Полина Поплавская - Бриз для двоих
– Джуди, я вижу, вы не в большом восторге от того, что вам придется встретиться с Фрэнком, – так начала Эмили партию, в которой подыграть ей должна была сама судьба. Джуди неопределенно пожала плечами, но уверять в обратном не стала. – Мне не хотелось бы доставлять вам хоть какое-то неудобство. Поэтому у меня возникла идея… Что, если я дам вам отпуск, недельки на две-три? Это, я думаю, вам совсем не помешает.
– Вам виднее, – Джуди снова пожала плечами. – Если будет во мне необходимость, то я приеду.
– Нет, вы не совсем правильно меня поняли. Да я еще и не сказала всего.
Джуди насторожилась. Уж не хочет ли она отправить ее…
– Я хотела бы попросить вас съездить…
– Нет! – невольно вскрикнула Джуди.
– …во Францию, – договорила Эмили. – А вы что подумали?
– Куда, миссис Краун? – изумилась Джуди, решив, что ослышалась.
– Во Францию, дорогая! А если точнее – в Прованс.
– Но… зачем?
– Как зачем? Я думала, что, как только вы услышите, то сразу поймете. Нам нужен материал, Джуди, есть кое-какие вопросы, которые можно прояснить лишь там… К тому же, я там была и мне до сих пор памятны мои ощущения. Неплохо бы напитаться тем духом и вам. Кроме того, я просто хочу сделать вам такой подарок, ведь вы сами говорили, что мечтаете путешествовать?
Джуди никак не могла поверить в то, что Эмили говорит серьезно.
– А лучшего места для того, чтобы совместить все сразу, не найти. Работа, отдых, впечатления! Ну, вы согласны?
– И вы еще спрашиваете? – Покраснев, Джуди засмеялась. – Это поистине королевский подарок!
– Что же было дальше? – Рэй держал руки Норы в своих и заглядывал в ее сухие воспаленные глаза.
– Я три года жила с бабушкой. А Эмили, естественно, угодила в тюрьму.
– Твоя мать была в тюрьме? И сколько лет она там провела?
– Лет! Она не провела там и месяца! Питер, ее первый муж, полный, по-моему, идиот, так и остался на всю жизнь влюбленным в мою мамочку. Он человек влиятельный и не бедный, а за деньги и с помощью связей делается все. В общем, ей удалось избежать тюрьмы…
– Он помог женщине, которая бросила его ради твоего отца? – спросил удивленный Рэй.
– Да! Ты можешь это себе представить?!
Рэй встал и зашагал по комнате.
– Я считаю, что это и называется благородством.
Нора невесело засмеялась:
– Вот уж не думала, что ты станешь рассуждать о благородстве! Ты хочешь сказать, что и сам способен на такой поступок?
– Я – нет. Но я в состоянии отдать должное чужому благородству…
– Что ж? – вздохнула Нора. – Пусть он будет последним рыцарем, по ошибке родившимся не в том веке! Но я не понимаю, почему убийца – а она ведь убийца! – живет себе спокойно, и даже угрызения совести ее не мучают…
– Неужели ты бы хотела, чтобы твоя мать провела десятки лет в тюрьме?
– А почему бы и нет? – Нора вскинула голову.
– Послушай, – сказал Рэй, снова подсев к ней и положив ладонь ей на голову, – что ты строишь из себя? Ведь ты не такая, совсем не такая…
– Откуда тебе знать, какая я… – пробормотала она, опустив глаза.
– Я чувствую… Ну же, рассказывай, как ей удалось избежать тюрьмы?
– Она была не в себе, уж не знаю, на самом ли деле или только притворялась. Думаю, притворялась. Моя мать очень здоровый психически человек, поэтому представить ее в состоянии аффекта я просто не могу. Я думаю, она хотела его убить. Но все признали ее невменяемой, кроме того, приплели сюда еще и самооборону… Ведь если кого-то решили спасти, то уж формулировки найдутся! И она вместо тюрьмы угодила в клинику.
– Для душевнобольных?
– Ну да…
– Неизвестно еще, что лучше, – заметил Рэй.
– Ах, перестань! Роскошная клиника: отдельная палата, книги, журналы, прогулки – никаких ограничений. Она могла выйти, сесть в автобус и просто уехать, представляешь? А ведь она была опасна для общества!
– По-моему, ты не права, – сказал Рэй, понимая, что перечить все равно бессмысленно.
– Ей было там совсем неплохо, уж поверь мне! – взволнованно продолжала Нора. – К тому же, и там она умудрилась завести себе любовника.
– Что? – удивился Рэй. – Какого-нибудь тихого помешанного?
– Нет! Это был главный врач клиники!
– Ты наверняка выдумываешь.
– Выдумываю? Да он до сих пор поздравляет ее с каждым праздником!
– Это говорит лишь о том, что твоя мама очень привлекательный человек. Она, должно быть, была красива когда-то, но она еще и интересный собеседник, это сразу чувствуется, даже я попал под ее обаяние…
– Может быть, я и не права, – неожиданно сдалась Нора. – Возможно, главный врач не пользовался ее взаимностью, но это не так уж и важно. Главное то, что ей были созданы самые комфортные условия. Она сама говорила, что отдохнула там.
– Видимо, уж очень несладко ей жилось с твоим отцом.
– А ему с ней! Рэй, дорогой, я столько лет слышала об отце одни только гадости! Но я ведь помню, помню его! Он был чудесным, – Нора прикрыла лицо ладонями, – чудесным! Мы так дружили! Это был единственный друг в моей жизни!.. А она отняла у меня отца, отняла друга… И что дала взамен? Ничего! Я для нее была напоминанием о ненавистном человеке, вечным напоминанием… Я знаю, даже мое лицо причиняло ей боль, потому что я похожа на отца.
– Нора, так не бывает, мать не может ненавидеть свою дочь…
– Я не говорю, что она ненавидит меня. Но она меня не любит. И в детстве не любила. Мной занимался только отец, потом бабушка. А после смерти бабушки мама все время нанимала каких-то теток для того, чтобы освободиться от меня, отсылала учиться подальше от себя. А теперь я оказываюсь неблагодарной дочерью!
– Ну, успокойся, – растерянно пробормотал Рэй. Ему хотелось помочь ей, но как тут поможешь? – Ты говоришь, что отец был единственным твоим другом, – Рэй решил увести разговор от Эмили, – но как такое может быть? Ты была еще слишком мала, когда его не стало. Почему у тебя не было друзей? Ты не производишь впечатление необщительного человека.
– Я общительна. У меня всегда было много приятелей. Но никого, кто стоил бы дружбы. Да, я была слишком мала, но я очень хорошо помню отца. И он стал для меня идеалом друга и идеалом мужчины одновременно.
– Идеалом? Не думаю, что он был идеальным, таких просто не бывает.
– Конечно, но для меня он навсегда остался самым лучшим человеком на свете. Может быть, потому, что я не успела дорасти до того возраста, когда начинаются разногласия и ссоры… Да, я смотрю на него через розовые очки, но как еще можно помнить давно ушедшего дорогого человека? Самого дорогого… Потом я очень хотела найти кого-то столь же сильного, надежного, все понимающего… Но ничего не вышло. Никто не выдерживал сравнения. А может, мне просто не везло. Когда мне показалось, что я нашла настоящего друга, я немедленно в него влюбилась…
