Развод в 45. Я не вернусь (СИ) - Невинная Яна

Посмотрела в зеркало.

Прямая спина, холодный, сосредоточенный взгляд.

Повернуть назад уже нельзя. Я глубоко вдохнула и решительно распахнула дверцу машины. Каблуки негромко постучали по тротуару. Стеклянные двери ресторана распахнулись передо мной легко, словно приглашая войти на чужую, враждебную территорию. Внутри ненавязчиво звучала, ароматно пахло деликатесами.

На входе мне улыбнулась хостес, молоденькая девушка в строгом черном платье. Она приветливо склонила голову и поинтересовалась вежливо:

– Добрый вечер. У вас заказан столик?

Я повела взглядом по роскошному интерьеру в красно-черных тонах и увидела мужа.

Он стоял возле колонны, разговаривая с Вадимом Фарафоновым.

Сердце дернулось и забилось быстрее, всё сильнее ускоряясь.

– Я за тот столик, – указала я в сторону длинного стола, за которым находилось несколько человек. Среди них взгляд выхватил и мою дочь, и Веру.

Веселые, беззаботные, они смеялись над чем-то забавным, как подружки, явно не вспоминая обо мне. Сколько же фальши было в этой сцене.

Я даже усмехнулась. Это иронично. И вместе с тем мерзко.

Мой муж лицемерно лебезит перед меценатом в надежде получить деньги на проект.

Вера делает вид, что ее ничего не связывает с деканом, кроме работы.

А моя дочь не видит ничего такого в том, чтобы обманывать мать.

Я задумалась, не заметив, что мне что-то говорят:

– Приятного вечера!

Девушка вежливо улыбнулась и жестом пригласила пройти дальше. А я сделала первый шаг туда, где должна была поставить точку в той жизни, которую знала раньше.

– Добрый вечер.

Мой голос был очень тихим, однако заставил Алексея вздрогнуть. Он отвлекся от разговора и уставился на меня как на привидение. Даже рот открыл. Выглядело это забавно, но мне, естественно, было не до смеха. Он опешил, а потом его глаза блеснули злостью и досадой.

– Лида, что ты тут делаешь?

Он не обратил внимания, но я-то заметила, как в этот момент Фарафонов метнул в него странный, подозрительный взгляд. И оно понятно – кто же так приветствует супругу?

– Ты уже задавал этот вопрос, Лёша, – хмыкнула я, улыбаясь меценату. – Вадим Романович, вы уже ознакомились с научным трудом моего мужа? Надеюсь, в нем он так часто не повторяется?

Теперь уже оба мужчины удивленно воззрились на меня.

– Лида, что ты…

– Извините, Вадим Романович, это семейная шутка! Я, конечно же, не должна была ее говорить при вас и ставить вас в неловкое положение.

– Да ничего, – медленно проговорил Вадим, и я ощутила на себе его оценивающий взгляд. – На самом деле я удивился, что вы не присутствовали сегодня на презентации и здесь – в ресторане, но Алексей сказал, что вы заняты…

– Я освободилась и поняла, что не могу не почтить своим присутствием ваш праздник.

– Ну отчего же наш? Он наш общий, – поправил меня Фарафонов, – как я понимаю, вы тоже сделали большой вклад в работу? Может, пойдем к столу и вы нам расскажете поподробнее? Столько научных терминов, а хотелось бы, конечно, узнать, как это всё воплотится на практике.

– Конечно, – кивнула я, – вы должны понимать, во что вкладываете средства.

– Об этом мы поговорим позже, а пока прошу к столу. Думаю, ваша дочь тоже обрадуется, – говорил ничего не подозревающий Вадим, правда, было заметно, что он чувствует витающее в воздухе напряжение, но из вежливости никак на него не реагирует.

Не успела я сделать и шага, чтобы проследовать за ним, как Алексей ухватил меня за предплечье, подтянул к себе и громко зашептал на ухо:

– Лида, что ты творишь? Ты зачем сюда приехала? Решила испортить…

– …ваш праздник? – елейно проговорила я, но мои глаза метали молнии.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я! Зачем ты пришла?

– Пусти, – холодно потребовала я и прошла вперед, довольная тем, что первый раунд я выиграла.

Дальше я наткнулась глазами на Веру, которая так расширила глаза, что я опасалась, как бы они не выпали из ее глазниц. Подскочила, уронила бокал, он разлился на скатерть, она заохала и стала бросать на растекающееся красное пятно салфетки.

Моя дочь чуть отскочила, видимо чтобы не заляпать пятно, а потом увидела меня.

Сначала мне показалось, что она испугалась, но потом я заметила в ее красивых глазах ту же самую злость, что фонтаном шла от мужа.

И это стало новым ударом.

Я не знала, что я сделала моей девочке, что она так резко поменяла отношение ко мне. Когда обидела? Когда упустила?

– Мама? Что ты тут…

– Присаживайтесь, Лидия Анатольевна, – спохватился Вадим, и я посмотрела через плечо на мужчину, который единственный ничего не понимал. И мне даже было перед ним немного неудобно за то, что вовлекла его в этот фарс.

Когда он узнает правду, возможно, откажется от спонсорства.

Но это не важно. Всё равно я знала, что всё делаю правильно.

– Спасибо, – сказала я и села на стул, поправляя подол.

Место я заняла напротив Веры и Алины.

По краям стола сели мужчины, и на какое-то время нас заняла суета: официанты пришли заменить скатерть. Им пришлось повозиться, зато у меня появилась передышка. Муж и Алина бросали на меня едкие взгляды, Вера сидела ни жива ни мертва, а Вадим спокойно ждал, пока завершат уборку стола.

Когда мы сели обратно за убранный стол, мне поднесли бокал вина.

– Ну что ж, с меня, как с опоздавшей, тост? – нарушила я молчание с напускной улыбкой. – Как я сказала, я не могла не почтить своим присутствием столь знаменательное событие. Всё-таки редкость, когда успехи университета отмечаются в столь тесном, почти семейном кругу.

Вадим тоже поднял бокал, Алексей закашлялся, и я нахмурилась, вспоминая об его приступах астмы, которые случались, когда он сильно нервничал. Сейчас был как раз такой случай, и я надеялась, что ингалятор у него поблизости.

Вера прятала глаза, Алина же своими сверкала на меня, понимая, на что я намекаю.

Но я вскинула голову, давая ей понять, что не делаю ничего предосудительного и имею право быть тут, даже если им хочется, чтобы я исчезла.

– За успех!

Поднялись и звякнули бокалы. Я отпила глоток, но не почувствовала вкуса напитка.

– Вы хотели, чтобы я рассказала о практической пользе исследования, – напомнила я Вадиму, а потом перевела взгляд на мужа, – а разве Алексей не рассказал вам?

Я продолжала сидеть прямо, ни капли не смущаясь, и наблюдала, как по лицу Алексея пробежала тень. Он старался выглядеть уверенным, но я видела, как напряглись его пальцы на ножке бокала. Он, похоже, понял, к чему я веду.

Хоть он и украл мою работу, но всё же я могла ее разобрать на атомы, тогда как он определенно плавал в материале и мог проколоться на мелочах. И я была уверена, что смогу сейчас “завалить” его, как нерадивого студента – строгий преподаватель.

И тут Вера поспешила натянуть на лицо подобие улыбки.

– Лидия Анатольевна, – попыталась она замять ситуацию. – Мы действительно будем обсуждать работу?!

Я медленно перевела на нее холодный, спокойный взгляд.

– А вы что-то имеете против, Вера? Мне показалось, вам и самой не терпится поделиться тем, как вы с моим мужем работали днями и ночами над главным трудом его жизни. Не так ли?

Я постаралась вложить в свои слова столько двусмысленности, что ее заметил бы даже ребенок, и мне было ни капельки ни жалко никого из предателей.

Глава 11

После моего двусмысленного тоста над столом повисла тишина. Напряженная, тяжелая. Она давила на нервы. Так сильно и весомо, что несколько сотрудников почувствовали себя лишними и стали спешно собираться, бормоча неловкие извинения.

Они как будто ощутили приближение стихии, когда земля дрожит под ногами и сам воздух предвещает катастрофу.

Никто их не останавливал. Никто и слова не сказал, пока они копошились, покидая наше сборище. Остались только мы – две супружеские пары и моя дочь, которая сверлила меня взглядом и будто бы не испытывала и толики вины. Она смотрела на меня злым диким волчонком. И я подумала о том, что должна разобраться, почему она себя так ведет. Но не сейчас.