Дебби Макомбер - Магазинчик на Цветочной улице
Я не могла с ней не согласиться.
Как только я решила позвонить Брэду, я тут же приступила к выполнению плана. Я отрепетировала несколько вариантов разговора, прежде чем набрать его домашний номер тем же вечером.
На втором звонке ответил его сын.
— Привет, Коди, — сказала я.
— Привет.
Он говорил неуверенно, как будто бы не узнал моего голоса.
— Я — Лидия, помнишь? Мы встречались некоторое время назад.
— Я помню! Вы та тетя, которая владеет магазином пряжи. Вы сказали, что собираетесь связать мне крутой свитер с желто-зеленым динозавром.
Я улыбнулась про себя.
— Уже начала его вязать.
Я отложила вязание, когда легла в больницу, но если сосредоточить усилия, могла бы закончить его к концу недели.
— Твой папа дома?
— Минуточку. Я его позову.
Мое сердце умерло тысячу раз за то время, которое потребовалось Брэду, чтобы снять трубку. Должно быть, прошло меньше минуты, но мне это время показалось часом, не меньше, прежде чем я услышала знакомый голос:
— Алло.
— Привет. — Во рту у меня пересохло, и язык отказывался мне помогать. — Это Лидия.
Его молчание чуть было меня не уничтожило, но я понеслась вперед, благословив и одновременно ругая Маргарет за то, что та сподвигла меня на этот подвиг.
— Чем могу быть полезен? — спросил он наконец.
— Не могли бы мы встретиться и поговорить? — спросила я.
— Когда?
— Когда тебе удобно.
Я хотела крикнуть: чем быстрее, тем лучше, но все зависит от его рабочего графика, а не моего.
— Хорошо. Я дам тебе знать, когда смогу это устроить.
Я ждала, что он скажет еще хоть что-нибудь, но он ничего не сказал, и мне оставалось только закончить разговор.
— Тогда я буду ждать твоего звонка.
— До свидания.
— До свидания.
Линия разъединилась, и я осталась стоять с телефонной трубкой в руке и короткими гудками в ухе.
Это было гораздо хуже, чем я себе воображала. Я тайно надеялась, что, как только Брэд услышит мой голос, он так обрадуется, что сразу же позабудет о той боли, которую я ему причинила. Какой глупой я была, не приняв во внимание его чувства.
Маргарет годами жаловалась на то, что я сосредоточена только на себе. Я понимала, что ее возмущает тот факт, что мама и папа все свое внимание отдавали мне, помогая пройти через суровые испытания. Я всегда считала, что ее обвинения несправедливы и основываются на ревности и ощущении никомуненужности, но теперь я смотрела на вещи по-другому.
Она должна была чувствовать себя обманутой! Обманутой и всеми позабытой. В первый раз я усомнилась, уж не была ли она права относительно меня. Я была не виновата в том, что у меня был рак, но я могла бы изменить свое отношение к нему. Пребывание в положении жертвы я довела до высокого артистизма.
Я так и стояла в кухне, прикидывая, не позвонить ли Маргарет снова, когда вздрогнула от телефонного звонка. Я схватила трубку:
— Алло.
— Я могу встретиться с тобой через полчаса в Пивном доме.
— Сегодня?
— Да, — сказал он, словно это было и так очевидно.
— Хорошо.
Телефон щелкнул — он повесил трубку.
За пять минут я причесала волосы и нанесла на запястья приятные французские духи, которые давным-давно подарил мне папа — те, что я берегла для особых случаев. По пути к двери схватила легкий свитер.
Я нашла отдельную кабинку в углу и заплатила за кувшин пива к тому времени, как Брэд вошел в паб. Он огляделся, увидел меня и направился к кабинке, сел напротив меня.
Как я ни старалась, не могла отвести от него взгляда. Совершенно неожиданно мои глаза начали наполняться слезами. Я умру от унижения, если он заметит. Я чуть было не нырнула головой в свою пивную кружку в попытке скрыть эту смехотворную истерику.
Конечно же он заметил.
— Лидия, ты плачешь?
Я кивнула и принялась отчаянно рыться в своей сумочке в поисках носового платка.
— Прости. — Я икнула, стараясь сдержать слезы.
— За слезы?
Я несколько раз кивнула, больше, чем было необходимо.
— За все. Я ужасно с тобой обошлась.
— Да, так и есть.
— Я испугалась и…
— Ты не прочла моего письма.
— Знаю. — Я замолчала надолго, чтобы высморкаться. — Я не могла, потому что знала, что если прочту, то не смогу прогнать тебя из своей жизни. Я должна была отпустить тебя, ради твоего и моего спокойствия.
Брэд поднял кувшин и снова наполнил мне кружку.
— Я предпочитаю решать за себя сам.
— Знаю, но… — Теперь мои извинения звучали несерьезно и неискренне. — Маргарет думает, что я сосредоточена только на себе, и она права. Прости меня, Брэд.
— Это все, что ты хотела мне сказать? Ты поэтому позвонила и попросила меня встретиться с тобой?
Я снова кивнула. Именно это я и хотела сказать, но было и кое-что другое. У меня перехватило горло, и тишина, которая повисла между нами, казалась чрезвычайно неуместной.
— Нет, есть кое-что еще.
Брэд поднял глаза от своего пива и смотрел выжидающе. Он не облегчал мне задачу, да я этого и не заслуживала.
— С тех пор как я встретила тебя, с тех пор как мы стали видеться, я была… счастлива.
Он пожал плечами:
— Ты меня вполне могла обманывать.
— Знаю… Видишь ли, я поняла, что мне очень тяжело справляться с жизнью, когда все идет гладко. Я не привыкла быть счастливой и не знаю, как быть с этим. Поэтому я и делаю какую-нибудь глупость, чтобы все усложнить.
— И ты до этого дошла своим умом?
Я покачала головой:
— Маргарет помогла.
Не слишком осторожно с моей стороны, ведь ему совершенно не нужно было об этом знать. Мои отношения с сестрой до сих пор оставались сложными, но теперь я знала, она волнуется за меня.
— Ах да, Маргарет. Любительница улаживать чужие дела, когда ее не просят.
— Она не такая!
Меня удивило, с какой горячностью я бросилась на защиту сестры.
— Да, не такая. И ты тоже.
Я улыбнулась сквозь слезы:
— Спасибо.
Он сделал большой глоток пива.
— Ладно, теперь, когда извинения приняты, на чем мы остановимся?
Я не знала, что ему ответить.
— Как ты считаешь, куда зайдут наши отношения?
Мое сердце так громко стучало, что было почти невозможно услышать свои мысли.
— В том же направлении, куда они двигались до твоих самых последних анализов? — Взгляд его стал напряженным, когда он коснулся моей руки. — Что насчет тебя, Лидия? Чего ты хочешь?
— Я хочу вычеркнуть из памяти этот месяц и хочу, чтобы между нами все было как прежде… и я хочу, чтобы мы снова были близки.
