг о друга, нервно выдохнула:
– Я видела, как он обнял ее со спины… Они меня не заметили. Потом поцеловались. Всё стало ясно. Кто так ведет себя с коллегой? Стыдоба! – снова возмутилась она. – Я не выдержала. Посчитала, что ты должна знать. А насчет работы… Я слышала обрывки слов, но мне даже и в голову не пришло, что презентация пройдет без тебя! Я всё поняла сегодня, и вот… позвонила тебе…
– Ты всё сделала правильно, – кивнула я, успокаивая подругу, которая будто бы еще сомневалась, не совершила ли она ошибку.
И это понятно. Всё стало таким шатким и для нее, и для меня.
– Ты не переживай, тебя никто не тронет. Я вернусь на факультет, сделаю опровержение, только… только…
Мне резко стало плохо, потемнело в глазах, я не в силах была сейчас, прямо в эту минуту, после двух изматывающих разговоров, принимать важные решения. Наверное, кто-то другой на моем месте принялся бы действовать немедленно. Но мне нужна была хотя бы минута передышки.
– Ох, Лида, ты вся зеленая, – переполошилась Маша. – Сядь, – поволокла она меня к стулу, но я не хотела сидеть, мне нужно было умыться.
