Джейн Харвей-Беррик - Приговоренные к пожизненному (ЛП)
Я думал о том, чтобы написать ей, но действительно не знал, что сказать. Я был уверен, что она не хотела ничего слышать от меня, поэтому решил дать ей время, чтобы отстыть.
Кроме того, я должен поговорить с её матерью. И после прошлого вечера, я начал понимать, откуда у Торри вспыльчивый характер. Я сделал глубокий вдох и направился к дому проповедницы. Её машина стояла у дома, что было хорошим началом. Возможно.
Думаю, она услышала мой грузовик, потому что я только собирался постучать в дверь, когда она открылась у меня перед носом.
— Ох, доброе утро, мэм. Могу я поговорить с Вами?
Её лицо не выражало никаких эмоций.
— Очень хорошо, Джордан. Проходи.
Она отошла и позволила мне пройти. Я заколебался, не зная, куда она меня позовёт, в гостиную или на кухню. Но вместо этого, она указала на небольшую комнату, в которой я прежде не был. Это оказалось её кабинетом — место, где она писала свои проповеди, думаю. Большой книжный шкаф стоял вдоль стены, и с того места, где я стоял, увидел несколько Библий и книги, написанные в соавторстве, но что действительно привлекло моё внимание, так это фото маленькой Торри: Торри на трёхколёсном велосипеде, Торри на пони, Торри в балетной пачке. Такая чертовски милая! Фотографии заканчиваются на возрасте двенадцать или тринадцать лет. И я понял, что именно в этот период её родители развелись.
— Пожалуйста, присаживайся, Джордан, — сказала Преподобная официально.
Я сел на край кресла, беспокойство прошлось сквозь меня.
— Эм, я хотел извиниться за вчерашнее, мэм. Я никоим образом не хотел проявить неуважение к Вам. Торри и я…мы стали…ближе. Она очень много значит для меня, мэм, и извините, если это выглядело так, как будто я использовал Вас. Или её. Я не это имел в виду.
— Спасибо, что сказал об этом, Джордан. Ты собираешься встречаться с моей дочерью?
— Пока она будет хотеть встречаться со мной, мэм, — ответил я честно.
— Я вижу. И ты можешь сказать, что все это идёт у тебя от сердца?
— Я желаю ей только добра. Торри…она лучшее, что когда-либо случалось со мной.
— Могу сказать, что ты веришь в это. Но, Джордан, являешься ли ты тем лучшим, что когда-либо происходило в её жизни?
Вау, удар под дых.
— Эм, нет, мэм. Думаю, нет. Но мне действительно не наплевать на неё.
— Так же, как и мне, Джордан. Поэтому, я надеюсь, ты поймёшь, если я скажу, что не могу мириться с вашими отношениями. Это было бы упущением в моих обязанностях как матери и как наставника для тех людей, которые приходят ко мне в церковь, если бы я поощряла ваши встречи в моём доме. Но я, однако, хочу позволить тебе продолжать работать здесь, но если только ты перестанешь видеться с Торри. Выбор за тобой.
А вот и оно.
Я встал и начал уходить.
— Спасибо, что вы потратили на меня своё время, мэм. Я ценю то, что вы позволили мне высказаться.
— Так какое же твоё решение?
Я посмотрел ей в глаза, точно зная, что хочу сказать.
— Вы знаете «Песнь Песней» Соломона, Преподобная?
— Конечно!
— Так вот и мой ответ: «Я принадлежу возлюбленной своей, а возлюбленная моя принадлежит мне»
И я ушёл.
Принципы хороши, когда ты можешь себе их позволить, но исходя из того, как проходит сегодняшний день, я потерял девушку и работу.
Моей следующей остановкой был Халк. Может быть, он спасёт мою задницу.
***
Для понедельника двор был слишком забит. Думаю, во время спада производства, все местные идут туда, где они смогут заключить сделку и сохранить деньги. У Халка был хороший бизнес в плане запчастей для машин и грузовиков.
Я подождал, пока он примет оплату за коллектор, глушитель и каталитический нейтрализатор на Форд Бронко, и потом подошёл к нему.
— Я думал, ты мне позвонишь, ребёнок? Что, так соскучился по мне, что аж приехал сюда?
— Ага, просто хотелось увидеть твоё улыбающееся лицо, Халк.
— Хе-хе. А я бы лучше посмотрел на твою милую девчушку. Где она, кстати? Не выбросила ещё твою задницу вон?
Я вздрогнул.
— Может, да, а, может, нет.
— Хах, женщины, да? Жаль слышать это. Вы двое хорошо смотрелись вместе. А что случилось с волосами? Кто-то пытался вымазать тебя дёгтем и вывалять в перьях?
— Очень смешно! Халк, я хочу узнать, не нужна ли тебе помощь на полный рабочий день? Мне нужна работа, а несколько подработок, связанных с покраской, мне недостаточно.
Он задумчиво почесал свою бороду.
— Последнее, что я слышал, так это то, что ты работаешь разнорабочим у проповедницы.
— Ну, работал точнее.
— Догадываюсь, что ей не понравилось, что ты снюхался с её дочуркой.
— Всё совсем не так, — сказал я раздражённо, — Торри, она…особенная.
— Хе-хе! — закашлялся он, — сильно ты попал, да, ребёнок?
— Ох, перестань ко мне цепляться, Халк! Тебе нужна ещё пара рук или нет?
— Кончай жаловаться. Я могу дать тебе несколько часов, скажем, два или три раза в неделю, но это всё. Будет в этом какой-нибудь толк для тебя?
— Чёрт, да!
Пара дней была лучше, чем ничего, и если бы я мог заниматься рисованием в другие дни, это, возможно, помогло бы мне.
— Это было бы замечательно, Халк! Но, ох, ты знаешь, к тебе придут из службы пробации, чтобы одобрить эту работу. Они придут и будут задавать кучу вопросов. Прости, я знаю, что ты не любишь, когда они копаются у тебя под носом…
Он махнул рукой в воздухе, и я по привычке чуть не выбежал из кабинета.
А этот козёл засмеялся.
— Переживу как-нибудь. Дай им мой номер. А теперь иди и налаживай отношения со своей девушкой. Такая женщина, как она, слишком хороша, чтобы отпускать её. Уваливай отсюда!
— Да, сэр! Спасибо, Халк! И эм…
— Ну что ещё, ребёнок?
— Думаю, дела пойдут лучше, если я не скажу службе пробации, что хочу работать на парня по имени Халк.
— Ты ходишь по краю пропасти, ребёнок. Скажешь кому-нибудь об этом бизнесе, и жди того момента, как начнёшь петь сопрано.
— Мне некому рассказывать.
Он мрачно посмотрел на меня. Взгляд, от которого очень хотелось отступить на фут или на два, но я устоял.
— Волтер Винклер, — пробормотал он, наконец.
Вау, не удивительно, что он предпочитал «Халк»
— Эм, хорошо. Я передам им.
Я сел в машину и позвонил офицеру Карсону. Её телефон перебросил меня на голосовую почту, и я оставил сообщение, давая координаты Халка. Мне действительно была нужна эта работа.
Следующая вещь, которую нужно было исправить, — это отношения с Торри. Как у нас ней дела. А точнее, как у неё дела со мной, потому последней вещью, которую она мне сказала, было «пошёл ты»
