Даниэла Стил - Все могло быть иначе
— Разве господин Монтгомери не рассказал вам о процессе трансплантации?
— Кэрли приехала сюда только вчера вечером, — сказал Дэвид. — Я успел рассказать ей о болезни Андреа и возможном лечении лишь в общих чертах, полагая, что в деталях, более профессионально и понятнее, это сделаете вы сами.
— Что за трансплантация? — спросила Кэрли, в явном замешательстве.
— Костного мозга, — ответил доктор. — В случае с Андреа это лучший вариант.
— А как и где будет получен костный мозг? — спросила Кэрли.
Ричард Риардон подался вперед и положил локти на стол.
— Боюсь, что это непростой вопрос. Господин Монтгомери сказал мне, что у Андреа и ее братьев разные отцы, так ли это?
Кэрли кивком головы подтвердила это обстоятельство.
— У нас большие надежды на братьев, как на доноров костного мозга, но не только на них. Конечно, вы тоже можете быть проверены на донора. Кроме того, мы подыскиваем донора именно для вашего случая на континенте и в Англии. В случае неудачи поищем его в Штатах. Шансы найти нужного донора достаточно большие, и мы надеемся сделать это очень скоро.
— А что означает «большие шансы»? — переспросил Дэвид.
— Среди обычного населения, примерно, один донор из десяти тысяч человек.
Кэрли уселась поудобнее в кресле.
— Это означает, что донором может быть и не родственник?
— Конечно. Однако, как вы понимаете, чем ближе родство, тем больше вероятности найти донора. Недавно в прессе были публикации о том, что есть мамы, которые обзаводятся вторым ребенком с целью иметь своего донора на случай подобного несчастья.
— А как быть, если не удастся найти донора для Андреа?
— Тогда нам придется ограничиться выбором кого-нибудь из семьи. Скорее всего это будете вы или господин Монтгомери, но в зависимости от обстоятельств донорами могут стать также ее тетя или дядя.
Кэрли чуть приподнялась, выпрямилась, ей показалось, что ее тело сжимается и становится все меньше и меньше.
— Когда вы сможете исследовать меня на возможность донорства?
— Сегодня после обеда, если не возражаете.
В это время тихо постучали в дверь, доктор повернулся.
— Да, войдите.
— Извините, доктор. Джимми Питерсон очень плохо, необходима ваша помощь.
— Сейчас иду.
Он встал и отодвинул кресло.
— Я надеялся уделить вам больше времени, но…
Он пожал плечами.
— Если, что-нибудь случится, звоните мне в любое время, не стесняйтесь.
— Благодарим вас, — откликнулся Дэвид.
Кэрли оставалась неподвижной. Когда доктор вышел, Дэвид повернулся к ней и спросил:
— Ты в порядке?
— Дэвид, а если не найдут донора? Мы же ее потеряем.
— Не надо нагнетать страсти.
— Я не могу больше. Из-за отсутствия родных братьев или сестер все складывается против Андреа.
Дэвид никогда не видел Кэрли такой перепуганной.
— Доктор сказал, что один шанс из десяти тысяч. Я наводил справки, только в Штатах есть более ста тысяч возможных кандидатов. Одного-то донора мы обязательно найдем.
— А что, если нет?
Дэвид не позволит Кэрли загнать себя в угол. Не допустит, чтобы Андреа умерла. Это невозможно. Он даже думать об этом не хочет.
— Тогда, ты должна будешь пойти к отцу Андреа и его семье и попросишь их пройти тестирование.
Кэрли закачала головой из стороны в сторону, как будто оказалась в шоке.
— Я не могу, — прошептала она.
— Что? — переспросил Дэвид, уверенный в том, что ослышался.
— Я не могу пойти к отцу Андреа.
— Почему же, дьявол возьми?
Кэрли опустила голову.
— Он умер.
Еще до этого Дэвид думал, как бы внести ясность в отцовство Андреа.
— А что случилось с его семьей?
Ему, действительно, не хотелось спрашивать Кэрли об этом.
— К ним я тоже не могу пойти.
— Не можешь? Или не желаешь? — спросил Дэвид.
Кэрли повернулась к нему.
— Ты думаешь, все так просто? Это касается не только меня и Андреа.
Дэвид никак не мог добиться ясного и четкого ответа.
— Так о ком же ты не желаешь говорить?
— О, Дэвид, зачем ты так?! Боже мой! Кэрли схватила сумочку и, выходя из кабинета доктора, сказала:
— Я хочу видеть Андреа.
Дэвид последовал за ней. Звуки каблучков Кэрли раздавались эхом в пустынном коридоре. Кэрли оставила Дэвида разговаривать с доктором, занимавшимся утром с Андреа. Слышался тихий шум каких-то работающих машин, постукивание металла о металл, детский смех, но людей нигде не было видно. Кэрли подошла к столику дежурной сестры узнать номер палаты Андреа. Она осталась довольна тем, что палата обращена окнами к парку. Утром Кэрли была в парке. Хотя тюльпаны и фиалки отцвели, уже распускали свои бутоны другие цветы. Скоро раскроют свои лепестки и разноцветные гладиолусы. Как раз напротив окна Андреа. Они будут привлекать ее внимание своей красотой и стремлением к жизни.
Странно складывается жизнь. Еще вчера, в день приезда все радовало Кэрли: вид Дэвида, сидящего на краю кровати и читающего Андреа статью из газеты, Виктория великодушно оставившая их в доме на весь вечер одних, Андреа обнаружившая седой волос у матери.
А сегодня Кэрли в частной клинике перед палатой Андреа. По наивности она думала, что с девочкой лежат и другие больные, примерно ее возраста. Но сестра опровергла ее домыслы — Андреа одна. Ее надежно изолировали, чтобы уберечь от инфекций. Оказалось, что теперь нет ничего простого и легкого во всем, что касается Андреа. Она шла по коридору, рассматривая номера на дверях. Следующая — комната Андреа. Приближаясь к двери, Кэрли услышала голоса. Она заглянула украдкой через стекло в двери. У нее перехватило дыхание от неожиданной радости, на краю кровати сидел Джеффри и держал Андреа за руку. Кэрли показалось, что их любовь заполнила своим светом всю комнату. Она отступила от двери, не желая мешать. Если кто и в состоянии помочь Андреа мужественно перенести предстоящие ей горести и страдания, то это Джеффри с его чистой любовью.
Кэрли и Дэвид готовы отдать себя за жизнь Андреа, но и они не могут возбудить в ней желание к борьбе за жизнь так, как способен это сделать Джеффри.
Кэрли уже давно потеряла счет времени, стоя у палаты Андреа, когда увидела приближающегося к ней Дэвида.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Дэвид.
— Предоставляю возможность Андреа и Джеффри побыть одним.
Он улыбнулся ей чуть иронично.
— Я посижу в комнате отдыха, а вы вместе с Джеффри побудьте у Андреа.
— Когда ты ему позвонил?
— А почему ты считаешь, что это сделал я?
— Кто же еще?
