Невеста младшего брата (СИ) - Николаева Елена

Услышав жужжание мобильного, лезу за ним в карман. Выуживаю. На экране мигает номер Валевского.

Тимур — наш семейный адвокат и по совместительству один из моих лучших друзей.

— Да! — отвлекаюсь на телефонный звонок.

— Макс, я в участке. Илья в ДТП пешехода сбил. Утверждает, что тот выскочил на красный свет. В общем, в тачке крыло всмятку. На перекрестке занесло. При развороте врезался в ограждение.

— Пиздец… — рычу я, сжимая пальцами трубку. Вот нахуя мне это надо? Как чувствовал, что выкинет очередной фокус. — Пострадавший живой?

— Несколько ушибов. Перелом руки. Жить будет.

— Илья рядом? Как он?

— В порядке. Даю трубку.

Глава 9

Макс

В нервном порыве ерошу волосы на затылке.

Вот же сукин сын! Бунтарь чертов!

В своё время я тоже остро реагировал на нехватку отцовского внимания и его любовниц. Но когда отец развёлся с матерью, я понял, что энергию нужно направлять не на месть, а на саморазвитие и поддержку единственного мне родного человека. Сузил круг общения до минимума. Вплотную занялся образованием и карьерой. Полностью переключился на бизнес. Хотел доказать отцу, что я круче него. И я доказал, заплатив при этом слишком высокую цену. Обделённая моим вниманием мать ушла, едва разделив мой триумф. С тех пор я ещё глубже погряз в работе. Стал фанатом своего дела. Архитектура и строительство — моя страсть. Илья же в этом бизнесе не видит своего будущего. Он, похоже, до сих пор не понял, ради чего он живёт и чего от жизни хочет.

Оттолкнувшись рукой от пола, встаю на ноги, прихватывая толстовку. Слышу в трубке сопение брата.

— Чё надо? — язвит он, и меня ослепляет вспышкой ярости.

— Чё надо, блять? Сука, ты совсем охренел? Берегов не видишь? — взрываюсь, крича в трубку.

— С тобой и с батей разговаривать не буду, — цедит гаденыш сквозь зубы. — Пусть менты мне вернут мобилу. Матери позвоню.

— Думаешь, Влада завтра же прилетит вытаскивать тебя из обезьянника? Ты человека покалечил! Ты это понимаешь?

— Тебе не похер, Макс? Чувак живой? Живой. Батя всё уладит.

— Нет, мне не похер! Потому что улаживать придётся мне! Ты позоришь семью. Отца, в конце концов. Ну не хочешь ты по его стопам идти, так займись уже чем-то полезным. Сколько можно в дерьмо влипать? Что ты хочешь этим доказать?

— Так батя не особо парился с моим воспитанием, чтобы сейчас за меня краснеть. Ему некогда было со своими шлюхами…

— Он пахал, чтобы ты ни в чем себе не отказывал, щенок!

— Я и не отказываю! — рявкает младший, выводя меня из себя.

— А придётся! — рычу в ответ. — Сколько раз я требовал не таскать блядей в мой дом? Какого черта ты меня злишь? Кровь по отцу у нас одна. Смирись с этим!

— Ива не шлюха, — слышу скрип его зубов.

— Ах не шлюха? Ну тогда это, конечно, меняет дело. Посиди, сука, в обезьяннике и подумай, как дальше собираешься жить. А я пока тут с твоей «не шлюхой» разберусь.

— Макс! Не трогай её!

— А то что?

— Отправь девчонку домой.

— Сделаю так, как сочту нужным. Трубку Тимуру верни.

— Я тебя убью! — зло шипит.

— Верни Тимуру трубку!

— Слушаю, — отзывается Валевский.

— Из КПЗ не вытаскивать! Пусть сидит в клоповнике, пока я не решу, как с ним поступить! Организуй анализы на наркоту. Если в крови обнаружат дрянь, я его собственными руками придушу! И ещё… — замолчав, бросаю хмурый взгляд на притихшую девчонку. Мать вашу... Что с ней делать, сука, когда планы меняются каждую секунду? — Тимур, ментов ко мне пришли. У меня в доме незваная гостья.

— Что?.. — встрепенувшись, Иванна подрывается с пола. Рванув ко мне, хватает за плечо тонкими пальчиками. — Господи, пожалуйста, не надо ментов. Я ничего здесь не трогала. Только рубашку одолжила. Я вам её верну. Хотите, прямо сейчас? — судорожно приступает расстегивать пуговицу на рубашке. Пальцы не слушаются. Безуспешно дёргают за ткань. — Я сейчас. Сейчас… — частит задушенно. — Надену пальто и уйду… Пожалуйста, Максим Андреевич, отпустите…

Застываю в моменте с трубкой у уха и тупо пялюсь в девичьи глазища. В них, кроме мольбы о помощи, ничего не высвечивает. Абсолютно ничего.

Совсем крышу унесло, Макс?

Встряхнув головой, ощущаю, как в груди все еще кипит и клокочет злость, вот-вот рванет.

Блять! Я всего лишь хотел побыть один.

— Отбой, Тимур, — остываю, с шумом выталкивая из легких воздух. — По поводу девки я погорячился. Остальное всё в силе.

Сбрасываю звонок. Убираю мобильный в карман брюк. В который раз прохожусь по девчонке оценивающим взглядом. Стоит в одном капроне на холодном полу. Под ногами битое стекло.

— Почему ты без обуви? — интересуюсь, направляясь к ящику, где хранятся чистые домашние тапочки. Выуживаю для нее пару.

— Не хотела пачкать музейные полы.

Усмехаюсь очередному недоумению, в которое она меня ввергает за этот короткий вечер.

— Тапки обуй, постирочная фея, не то простудишься.

Сажусь перед ней на корточки. Под тихий девчачий всхлип, обхватываю тонкую лодыжку. Стряхиваю со ступни осколки. Потом с другой. Ива, вцепившись в мои плечи, покорно просовывает ноги в домашнюю обувь.

— С-спасибо… — выдыхает, когда я поднимаюсь и нахожу глазами её растерянный взгляд.

— Ты в курсе, что хорошие девочки в таком провокационном виде не расхаживают в домах незнакомых дядь?

Краснеет, опуская глаза в пол.

— Максим Андреевич, можно, я вызову такси?

— Нельзя, студентка Никитина. Ты клялась на крови не бросать больных и нуждающихся в помощи. Заштопаешь рану, потом я решу, что с тобой делать дальше. Будешь умницей — я тебя не обижу. Поняла?

Кивнув, нервно сглатывает.

— Вот и отлично.

Глава 10

Ива

«Будешь умницей — я тебя не обижу…»

Не обидит?

Да он уже!

Слышать из уст старшего Пожарского, что я криворукая — это ещё полбеды, а вот то, что я блядь… Это катастрофа.

«Сволочь…» — проговаривая в уме, с трудом сдерживаюсь, чтобы не расплакаться перед ним.

И что значит: «Будешь умницей…»?

Что он имел ввиду?

Подчиняться ему? Исполнять все его прихоти? Какие именно?

Что мужчины требуют от шлюх?

Бож-ж-же… Я же помню, с каким нездоровым интересом он оценивал мою грудь, как пялился на губы, как окидывал меня голодным взглядом с головы до пят.

Он не посмеет, я же девушка Ильи…

А если посмеет? Он ведь ясно дал понять, что считает меня шлюхой.

Максим Андреевич не просто монстр. Он, скорее всего, больной ублюдок!

Вот же я влипла! Кажется, от мужчин Пожарских только одни неприятности.

Неужели Илья действительно в участке? Какие ещё наркотики? Зачем делать ему тест? Кого он сбил? Что ему за это светит? Сколько раз Илья бывал в полиции? Он же с виду нормальный парень. Разве такое может быть правдой? Или я на самом деле глупая, наивная дурочка? Поверила в иллюзии, которые сама же создала…

Шлепая тапками по мраморному полу, следую за хозяином дома. Между нами царит напряжённая тишина. Злюка Андреевич, прижимая к брови толстовку, шагает впереди. Я стараюсь не отставать. Не хочу его злить. Вдруг он одумается и отпустит меня домой?

А если не одумается?

Если у него окончательно перемкнут контакты? Если основательно закоротит? Что тогда?

Тогда попробую сбежать. Не факт, что смогу, но точно попытаюсь.

Поежившись от царящей в доме прохлады, я обхватываю себя руками. По всему телу проносится дрожь. По коже расползаются неприятные колючие мурашки.

— Замёрзла? — Пожарский первым прерывает молчание, переводя взгляд с меня на пустой чёрный камин.

— Немного, — неуверенно сознаюсь, подходя с ним к лестнице, ведущей на второй этаж.

— Остановишь кровь, я разведу огонь. Погреемся у камина, — ухмыльнувшись, он пропускает меня вперёд.

Мне остаётся только закатить глаза, настолько этот тип самоуверен.