Дебби Макомбер - Поворот дороги
В интерьере заведения доминировали кованое железо и витражное стекло. Когда их рассаживали за столиком у окна, Грант занял место рядом с Бетани. За окном слышался шум прибоя, то и дело раздавались голоса туристов.
Грант взял Бетани за руку под столом.
— Я скучал по тебе, — чуть слышно произнес он.
Она улыбнулась ему, не отрывая глаз от меню. В действительности в последнее время Бетани слишком часто вспоминала о бывшем муже, но ни за что бы в этом не призналась. Несмотря на все ее заявления, его привычное присутствие рядом воскресило множество счастливых воспоминаний. Грант совершенно естественно принялся исполнять роль отца и сына, чего Максу было не дано, как бы упорно он ни старался. Бетани исподтишка наблюдала за тем, как бывший муж весело болтает с Ройсом и Руфью, явно чувствуя себя легко и непринужденно. Грант являлся частью семьи, и это обстоятельство нельзя было проигнорировать.
Они пили вино, и постепенно Бетани расслабилась. По совету Ройса она заказала помпано с абрикосовым соусом, вкус которого нашла божественным. Грант и Энни, как обычно, заказали одинаковую закуску — клешни краба, которые поедали с большим аппетитом.
После ужина Энни с Крейгом отправились прогуляться по пляжу. Ройс с Руфью последовали их примеру, оставив Бетани наедине с Грантом. Она помешивала кофе, испытывая неизвестно откуда взявшееся смущение.
— Я кое-что тебе привез, — сказал Грант.
— Из Сиэтла?
— Не совсем.
Из внутреннего кармана пиджака он извлек небольшую коробочку в подарочной упаковке.
— Вовсе не обязательно было делать мне подарки, — запротестовала Бетани, хотя сюрприз ее заинтересовал.
Грант обладал особым талантом делать щедрые и оригинальные подарки. Он ни разу не забывал о важной дате или дне рождения жены и из года в год превосходил сам себя в экстравагантности своих даров и внимании к деталям.
— Я хочу, чтобы это было у тебя, — сказал он, пока она развязывала бант и разворачивала упаковочную бумагу.
Едва увидев коробочку, Бетани догадалась, что лежит внутри.
Интуиция не подвела ее — она обнаружила лежащую на подушечке пуговицу, ту самую, что она видела в антикварном магазине в Новом Орлеане. Очевидно, Энни рассказала отцу об этой вещице, и он тут же ее заказал.
— Тебе нравится?
— Очень, — выдохнула она, вспоминая историю о солдатах и их возлюбленных.
— Всякий раз, как будешь смотреть на эту пуговицу, — произнес Грант, склоняясь к Бетани, — вспоминай обо мне, пожалуйста.
Глава 25
В тот вечер, находясь рядом с Ройсом, Руфь чувствовала себя так, словно прошедшие годы мистическим образом исчезли и им снова по восемнадцать лет. Они говорили без остановки, не испытывая неловкости или смущения, пока Руфь не осознала, что уже полночь и они находятся в одиночестве.
Бетани и Энни отправились в номер, а Крейг, должно быть, ушел домой. Грант, очевидно, вернулся в Орландо, хотя она не припоминала, когда именно он уехал. Руфь не замечала никого и ничего вокруг, кроме Ройса. Она слышала лишь его голос. Весь окружающий мир растворился в зыбкой дымке.
Прощаясь перед дверью ее номера, Ройс пригласил Руфь в гости в свой дом на Индиан-Ривер. Руфь согласилась. Он ни разу не упомянул об обстоятельствах их расставания пятьдесят лет назад, но она чувствовала их незримое присутствие даже в самых счастливых воспоминаниях. Руфи очень не хотелось ворошить прошлое, но она понимала, что, пока они не поговорят об этом, нечего и надеяться на светлое будущее.
Мысль о том, что придется заново пережить всю ту боль и стыд, не давала пожилой даме заснуть. Руфь встала до того, как проснулись невестка и внучка. Она тщательно оделась и наложила макияж. Влажность воздуха во Флориде летом была очень высока, и Руфь не ожидала, что ей удастся сохранить прическу в течение длительного времени, но попытаться все же стоило.
Ради Ройса.
— Бабушка, что это ты делаешь в такую рань? — простонала Энни, когда Руфь вышла из ванной.
— Уже почти восемь часов.
— Ты обычно так рано не встаешь, — заметила девушка. Обычно именно Руфь нежилась в постели дольше всех. — Ты уже сделала утреннюю гимнастику?
— Да, — ответила она, приглаживая непослушный локон. — У меня встреча с Ройсом.
— Тогда все понятно, — подала голос Бетани.
— Кстати, тебе понравился Крейг? — спросила Руфь внучку.
Она была всецело поглощена Ройсом, однако заметила, как мило молодые люди беседовали.
— Он очень хороший! — с энтузиазмом воскликнула девушка.
— Ты собираешься снова с ним увидеться? — поинтересовалась Руфь.
— Мы договорились, что он отвезет меня на реку смотреть ламантинов и дельфинов. — Энни потянулась. — Бабушка, ты никогда не говорила мне, что во Флориде так красиво.
— Она обладает непередаваемой и уникальной красотой, как и все северо-западное тихоокеанское побережье.
— А в котором часу вы вернетесь? — садясь на кровати и приглаживая растрепанные волосы, спросила Бетани.
— Не знаю… Я позвоню тебе позже. Энни едет с Крейгом, а ты что будешь делать целый день? — Руфи была ненавистна мысль, что ее невестке придется сидеть в гостиничном номере или слоняться в одиночестве по городу. Она надеялась также, что Грант ненадолго задержится на своей скучнейшей конференции риелторов.
— За мной заедет Грант, — заверила Бетани свекровь. — У него утреннее совещание, и к обеду оно закончится. Мы встречаемся около часа дня.
— А утром чем займешься?
Бетани выбралась из постели.
— Думаю, поваляюсь у бассейна, почитаю. Да и вязать надо, так что мне есть чем заняться. Не беспокойтесь обо мне. — Она помахала Руфи рукой. — Наслаждайтесь обществом Ройса.
— Я так и сделаю. — Пожилая дама бросила взгляд на часы.
— У вас с Ройсом все в порядке? — поинтересовалась Бетани, вкладывая в свои слова особый смысл.
Руфь неуверенно пожала плечами:
— Я… я еще не знаю. Мне пока не представилось шанса поговорить с ним… обо всем. — Она с беспокойством посмотрела на невестку. — Я позвоню тебе во второй половине дня, хорошо?
— Разумеется. — Бетани послала ей воздушный поцелуй, а Энни тепло улыбнулась бабушке.
Уверенная, что у нее есть в запасе несколько минут, Руфь поспешила в фойе отеля, отчаянно нуждаясь в чашечке кофе. К ее удивлению, Ройс уже поджидал ее, читая газету.
— Доброе утро! — поздоровалась она.
При виде Ройса сердце ее забилось быстрее. Она не могла поверить в то, что прошло долгих пятьдесят лет. Когда она была рядом с ним, то испытывала ощущение чего-то очень знакомого и близкого, сравнимого с тем, когда заново вспоминаешь язык, на котором говорил в далеком детстве. Но сумеет ли Ройс когда-нибудь ее простить?
