Алекс Савчук - Прутский Декамерон-2, или Бар на колесах
Часы показывали четверть девятого, когда я открыл глаза и посмотрел на себя как бы со стороны: я лежал в постели, обнимая очаровательную блондинку – иностранку, ставшую за одну-единственную ночь мне такой близкой, почти родной. Я совсем не знал, что происходит в эти минуты с моими вагонами, напарником, вином – и, честно говоря, мне почему-то на все это было наплевать. Я осторожно вынул руку из-под головы спящей Вероники, она шелохнулась, реснички ее глаз вздрогнули, а я склонил голову к ее чуть выпуклому в районе пупка холмику живота, коснулся губами великолепной нежной кожи с едва заметными золотистыми волосками и… почувствовал пробуждающееся желание. Вероника без слов обвила мою шею руками.
Через полчаса, с огромным сожалением оторвавшись от ее великолепного тела, я бросился в ванную, где, настроив прохладную воду, полез под душ, под которым очень долго стоял. И лишь почувствовав себя достаточно бодрым, я выбрался наружу, где Вероника встретила меня, держа наготове огромное банное полотенце почти в рост человека – явно не гостиничное, а привезенное с собой, потому что я прежде таких никогда не видел.
Спустя некоторое время мы оделись и спустились в ресторан; там в это время функционировала, отгороженная стульями, лишь половина зала, обслуживающая завтракающих иностранцев.
Я быстро умял две порции омлета – свой и Вероники, и еще какой-то салат в придачу, а моя милая женщина сидела напротив с чашечкой кофе в руках, очаровательное лицо ее светилось счастливой улыбкой, и я не мог оторвать взгляда от ее прекрасных серых глаз.
На прощание, с моей стороны больше напоминавшее бегство, я неловко уперся губами ей в шею, затем выскочил из гостиницы, а десятью минутам я уже входил в ворота винзавода.
И, как выяснилось, торопился я не зря: Петро, оставшись один, пребывал в такой растерянности, что даже не сумел толком объяснить начальнику снабжения и сбыта, где находится его напарник, то есть я, а тот уже собирался отметить в моем командировочном удостоверении, что я в такой-то день отсутствовал на рабочем месте.
Выслушав сбивчивый рассказ напарника, я тут же отправился в контору, по скорому объяснился с начальством, сказав, что ночевал в Риге у родственников, при этом сделал акцент на том, что свояченица моя – офицер милиции, которая может подтвердить сказанное, после чего мои дела были улажены в пять минут, и начальник снабсбыта, передавая мне документы, пожелав нам счастливого пути, попрощался и отбыл домой.
Теперь можно было спокойно вздохнуть: дорожно-транспортные приходно-расходные документы – а это главное в нашей работе – были в полном порядке.
Покончив с делами, я решил, что настало время заняться здоровьем напарника, а заодно санитарной обработкой нашего жилища – то есть купе. Поминутно испытывая жгучее желание немедленно все бросить и бежать обратно в гостиницу, где я еще мог застать Веронику, я в самых сочных красках обрисовал напарнику свою сегодняшнюю ночь, одновременно инструктируя его, как пользоваться серно-ртутной мазью и дихлофосом, а сам с удовольствием наблюдал, как лицо моего товарища в процессе лечения постепенно приобретает синюшный оттенок – то ли от воздействия мази, то ли от страха расставания с мандавошками, как не преминул пошутить я. Затем нами в вагоне была произведена генеральная уборка: белье мы прокипятили в заводской каптерке, кое-что постирали, а что-то выбросили – Петин матрас, например; мне казалось, что в нем живут тысячи «этих ужасных насекомых».
– Тебе-то хорошо, – ныл Петруха, намазывая пахучей коричневой мазью бритый наголо лобок во второй или в третий раз, – ты не мучаешься сейчас как я.
– Молчи уж, ты, неразборчивый гуляка, – отвечал я. – Я лишь погляжу на тебя, как все мое тело начинает чесаться. Впредь рекомендую тебе спать с приличными девушками, бери пример с меня.
Покончив с лечением и уборкой, что заняло у нас приличный кусок времени, мы привели себя в порядок, после чего подались с территории завода в город, где намеревались прогуляться и развеяться; на улице к этому времени уже начинало смеркаться. Сторож у ворот завода, интеллигентный старик, одетый в дорогое кожаное пальто, приветливо попрощался с нами и пожелал приятного вечера.
Глава четвертая
Чтобы попасть в ресторан «Латвия» (ноги меня сами туда принесли), необходимо было приобрести входные билеты стоимостью 12.50 – оказалось, что на сегодняшний вечер здесь была предусмотрена концертно-развлекательная программа, включавшая в себя варьете.
Я отдал за два билета четвертной и с тоской подумал о Веронике: не уехала бы она сегодня, как я уже успел выяснить у гостиничного портье, мы могли бы провести и этот вечер вместе.
Поднявшись в ресторан, мы с Петром уселись за обозначенный в билетах столик, который уже загодя был уставлен закусками, салатами и напитками, входившими в стоимость заказа. Свободных мест в зале почти не оставалось, да и за наш столик вскоре подсадили двух молодых мужчин кавказской национальности. Мы тут же познакомились с нашими соседями, и в ходе завязавшегося непринужденного разговора выяснилось, что один из них армянин, а другой – грузин.
Самым удивительным для меня оказалось то, что эти двое были словно братья: еще служа в армии вместе с многочисленными представителями этих двух наций, не считая прочих других, я запомнил, что не так часто случается, чтобы армянин с грузином дружили между собой. Однако ребята оказались симпатичными, вполне интеллигентными и весьма общительными, и в жизни действительно были друзьями, причем давними и неразлучными.
В знак дружеского расположения к нашим новым знакомым я заказал бутылку армянского коньяка, которую мы тут же вместе и распили, затем наши соседи заказали пару бутылок шампанского, и вскоре мы уже стали дружной и веселой монолитной компанией. Надо признать, нам с Петром повезло с соседями, так как ребята оказались просто записными весельчаками: Вахтанг – грузин, без конца рассказывал удивительные истории, по роду его трудовой деятельности случавшиеся с ним в разных странах и на разных континентах, и о людях, с которыми его сводила судьба, – это было так красиво подано, с таким мягким юмором и любовью к ближнему, что мы были буквально заворожены его рассказами. (В какой именно сфере работал Вахтанг, он нам не сказал, но насколько я понял, это был Внешторг); его друг, Ашот, армянин, по заграницам, по его собственным словам, не мотался, но в общении был не менее интересен, так как знал множество шуток, анекдотов и смешных историй, а его мягкий кавказский акцент был просто неподражаем.
Когда началась программа варьете, мы, дав себе передышку в разговорах, все одновременно уставились на сцену, и это стоило того: четверка хорошеньких стройных девушек, одетых в полупрозрачные одежды, исполняла различные танцевальные миниатюры. Все было замечательно в этот вечер – компания, музыка, уют, еда, обслуживание; всего вдоволь – выпивки и закусок, а также юмора и веселья, не хватало лишь общества милых дам, но с этим сегодня здесь, как ни странно, была напряженка: одиноких, без партнера дам в этот интуристовский ресторан не пускали, да и билет за 12.50 не каждая могла приобрести.
