Линда Йеллин - Такая милая пара
Норма недовольно уткнулась в свои тарелки, предоставив отвечать мужу. «Ну вот, разбирайся сам», – давала она знать своей напряженной спиной.
Но Гордон был явно не в настроении карать или миловать.
– А где он там остановится, – спросил он. – Ты же знаешь, ему нужна отдельная комната. Иначе он просто не заснет ночью.
– Ну, мы могли бы поселить его у моей сестры, у Мадлен. У нее большой дом со множеством уютных комнат. Конечно, он будет спать один, – я лгала, глядя ему прямо в глаза.
– Но у нее же маленькие дети. Они будут шуметь.
– Ах, нет, они никогда не шумят. Они такие милые, – уверяла я. Одной ложью больше, одной меньше...
– Надо посоветоваться с врачом. Если он не будет против, то... – было видно, что Гордон колеблется. Он помолчал, затем спохватился. – Но ведь кто-то должен давать ему лекарства. И я не знаю, справишься ли ты с этим.
Я поняла, что он даже не пытался скрыть своего недоверия ко мне. Но так как все шло неплохо, возмущаться я не стала.
– Возможно, над этим стоит серьезно подумать, – размышлял Гордон. – Конечно, ему так тоскливо коротать дни в обществе двух стариков.
Норма усиленно гремела тарелками в раковине.
– Ему надо бы побыть со своими сверстниками, – продолжал Гордон. – С людьми, чьи интересы ему понятны... Поэтому мы посмотрим. Может быть. А сейчас ты можешь подняться и пожелать Майклу спокойной ночи. В твоем распоряжении не более десяти минут, – он развернулся, вышел из комнаты, и через минуту мы услышали, как он, шаркая ногами, взбирается по лестнице.
– Я буду у тебя утром, – прошептала я Майклу, поправляя одеяло. Он улыбнулся.
– А здорово мы это делали сегодня, правда? – он счастливо улыбался.
– Тебе ведь это понравилось, да? Скоро мы сможем сделать это снова, – Майкл все еще улыбался.
– Майкл, ты ведь помнишь, ну скажи. Ты помнишь, как мы занимались любовью?!
– Ах да, – наконец вздохнул он. – Конечно, мы делали это сотни раз.
– Угощаю всех! Я плачу! – объявила я бармену.
Нет, я отнюдь не гуляла на всю катушку. Просто мы с Пайпер в этот час были единственными посетителями заведения.
– Я вот все думаю, может быть, мне попытаться забеременеть? – обратилась я к подруге.
– Боюсь, это не самая лучшая идея... – задумчиво ответила она. – Знаешь, как сложно одной растить ребенка.
– Я смогу, – я убежденно посмотрела ей в глаза. – Но когда у меня будет частица Майкла, которая будет полностью принадлежать только мне. И это как-то поможет пережить...
– Дорогая, но этот ребенок не поможет Майклу, – она протянула руку через разделявший нас столик и ласково потрепала меня по плечу. – Слишком поздно, Фрэнни. Ты сейчас пытаешься переписать историю и изменить прошлое. А прошлое изменить нельзя. Как это будет ужасно – растить ребенка одной, а Майкл даже не сможет его увидеть!
– Не более ужасно, чем не сохранить от него ничего! – я отпила добрых полстакана. – Иметь Майкла, приличную работу, может быть, ребенка – этого было мне мало! Мне нужна, обязательно нужна была какая-нибудь драма. Вот поэтому я все это и устроила.
– В свое время у тебя были для этого весьма веские основания!
– Похоже, я получила именно то, чего хотела, да? Что может быть хуже, чем потерять любимого человека?
– Наверное, иметь ребенка, после того как он умрет, – задумчиво произнесла Пайпер. Она потянулась за своим стаканом. – Если ты так уверена, что рак у Майкла возник как результат воздействия химических препаратов, то где гарантия, что ребенок родится здоровым?
– Есть специальные тесты.
– Да ты с ума сошла!
– Это твое профессиональное мнение?
– Нет, дружеское.
– Я люблю его.
– Нет. Ты влюблена в то, что скоро потеряешь, – жестко ответила Пайпер. – И в то, что он сильно в тебе сейчас нуждается.
– Нет! – закричала я. – Я хочу помогать ему! Заботиться о нем! Сейчас я бы все отдала за то, о чем он мечтал. За детей! За дом! И все это я хочу иметь вместе с ним. На что бы я сейчас ни пошла, чтобы все это у нас было!
– Фрэнни, – мягко произнесла Пайпер. – Ничья на земле любовь не сможет спасти его. Даже твоя.
Утром мы с Пайпер, проглотив по парочке таблеток от головной боли, отправились к Ведланам. Гордон был необычайно любезен, он обнял меня, а Пайпер пожал руку. Майкл сидел в кресле и с неприкрытым удивлением разглядывал меня.
– Я не знал, что вы приедете сегодня!
– Да, мы пришли, чтобы попрощаться. Нам с Пайпер нужно возвращаться в Чикаго, – сказала я, затем наклонилась и приникла губами к его уху. – Мы не можем здесь долго оставаться.
– И я тоже, – одними губами ответил Майкл.
32
Никаких украшений.
Никакой елки, Микки-Маус и то по телевизору. Наверное, многие родители сказали бы: « Это же последнее Рождество для нашего сына. Давай сделаем так, чтобы он запомнил его». Но и Норма, и Гордон считали, что любые поздравления сейчас будут неуместны. А Майкл никаким образом не показывал своего отношения ко всему этому. Может быть, он просто забыл, что наступает Рождество?
Однако за день до наступления Нового года я удостоилась долгожданного разрешения отвезти его в Чикаго. Как охарактеризовать свое тогдашнее настроение? Наверное, как исступленно-восторженное. Не могли на него повлиять даже врученные мне Гордоном три конверта, в каждом из которых лежал листок, где со скрупулезной точностью были расписаны по дням рекомендации, как ухаживать за Майклом.
– Что ж, теперь у вас появилась возможность пригласить друзей на партию в бридж, – порадовалась я за Норму.
– Нет, – с обычной категоричностью отрезала она. – Если нам что и необходимо сейчас, так это хороший крепкий сон.
Я заметила, что родители Майкла здорово сдали и теперь выглядели на свои полные восемьдесят.
– Желаю тебе приятно провести время, красавчик, – целуя сына в щеку, проскрипела Норма.
Голос ее был как всегда сух, как Аравийская пустыня.
Всю дорогу до Чикаго Майкл явно нервничал. Вертел головой по сторонам, бесчисленное число раз задавал вопросы типа: «Куда это мы едем? А сколько осталось до места?» Может быть, это мой старенький «фольксваген» так дезориентировал его?
...Шел проливной дождь, когда мы подъезжали. Но когда на фоне хмурого декабрьского неба появились силуэты первых небоскребов, как загадочные строения Изумрудного Города, он не мог скрыть своего восторга.
– Какой великолепный вид! – воскликнул Майкл. Похоже, он забыл, как сильно ненавидел это место еще совсем недавно...
– Как ты находишь мою квартиру? – спросила я его, когда мы, наконец, приехали.
Окинув комнаты изучающим взглядом, он спокойно ответил:
