Пожалуйста, не уходи (ЛП) - Сальвадор Э.

— Нет! Я не расстроена из-за того, что ты причинил ему боль. Я расстроена, раздражена, в ярости от того, что ты мог пострадать. Что у тебя могли быть неприятности.

Ох.

— Ты беспокоилась обо мне?

— Да! Я беспокоюсь о тебе, потому что ты мне не безразличен! Ты мог сломать руку, тебя могли отстранить или черт знает что еще, но никогда больше не делай ничего столь безрассудного ради меня.

Губы сами собой растягиваются в улыбке.

— Перестань улыбаться, — она хмурится. — Я того не стою, и хочу, чтобы ты это понял. Мне жаль, что тебе пришлось это увидеть. Жаль, что тебе это снится и что ты об этом думаешь, но я не планировала сводить счеты с жизнью с той самой ночи. Не следует обо мне беспокоиться. Слова Брайсона не выведут меня из себя. Он треплется обо мне не в первый раз, и я знаю, что не в последний. Так что что бы он ни говорил, просто игнорируй.

— Джози, — я делаю шаг вперед, а она отступает на три.

— Нет, я сейчас зла на тебя.

— Джози, — еще шаг вперед, но на этот раз она отступает лишь на два.

— Не могу поверить, что ты так поступил и солгал мне, — выдыхает она.

Хватая за бедра, я притягиваю ее к себе, сокращая разделяющее нас пространство.

— Ты того стоишь. И хочу, чтобы ты поняла: я не выношу самой мысли, что кто-то смеет тебя обижать. Я делаю это не из жалости и не из чувства долга. Я думаю о той ночи, потому что... — я сглатываю. — Просто потому что думаю. Не могу с собой ничего поделать, и могу стоять здесь и лгать, но в этом нет никакого смысла, — поднимая руки, я обхватываю ее шею. — Ты мне небезразлична, и дело не в том, как мы встретились. Ты мне дороже, чем что бы то ни было и кто бы то ни был. Я хочу, чтобы ты поняла: я сделаю для тебя все. И хочу, чтобы знала – я не жалею о содеянном и ни за что не стал бы ничего менять.

Она уже не хмурится, и на лице появляется милая слабая улыбка.

— Говоришь, я упрямая, но тебе бы на себя в зеркало посмотреть. Ты хуже.

Я снова улыбаюсь.

— Для тебя я буду кем угодно.

— Я думала, ты ударил его из-за Аманды, — тихо говорит она, и в голосе слышится смущенная признательность.

Мои брови сдвигаются, руки опускаются на ее талию.

— Почему?

— Потому что мы с Брайсоном виделись еще в тот первый раз, когда ты его избил. Сначала тот соврал, а потом сказал, что это произошло из-за нее. Я подумала, ты сорвался из-за ревности.

Я окидываю взглядом бар через плечо, всерьез раздумывая вернуться и приложить его еще раз.

— Дэниел, — она ладонью охватывает мою челюсть, заставляя посмотреть на себя. — Даже не думай.

— Не буду, обещаю, — я отпускаю эту мысль. — Мне на нее плевать. Я перестал думать об Аманде очень давно. Она для меня ни симпатична, ни любима.

— Зачем ты мне это говоришь? — она опускает руку, и та безвольно повисает вдоль тела.

— Потому что хочу, чтобы ты знала: только о тебе одной я забочусь. Только о тебе думаю. Только тебя хочу.

Постоянные проблемы с удушающими мыслями мешали мне сказать это вслух. Я не хочу быть проблемой, еще одной вещью, о которой Джози придется беспокоиться. Но сейчас я хочу быть эгоистом, хотя бы один-единственный раз. Хочу, чтобы Джози стала моей, и хочу, чтобы возжелала меня так же сильно.

Я не буду давить, потому что не знаю, насколько для нее значим. Она не верит в любовь, это я усвоил твердо, но с радостью стал бы исключением. И с еще большей радостью завоевал бы ее, но не хочу торопить события.

Ее глаза сужаются, вглядываясь в мои. Они не смягчаются и не становятся счастливыми; она смотрит на меня с нечитаемым выражением лица, одновременно тревожащим и смущающим.

— У тебя развился Стокгольмский синдром¹⁰⁹. Прости, — серьезно говорит она, и я не могу сдержать смех.

— Джоз...

— Нет, тебе не стоит говорить то, что, как я думаю, ты сейчас планируешь сказать, — она недоверчиво качает головой.

— А я именно это и говорю. Ты мне нравишься, Джози, и я очень хочу перестать притворяться, что это не так.

Она отстраняется и начинает метаться из стороны в сторону, заложив руки за голову. Она что... в панике? Черт, что же я наделал?

— Джози, остановись. Посмотри на меня, — я хватаю ее за плечи, фиксируя взгляд на своем. — Поговори со мной. Скажи, что не так.

— Я серьезно и психически поехавшая. Тебе это не нужно. Я даю тебе шанс уйти. Беги, пока можешь, потому что я не тот человек, который тебе должен нравиться.

Я обвиваю ее руками, крепко прижимая к себе. Если бы Джози только знала, как темно бывает у меня в голове, сама бы бросилась бежать.

— Мое сердце взывает к тебе.

— Может, это изжога? — бубнит она мне в плечо.

Я улыбаюсь.

— Нет. Клянусь. В последнее время и уже довольно долго мое сердце и разум живут в сложных отношениях. Они не могут договориться, поэтому все идет вкривь и вкось, но ты каким-то образом заставила их работать сообща.

Ее дыхание перехватывает, тело напрягается, но она молчит.

— Джози, — я подцепляю ее подбородок пальцем, заставляя поднять на меня взгляд. Боже, как же она прекрасна. Я сглатываю, понимая, что сейчас задам вопрос, способный все разрушить. Если, конечно, признание уже этого не сделало. — Я тебе нравлюсь?

Я задерживаю дыхание и чувствую, как сердцебиение учащается, поскольку она не отвечает и отводит взгляд.

Ох.

Ох.

— Ничего. Я не ждал взаимности. Просто решил, что ты должна знать, — ком встает в горле, мешая вымолвить что-то еще.

— Нет, э-э... — она бормочет и снова смотрит на меня. — Я... — она вздыхает, губы дергаются в маленькой, неловкой улыбке. — Ты мне нравишься.

Ком мгновенно исчезает.

— Ты не шутишь, правда же?

— Нет, я серьезно. Прости, что мне понадобилась секунда, чтобы это признать. Просто я... я не знаю, — она пожимает плечами. — Это немного пугает. Я в последнее время много думала о своих чувствах и о тебе. Ты мне нужен. Ты мне нравишься.

— Но? — я знаю, что оно есть. Чувствую, как дискомфорт исходит от нее волнами.

— Если я кое в чем признаюсь, ты не станешь надо мной смеяться? — Джози отрывает взгляд от моего и высказывает из объятий. Она вертит кольцо на пальце, дрожаще выдыхая.

— Нет, клянусь, что не стану, — я даю Джози пространство, засовывая руки в карманы, чтобы не потянуться к ней.

Она закрывает глаза и опускает голову.

— Я не хочу потерять тебя как друга. Не знаю, готова ли рискнуть чувствами, понимая, что могу потерять тебя, если у нас ничего не выйдет.

Я понимаю, сколько сил ей потребовалось, чтобы собрать слова воедино и произнести их. Я горжусь ею.

К черту пространство, я обвиваю ее руками.

— Этого не случится. Мы не будем торопиться, не нужно навешивать ярлыки, делить постель или что-то менять. Будем идти шаг за шагом.

Она нерешительно обнимает меня в ответ.

— Хорошо, но... делить постель не самое худшее на свете.

Я отстраняюсь, глядя на нее сверху вниз.

— Я только за, если сама этого хочешь.

— Хочу, — смущенно признается она.

Я улыбаюсь.

— Я всецело твой, как и надеюсь, что ты всецело моя, — сердце бешено колотится, и мне нравится, как это звучит.

Ее губы расплываются в легкой улыбке.

— Всецело мой. Всецело твоя.

— Мы, кажется, травмировали твою сестру, — тяжело дышит Джози, касаясь моих губ, пока мы влетаем в дом.

Я захлопываю за собой дверь, она роняет сумочку на пол, и следом летят ключи, со звоном ударяясь о паркет.

— Это как? — я поднимаю ее, и Джози обвивает мою талию ногами, отчего юбка задирается выше бедер. Я прижимаю ее к стене, и та запускает пальцы в мои волосы на затылке.

Я опускаю руку под ее юбку, сжимая задницу. Она стонет, откидывая голову, открывая доступ к шее.

— Она сказала, что видела, как ты засовывал язык... — она вздрагивает, когда я прикусываю пульсирующую точку под челюстью, а потом зализываю боль. И снова стонет, срывая с меня кепку и впиваясь пальцами в волосы. — ... мне в глотку.