Делиа Фиалло - Мариелена
Сесилия сделала протестующий жест:
— Просто у меня нет личной жизни и мне не о чем рассказывать…
Работа была закончена.
Сесилия и Альфредо взяли кипу папок с документацией, чтобы отнести их в машину Альфредо, — он собирался посидеть над ними дома.
На лестнице Сесилия споткнулась и выронила папки из рук. Альфредо, нагнувшись, вместе с ней стал их подбирать. Он сам не знал, как случилось, что дальше он, потеряв равновесие, обнял Сесилию и вдруг прижался к ее губам.
Смущенные, они вышли на улицу.
— Извини, Сесилия, не знаю, что на меня вдруг нашло, — пробормотал Альфредо.
Самообладание не изменило Сесилии. Она печально улыбнулась:
— Ничего и не было.
— Я знаю, но… Я действительно огорчен. Я не хотел тебя обидеть, поверь.
— Вы не обидели меня, — торопливо возразила Сесилия. — Это была случайность.
— И что ты теперь думаешь обо мне? — ободрился Альфредо.
— Что вы самый достойный человек, какого я только видела за всю свою жизнь, — ответила Сесилия. — И что вы никогда не позволите мне упасть с лестницы…
Альфредо поразмо то, что девушка в этой ситуации не потеряла способность шутить.
— Ты красивая девушка. — вздохнул он. — И не такая, как другие. Ты очень хорошая…
Весь вечер Мариелена пыталась дозвониться от Челы в Мадрид.
Но номер телефона отеля, в котором остановился Луис Фелипе, не отвечал.
Между тем в Мадриде в это время была уже ночь. Подозрения с новой силой охватили Мариелену. Неужели она и вправду очередное увлечение Луиса Фслипе, не больше? И там, в Мадриде, у него сразу же появилась подруга, с которой он сейчас развлекается?
Мариелена чуть с ума не сошла от этой мысли.
…Дома, когда все легли спать, она потихоньку подошла к телефону и снова и снова стала набирать один и тот же номер, бормоча про себя как заклинание:
— Луис Фелипе, ответь! Ответь!
И вдруг — сухой щелчок — трубку подняли. Женский голос произнес:
— Алло!
И сразу же трубку из рук той женпщны перехватил Луис Фелипе.
— Кто говорит? Я слушаю! — услышала Мариелена его взволнованный голос.
— Это я, — произнесла она.
Слышимость была хорошая, и Мариелена отчетливо расслышала радость, прозвучавшую в голосе Луиса Фелипе.
— Мариелена, любовь моя! Как я счастлив, что ты позвонила!
— Луис Фелипе, что за женщина сразу взяла трубку?
— Это Долорес Гутьеррес, просто Лола, она отвечает за общественные связи компании, которая нас принимает!
Тут до Мариелены донесся жалобный стон Рене:
— Мне плохо, я умираю…
Немно успокоенная тем, что и Рене находится с Луисом Фелипе, она спросила:
— А что такое с Рене?
Луис Фелипе засмеялся:
— Да он пьян в стельку! Родная, я так по тебе скучаю! Это невыносимо!
— Я по тебе тоже, — горячо отозвалась Мариелена, но тут увидела Кармелу, очевидно обеспокоенную шумом в столь позднее время, и повесила трубку.
— С кем ты говорила? — удивилась Кармела.
— С Сесилией, — нашлась Мариелена. — Я оставила у нее ключи от кабинета…
— С этой работой ты совсем тронулась умом, заключила Кармела, — звонить человеку среди ночи… Это неприлично.
И, неодобрительно покачав головой, Кармела ушла к себе.
В это время в дверь тихонько поскреблись, и Мариелена спросила:
— Кто там?
— Это я, Кике.
— Кике? — Мариелена отворила брату. — А мама уверена, что ты давно спишь…
— Тс-с… Я вечером вылез из окна…
— Где ты был? Что с тобой? Ты такой странный! Что-то случилось? — осыпала брата вопросами Мариелена.
— Случилось. — Кике блаженно улыбался. — Когда я ее вижу или думаю о ней, я чувствую в себе такую силу, будто… будто могу оторваться от земли и полететь.
— Да что ты! — с сочувствием сказала Мариелена. — Мне это знакомо.
— Так ты тоже влюблена? — ухватился за ее слова Кике.
Мариелена развела руками.
— Тоже. Еще как!
— Послушай, — горячо заговорил Кике. — Я вдруг понял, что я — мужчина, что я чувствую то, о чем прежде и не догадывался… Внутри тела все начинает дрожать, и вдруг ты как будто взрываешься, все начинает вращаться, будто в душе у тебя тысяча барабанов, тысяча рук, чтобы обнимать ее, тысяча губ, чтобы целовать…
— Черт побери, Кике, — смущенно выговорила Мариелена.
— Прости. Я так счастлив. Не думал, что любовь может сделать человека таким счастливым, — промолвил Кике.
— Иногда она заставляет и страдать, — произнесла Мариелена.
— Ты страдаешь, сестричка? Почему?
Мариелена была рада хоть с кем-нибудь поделиться своей тревогой.
— Он сейчас далеко, тот, кого я люблю. И мне так его не хватает! Так одиноко!
— Но он вернется? Он любит тебя? — спрашивал Кике.
— Да, он должен вернуться, и он любит меня. — подтвердила Мариелена, — но если бы ты знал, братик, какая ужасная вещь — разлука!..
Луис Фелипе сказал Мариелене правду: он действительно скучал по ней.
И ухаживания Долорес, очевидно входившие в культурную программу посещения Мадрида, совершенно не трогали его.
Лола и впрямь сделала несколько попыток соблазнить Луиса Фелипе.
Во-первых, такое поручение было дано ей Урбано Гонсалесом — удержать Сандоваля любыми средствами в Испании как можно дольше. Во-вторых, он и в самом деле ей очень понравился.
Но Луис Фелипе продемонстрировал полное равнодушие к ее чарам.
Однажды, пригласив его к себе домой якобы по делу, Лола встретила Луиса Фелипе, завернувшись в полотенце. Она не сомневалась, что он предпримет попытку развернуть на ней это полотенце, но Луис Фелипе вдруг серьезно произнес:
— Лола, будет лучше, если ты перестанешь играть в эту игру.
— Что такое? — сделала обиженный вид Лола. — Я тебе не нравлюсь?
Луис Фелипе решил сразу поставить все точкинад «I».
— Ты не можешь не нравиться мужчинам, Ты — обворожительная жешцина. Дело вдругом!
— Ах, ты влюблен! — догадалась Лола.
Луис Фелипе не стал ничего скрывать:
— Да, я никогда еще так не любил. Такое ощущуние, что она — всегда со мной рядом…
— И ты хочешь хранить ей верность? — разочарованно протянула Лола. — Но ведь она ничего не узнает…
— Не в этом дело, — покачал головой Луис Фелипе. — Я просто не могу иначе. Слишком сильно люблю ее. Я теперь не ошущаю той пустоты, которая была внутри меня раньше. Она как будто согрела меня. Я хочу только ее одну. Это единственная женщина, с которой я могу быть счастлив.
— Как я завидую ей, — вздохнула Лола.
— Скорее бы сеньор Серрако вернулся в Мадрид, — перевел разговор на другое Луис Фелипе. — скорее бы подписать контракт — и домой…
