Пожалуйста, не уходи (ЛП) - Сальвадор Э.

— Дэнни, мне нужно кончить, — умоляю я, находясь на грани слез.

— Я доведу тебя до оргазма, детка, — он сосет клитор мучительно медленно, раз за разом, пока я не начинаю кричать, а все тело содрогаться. — Я доведу тебя. Клянусь. Ты такая послушная, позволяешь не торопиться. Позволяешь пробовать тебя, трахать пальцами твою киску. Ты такая послушная. Такая вкусная.

Я лежу на спине, и от оказываемого им давления кружится голова.

Я громко стону, выгибаюсь, когда Дэниел вытаскивает пальцы.

— Пожалуйста, — умоляю я дрожащим шепотом. — Пожалуйста... — голос срывается, когда проникает внутрь меня языком, а пальцами пощипывая клитор. — О... — я стискиваю зубы, прижимая стиснутые в кулаки руки по бокам.

Его горячее дыхание обжигает киску, в то время как язык проникает настолько глубоко, насколько может. Дэниел сосет и лижет, пальцами играя с клитором.

— Я не могу, — я отстраняюсь, тело содрогается. — Я не выдержу... — дыхание перехватывает, и клянусь, на миг начинаю видеть свет в конце туннеля. Оргазм накрывает так мощно, что все тело трясет, но Дэниел не прекращает лизать меня и дразнить клитор. Он не останавливает, и его стон отдается во мне, усиливая ощущения.

— Боже... — тело обмякает, и я едва успеваю опереться на руки, прежде чем рухнуть на землю. — Не останавливайся. Пожалуйста, не останавливайся, — без умолку бормочу я, отчаянно вцепившись в его волосы, прижимаясь к лицу. — Мммм... да! Да! — взвизгиваю я, тело яростно сотрясается.

Когда он останавливается, я оседаю на землю. Не могу отдышаться или совладать с бешеным ритмом сердца. Все внутри еще пульсирует и содрогается, и хотя его пальцы уже не на клиторе, тот все еще ноет. Будто этого было мало, и Дэниел читает мысли, он проводит языком вдоль щели и шепчет: «Я рядом», «Я же говорил, что сделаю тебя ненасытной», «У тебя ненасытная киска, детка».

Я не спорю и не отрицаю. Я лишь снова и снова стону, пока он играется со мной и осыпает похвалами, и я кончаю в третий раз.

Когда он заканчивает и я, наконец, могу перевести дыхание, то поднимаюсь на дрожащих руках и смотрю на Дэниела как раз в тот момент, когда тот оставляет поцелуй на сгибе моего бедра. Там синяк и, насколько я понимаю, засос тоже. Не знаю, когда он успел, но не спрашиваю.

Он улыбается. Я собираю все силы в кулак, чтобы улыбнуться в ответ, но Дэниел усмехается, и я понимаю, что не улыбаюсь, а просто ошеломленно на него таращусь.

Не могу заставить себя переживать и снова опускаюсь на землю. Я ненадолго закрываю глаза и слышу плеск воды вперемежку с кряхтением Дэниела. Приоткрываю один глаз и вижу, как он выбирается из бассейна. Дэниел возвышается надо мной, не пряча выпуклость в шортах, и я хочу отплатить тем же.

Он качает головой, улыбка по-прежнему теплится на его лице.

— Я просто хотел, чтобы тебе стало хорошо. Не нужно делать ничего в ответ.

— Но... — я прочищаю пересохшее горло. — Я и тебе хочу того же. Ты уже сделал это для меня. Позволь отплатить, — я встаю на колени, оказываясь напротив его эрекции и глядя снизу вверх. — Позволь.

У него играет мышца на скуле, взгляд из-под полуприкрытых век напряжен.

— Не о моем удовольствии думай, Джози. Только о своем.

— Но ты тоже этого заслуживаешь. Я хочу сделать тебя счастливым, чтобы почувствовал себя хорошо.

— Этого мне достаточно, и ты уже делаешь меня очень счастливым, — он берет меня за подбородок, и мои глаза сами закрываются, когда Дэниел проводит подушечкой большого пальца по щеке и губе.

Я покорно вздыхаю.

— Обещаешь, что в следующий раз позволишь? Я тоже хочу сделать тебе приятно, — я понимаю, почему он так делает, но Дэниел заслуживает удовольствия не меньше, а то и больше, чем я. — Я хочу доставить тебе удовольствие.

Он сглатывает, и клянусь, член в его шортах дергается.

— Уже доставила. Позволила прикасаться к тебе, пробовать, иметь так, как я хотел. Я более чем доволен. Клянусь.

Я пребываю в оцепенении, когда он слегка наклоняется и поднимает меня, просунув руки под шею и колени.

— Что ты...

— Ты же не думаешь, что я закончил? Помни, сейчас нужно думать только о себе. Я помогу помыться, потом накормлю, и мы посмотрим кино.

Несмотря на голос в голове, твердящий, что пора остановиться, потому что становится слишком интимно, я не могу. Я обвиваю руками его шею и позволяю занести меня в дом.

Я смущенно улыбаюсь.

— Ладно.

40

Дэниел

То, что начиналось как тупая боль в груди, теперь переросло в колючие вспышки. С каждым выдохом грудную клетку разрывает новая волна боли.

— Как думаешь, если мы как следует попросим, они пустят нас в раздевалку? — Эдриан переминается с ноги на ногу, не сводя глаз с бейсболистов МПУ, которые после окончания игры стукаются кулаками с соперниками.

Я смеюсь.

— Ага, этого точно не произойдет.

— Хочешь поспорить?

— На что поспорить?

— Если они согласятся, ты месяц выполняешь мою домашнюю работу.

— Ладно, а если нет, ты делаешь мою.

— Идет, — мы пожимаем руки и разжимаем их в тот момент, когда игроки с радостным визгом несутся к своей скамье.

— Эй! — Эдриан хватается за перила, наклоняясь вперед, чтобы лучше видеть.

Дрожь пронзает тело, заставляя руку трястись, когда я пытаюсь застегнуть молнию на джерси.

— Не могу поверить, что они согласились, — шепчу я, не в силах осознать происходящее.

Сердцебиение учащается, и клянусь, легкие будто схлопываются. Спину прошибает липкий пот, а перед глазами вспыхивают белые точки.

Я не могу дышать. Дыши, Дэниел. Дыши, черт возьми.

— Представь, однажды эти шкафчики будут нашими, — с благоговением произносит Эдриан, глядя на один из захламленных металлических ящиков.

Доставая кепку с верхней полки своего шкафчика, я провожу мокрыми, дрожащими пальцами по волосам и натягиваю ее на голову. Вытирая ладони о штаны, я сжимаю булавку в пальцах и заставляю себя дышать, медленно и ровно.

Закрывая глаза, я пытаясь взять себя в руки, но воспоминания об Эдриане снова и снова прокручиваются в моей голове. Его улыбка, смех, его ямочки. Переносицу жжет, а пустота в груди так велика, что в ней ничего и быть не может.

Нет, там что-то есть.

Нет, там кто-то есть.

— Вот так включается посудомойка, — Джози нажимает кнопку пуска и отходит, скрестив руки на груди. — Понял, или записать для тебя инструкцию?

Я пытаюсь сохранять невозмутимость, но губы предательски растягиваются в улыбке.

— Знаешь, я не уверен, что все уяснил. Возможно, придется показать еще раз.

Джози смотрит на меня с нарочитым упреком, но и ее рот столь же предательский, поскольку уголки губ подрагивают в полуулыбке.

— У меня нет ни времени, ни сил. Посмотри видео. Только, ради всего святого, скажи, что ты умеешь пользоваться «Ютуб»?

Язвительно, это мне нравится.

Наконец мне удается втянуть в легкие подобие воздуха, и они жадно хватают кислород.

— Вот так нужно держать шнур, — показываю я, как правильно сжимать провод наушников от портативного плеера. — Иначе музыка будет звучать с хрипотцой.

— Дэниел... — она поджимает губы, веселый взгляд прикован к моим пальцам, скручивающим тонкий шнур.

— Не смей смеяться.

Ее подбородок предательски дрожит.

— Джози, не надо.

Нос дергается.

— Джозефина.

Джози потирает нос, но я все равно слышу сдавленный смешок, который та безуспешно пытается удержать. Тихий, приглушенный, но все же срывается с губ, и Джози по-настоящему смеется.

— Твои привилегии на пользование плеером аннулированы, — я стараюсь сохранять серьезное выражение лица, но она смеется и улыбается. И этот звук такой красивый, такой свободный, такой естественный для нее, что я купаюсь в нем, забывая на мгновение, о чем мы вообще говорили.