Чёрный и Зоя. Без крыльев (СИ) - Ростова Татьяна

Чёрный обижал её, это было понятно по тому, как друг набросился на него в бильярдной, не ожидая особо повода и не церемонясь. И Мистик пообещал себе, что возьмёт ответственность за Зою и ребёнка, если вдруг Чёрный выкинет её на улицу. Зою нужно было об этом предупредить, чтобы она не отчаялась и не наделала глупостей.

Одна скула у Мистика опухла до неузнаваемости и посинела, под подбородком шла неровная царапина, болело всё тело, но главного он так и не прояснил другу — Зою нужно ценить и любить, и не причинять ей боли из-за того, что людей судишь по себе.

Молодая женщина появилась первая во дворике, что облегчило задачу Мистику. Он тут же возник перед ней, быстро говоря:

— Зоя, я хочу тебе сказать, что если ты будешь в безвыходной ситуации, звони мне, мы что-нибудь придумаем, но только не забывай, что у тебя есть друзья.

— Спасибо, Миша, — он не смог в сумерках разобрать выражения её глаз, но показалось, что они были грустные.

— Как только приеду, я позвоню тебе, хорошо?

— Конечно, позвонишь, — встрял в разговор язвительный голос Чёрного, выходящего из помещения. — Мне чужое добро не нужно.

Зоя пропустила мимо ушей заявление Чёрного и стала надевать кожаную куртку, повесив на руку шлем.

Мужчины тем временем мерили друг друга пристальными взглядами.

— Ненавижу, когда так усложняют жизнь, Мистик. Наделал дел, хочешь, бери, я ж никого не принуждаю. А вы тут оба цирк устроили. Если я потеряю из-за этого цвета, дорого вы за это заплатите.

— Ты не видишь дальше того, что хочешь видеть, — сокрушённо произнёс Мистик. — Никто тебя не обманывал, разве я когда-нибудь это делал раньше?

— А вот теперь я и не знаю, — развёл руками Чёрный. — Выходит, я тебя не знал. Хотя раньше кому хочешь мог бы дать в зубы только за то, если бы мне наговорили на тебя.

— Хватит, поехали, Слава, — Зоя дотронулась до куртки любимого, но он сдёрнул её ладонь, как муху.

Выкатив байк на дорогу, Чёрный сел и завёл двигатель, потом дождался, когда она сядет рядом, и поехал по асфальтированной дороге, а через минуту ночь поглотила их, и только в воздухе ещё долго был слышен рокот мотора.

Через два часа пути они остановились на обочине и, ни слова не говоря, Чёрный скатил байк с высокой дороги, направляя его в ближайший горный подлесок.

Зоя удивилась, она думала, что ехать им всю ночь.

Безлунное небо скрадывало всё под своим покровом, только свет фар машин делил тьму. Вокруг не было видно ничего, и молодая женщина то и дело спотыкалась.

— Мы остановимся здесь на ночь? — спросила она.

— Да, — коротко ответил он, углубляясь в лес всё дальше, чтобы не слышать шум трассы и быть незаметным с неё. Хотя часто проходящие поезда по железной дороге, шедшей вдоль трассы с другой стороны, то и дело свистели и стучали колёсами. Этот перестук долго оставался висеть в воздухе.

Зоя шла следом, прикрывая лицо от веток. В гору было идти тяжело даже несмотря на то, что она была не крутой, скорее походила на холм.

Найдя удачное место, Чёрный остановился, и первым делом закурил, садясь на мотоцикл с одной стороны.

— Почему мы не переночевали в Новороссийске? — тихо спросила она.

— Потому что я выполняю приказ Грека, а мне он сказал убираться. А что, неудобства страшат?

— Нет, меня это никогда не волновало, даже наоборот. Мне здесь нравится…

— Слушай, — внезапно прервал он её, — как ты себе дальше представляешь наши отношения?

Она оглядывала ночные деревья, которые тихо шептались с ветром густой чёрной зеленью.

Запахи травы и пыли били в нос, и очень хотелось пить. Зоя нагнулась, достала из кофры бутылку с минералкой и сделала несколько жадных глотков. Чёрный следил за её силуэтом очень пристально в темноте.

— Всё будет хорошо, Слава, не переживай.

— Да? Мне интересно, ты совсем дурочка, или просто прикидываешься? Я ясно сказал, что ты не нужна мне, я не люблю тебя, ничего у нас нет. Ты живёшь у меня, это всё. Я могу дать тебе жильё пока, я не изверг. Ищи себе что-то другое, как найдёшь, сама уйдёшь. Но ты больше не моя подруга, это тебе понятно?

Она молчала, то откручивая, то закручивая крышку бутылки. Её светлая голова была опущена.

— Тебе нравится унижаться? — спросил он более спокойно. — Да не молчи ты!

— Нет, не нравится, — сказала она, — и у меня своё видение ситуации. Ты немного запутался, но это скоро пройдёт…

— Да что ты говоришь? — хмыкнул он. — И в чём же я запутался?

— Ты боишься признаться себе, что любишь. Я понимаю, но дело сейчас даже не в этом. Мы должны с тобой думать о нашем ребёнке, ты дашь ему имя? Я не хотела бы, чтобы мои грехи перекладывались на его плечики.

— Надо для начала уточнить, чей он, — язвительно произнёс мужчина и стал вытаптывать траву для кострища.

Разведя огонь и разложив палатку, они достали термос с горячим кофе и булочки. Ели в молчании, каждый думал о своём, глядя на огонь.

Когда костёр стал уютно потрескивать, шум леса совсем перестал казаться таинственным, но всё же навевал грустные мысли. Даже звуки поездов заставляли с тоской думать о других судьбах, дальних дорогах и неизбежных расставаниях.

Зоя себя убеждала, что Слава вовсе не такой, каким хочет показаться, а его слова между тем разъедали душу, словно кислота. Лицо её было прекрасно, синие глаза посветлели от пламени до прозрачно голубого, и казались хрупкими кусочками льда. Глядя на Зою, Слава невольно признал, что у неё есть пусть и не обычная, но красота, и на неё хочется смотреть… и ею хочется обладать…

Он лёг в палатке, а молодая женщина ещё долго сидела и глядела на потухший костёр.

Но Чёрный вовсе не спал, закинув руки за голову. Его голову населяли настоящие демоны, и один был жёстче другого. Среди них затерялся один единственный, который не поддерживал всех остальных. Он как будто понимал эту «святошу» и верил ей. Это было почти невозможно, и мужчина жестоко давил в себе голос этого одиночки, стараясь ей сделать ещё больнее.

За то, что она сделал с ним, попытавшись превратить в домашнюю собачонку.

Зоя заползла в палатку, сняла с себя кожаную куртку, положив её под голову, легла рядом со Славой и уже стала тяжело засыпать, как вдруг он пошевелился. Нависая над ней, мужчина произнёс:

— Ты же не думаешь, что просто так будешь ехать, правда? Я бесплатно не вожу.

Несколько секунд, и Зоя оказалась под ним с закинутыми вверх руками и раздвинутыми бёдрами. Слава быстро раздевал её, жадно целуя, не скрывая своего желания.

— Не бойся, сегодня я буду почти ласковым, — прошептал он.

Зоя плотно закрыла глаза, чуть улыбнувшись.

Он думал, что наказывал её, а на самом деле — близость сейчас была самым желанным, что можно было представить. Она всегда сближала их, от единства тел был всего лишь маленький шажок до единства душ.

В палатке стало жарко, их дыхание срывалось на хрип, в какой-то момент они совсем позабыли, что находились в состоянии холодной войны. И лишь стоило сердцам немного успокоить ритм, как всё вернулось. Но Зоя смотрела на его холодность сквозь пальцы, ничуть не веря ей.

И ни одному его слову.

Глава 15. Негатив

Трасса А-146 из Новороссийска, 5:40

Следующий день для них начался рано, они выехали на рассвете, когда ещё солнце пряталось за горы. Зоя не следила за указателями, устав задолго до того, как закончилась бы поездка на сегодня. На твёрдой земле абсолютно не выспалась, болело всё тело, и ощущение было такое, что возможность заснуть сидя не такая уж и неплохая перспектива. Около девяти часов утра они проезжали какую-то станицу, и Зоя увидела белую, невероятно красивую церковь. По распахнутым дверям и созывающему колокольному звону она поняла, что там только что началась служба.

— Можно мне зайти? — спросила она его, пытаясь через шлем донести смысл своих слов.