Полина Поплавская - Бриз для двоих
– Она никогда не станет для меня значить больше, чем ты. Но мне неприятен раздор между вами. Мать и дочь не должны так относиться друг к другу.
– Ты хочешь в одночасье распутать клубок, который запутывался годами…
– Да нет же! Я только прошу тебя быть немного помягче… Ведь как бы она ни была виновата, ей тоже пришлось несладко.
– Она сделала все сама, собственными руками.
– Да, но будь снисходительна! Ведь ты женщина, откуда такая непреклонность, такая жесткость? Знаешь, дорогая, в самой независимой женщине должна быть слабость, нежность… А ты пытаешься выглядеть железной леди!
Нора никогда не слушала ничьих увещеваний. Да никто особо и не пытался примирить ее с матерью. Фрэнк просто встал на сторону тещи, не стараясь что-то изменить. Рэй был первым, кто не осуждал ее, но в то же время не во всем с ней соглашался и упорно гнул свою линию. Ей это нравилось. Он давил на нее, но это давление не раздражало. Может быть, она просто утратила ту категоричную уверенность в своей правоте, которая всегда была ей присуща, и стала мягче? Может, ей наконец захотелось побыть пластилином в сильных мужских руках. Или… или тоска по матери, по ее любви и пониманию, которую она уже столько лет пыталась изжить, вдруг заявила о себе, прорвалась…
Так или иначе, но Эмили была приглашена на бракосочетание дочери. Приглашение передал Рэй.
– Мы будем ждать вас, миссис Краун, – сказал он.
– Я не обещаю… – Эмили положила трубку и повернулась к Джуди: – Нора выходит замуж.
Лицо Джуди ничего не выразило.
– Вы слышите? – спросила Эмили.
Она не сомневалась: чем быстрее Джуди узнает обо всем, тем лучше. Быстрее отболит.
– Слышу, – ответила Джуди бесстрастным тоном. – Я рада за нее. – Она поднялась и вышла.
– Джуди! – крикнула Эмили, последовав за ней. – Я не хотела сделать вам больно.
– Вы и не сделали.
Ей действительно не было больно. Новость стеклянным шаром упала в ту пустоту, что наполняла ее, и Джуди ждала звона, а его все не было, потому что пустота оказалась бездонной…
Когда самолет набрал высоту, она вспомнила этот образ стеклянного шара: вот, брось такой шар отсюда, и он будет долго лететь и, конечно, рано или поздно долетит до земли и разобьется, но ты этого уже не увидишь и не услышишь…
Глава 14
Эмили снова сама вела «фольксваген». Ветер трепал концы ее легкого шарфа, врываясь в машину через приспущенное стекло. Март прогнал недолгую слякотную южную зиму, еще пара недель – и все вокруг засияет свежими красками: небо станет синим-синим, серый океан приобретет изумрудный оттенок, а солнце добавит золота и облакам, и волнам. Пальмы и кипарисы, оживлявшие унылый зимний пейзаж, станут лишь частью всеобщего зеленого праздника, что охватит природу. Солнце прогреет землю, песок и воду, и через месяц сюда потянутся толпы тех, кто пытается опередить время, получить лето раньше положенного срока.
Фрэнк смотрел в окно, и они молчали. Эмили всегда давала ему возможность напитаться красками, вдохнуть пахнущий океаном воздух…
– Ну, рассказывай, – сказала она, когда они расположились в гостиной с бокалами в руках – Фрэнк всегда привозил с собой что-нибудь по-французски вкусное.
– Да что рассказывать, Эми? – улыбаясь, возразил он. – Совершенно нечего. Все по-старому.
– Не лукавь, милый! – На самом деле Эмили добивалась его откровенности не из простого любопытства: ей хотелось развеять собственные опасения, что Фрэнк снова не один, а значит, место рядом с ним, отведенное ею для Джуди, занято. – Все это отговорки! Ты жаловался на парижскую сырость и простуды, будто ты мой ровесник, а не полный сил молодой мужчина!
– Зима действительно была на редкость сырой…
– Фрэнки! – Эмили укоризненно покачала головой.
– Ну, что ты хочешь знать? – Он наконец сдался.
– А ты не догадываешься? Когда речь заходит о таком ловеласе, как ты? Les femmes, mon sher, les femmes! – Фрэнк опустил голову, словно грешник на исповеди. – Так я и думала! – воскликнула Эмили. – Ты неисправим! И что же это? L'amour?
Фрэнку не хотелось вспоминать о Шарлотте. А об Анни рассказывать он тем более не мог. Глупая история! В последний момент, уже купив обручальное кольцо, он просто забывает о прелестной женщине, а она сбегает, как только ей делают предложение.
– Прости, но у меня нет сил говорить обо всем этом, – честно сказал он. – В одном могу тебя уверить: я снова один. Совершенно один, и очень этому рад.
– Рад? Даже так?
– Представь себе. Я устал от всех этих связей, устал от женщин. Я уже не могу их видеть…
– Что ж, – усмехнулась Эмили, – предлагаю взглянуть на мужчин. – Фрэнк поперхнулся вином. – Нельзя же так буквально понимать любую шутку! – сказала она. – Что с тобой, Фрэнки? Проблемы с чувством юмора?
– Просто не ожидал подобной шутки от тебя.
– Значит, ты не так уж хорошо меня знаешь, милый… Ну, ясно. Ты устал от связей и женщин. Еще бы! Странно, что эта усталость не наступила раньше. Ничего, отдохнешь – и опять пустишься во все тяжкие.
Фрэнк пожал плечами. Он не собирался спорить с Эмили, тем более, что она явно была в боевом настроении.
– А вот твоя бывшая жена, похоже, уже отдохнула, – поднося бокал к губам, промолвила Эмили.
– Новый спутник жизни? – без интереса спросил Фрэнк.
– Вот именно. Ты правильно выразился. Она выходит замуж.
– Как?
Фрэнк действительно был удивлен. Чтобы Нора снова решилась на столь серьезный шаг… Ему казалось, что она так и будет теперь менять партнеров по два раза в год, не давая никому завладеть своей душой и жизнью… Значит, он ошибся.
– И что же он такое? Она уже успела загнать его под свой высокий острый каблук?
– Неужели ты думаешь, что ее интересуют мужчины, с которыми это можно проделать?
– Но в противном случае этот брак развалится через пару месяцев. С настоящим мужчиной Нора жить не сможет. Вернее, это он с ней не сможет.
– Ты на себя намекаешь?
Эмили была задета высказываниями Фрэнка. Она даже готова была рассердиться по-настоящему. В конце концов, Нора ее дочь, или он совсем забыл об этом? Нашелся настоящий мужчина! Пресмыкался перед этой девчонкой, не умеющей связать двух слов даже на своем родном французском! Запил, когда она от него сбежала! Повеселил весь Париж!
Ничего этого она не произнесла вслух, но Фрэнк все равно расслышал каждое слово, пронесшееся у нее в голове.
– Извини, наверное, я до сих пор зол на Нору… Но лишь на следующий день Эмили рассказала ему все: о Норе, о Рэе и о Джуди. На Фрэнка история произвела то впечатление, на какое Эмили и рассчитывала: прежде всего, он проникся сочувствием и симпатией к Джуди, чей образ был нарисован Эмили с особой любовью.
