Даниэла Стил - Любящая
— Я не ожидал, что когда-нибудь вновь увижу вас в этом кабинете.
— Я и сама не думала, что приеду.
— Что же заставило вас переменить решение? Конечно, не мои уговоры? — в его глазах стоял вопрос, и Беттина со смехом помотала головой.
— Конечно, нет. Виной всему мой отец. — Она заметила, что Нортон удивленно вскинул брови. — Я перечитала одну из его книг, и нашла там ответ. Короче, мне стало ясно, что другого выбора у меня нет. Поэтому я и приехала.
— Я страшно рад, что вы облагоразумились. И к тому же мне удалось сэкономить деньги за билет на самолет.
Он подмигнул Беттине.
— Как это?
— Я собирался лететь в Сан-Франциско и броситься там с моста «Золотые Ворота». После того, как поколочу вас.
— Вы могли меня не застать. Я и сама была в таком подавленном настроении, что хоть с моста в воду.
— Ну что ж, — Нортон откинулся на кресле и раскурил сигару, — все обернулось к лучшему. Завтра приступите к работе. А на сегодня у вас какие планы? Может, хотите походить по магазинам, встретиться со старыми знакомыми? Моя секретарша поможет вам со всем необходимым.
Беттина собиралась отрицательно помотать головой, но глаза у нее загорелись и она склонила голову.
— Я так давно не была в Нью-Йорке… — задумчиво и счастливо проговорила она. — Последний раз я провела здесь всего один день. Может быть, зайти в «Блумингдейл»[5]?
— Ах, женщины, — протянул Нортон. — Моя жена все дни проводит в «Бергдорфе». Домой заходит только, чтобы поесть.
Беттина ушла от Нортона в замечательном настроении, и вернулась в отель только через четыре часа, казня себя за то, что не встретила сына после первого дня, проведенного в новой школе, в незнакомом городе, оставив его на попечение няни. Но войдя в номер с ворохом покупок, она увидела Александра, который уплетал спагетти, причем лицо у него было перепачкано шоколадным мороженым.
— Мы сначала съели мороженое, а потом перешли к спагетти. Дженнифер говорит, что ведь желудку все равно, что в него попало первым.
И он счастливо улыбнулся матери. Видно, он не успел по ней соскучиться, да и она неплохо провела время.
В записке, лежавшей на столе, говорилось, что Айво улетел в Лондон и что продюсер зайдет к ней завтра в десять утра. Джон, по всей видимости, не звонил. Но Беттина отбросила горестные мысли и пошла к себе в комнату примерить четыре платья, три свитера и костюм. На все это она только что потратила почти тысячу долларов. Теперь она может себе это позволить, да и гардероб нуждается в пополнении. Все, что она привезла с собой, в Нью-Йорке вряд ли можно надеть.
На следующее утро она встречала продюсера в новом платье из кремового кашемира.
— Вы сногсшибательно выглядите, Беттина. Зря мы не предложили вам роль.
— Вряд ли я подхожу для этого, однако спасибо за комплимент.
Обменявшись любезностями, они начали разговор о работе. Беттине для начала надо было устранить несколько шероховатостей, а ему предстояло позаботиться о многом, начиная с актеров и заканчивая режиссером. Но они, должно быть, родились под счастливой звездой, ибо все приготовления удалось завершить за неделю.
— Уже? Просто чудо! — удивился Нортон, когда она позвонила ему. Беттина присутствовала на прослушивании актеров и осталась довольна утвержденным составом исполнителей. Сначала она опасалась встретить Энтони, но все-таки прошло шесть лет — может быть, его уже нет в Штатах. Так или иначе, на прослушивание он не заявился.
Через две недели позвонил Айво. Беттина только что пришла из театра, чтобы покормить Александра.
— Когда ты прилетел из Лондона?
— Вчера поздно вечером. Как у тебя дела?
— Великолепно. Ах, Айво, посмотрел бы ты, как все прекрасно пошло. Актеры, играющие отца и дочь, просто изумительны!
По ее голосу нетрудно было понять, как она увлечена своим делом.
— Я рад, дорогая. Почему бы нам не поговорить обо всем за ужином? Сегодня я встречаюсь с другом в «Лютеции».
— Айво, это фантастика. С удовольствием приду.
«Лютеция» считалась самым дорогим рестораном в городе.
— Погоди, это еще не все. Наверно, ты еще сильней удивишься, когда узнаешь, с кем мы будем ужинать. С новым театральным критиком «Нью-Йорк Мейл».
— Боже мой!
— Не волнуйся, когда ты с ним познакомишься, то убедишься, что он — очень приятный человек.
— Как его имя? Может, я слышала о нем раньше?
— Вряд ли. Последние семнадцать лет он проработал в «Лос-Анджелес таймс». В «Мейл» он поступил совсем недавно. Зовут его Оливер Пакстон, и он слишком молод, чтобы быть другом твоего отца.
— Он, должно быть, скучен как ментор. Надо ли мне встречаться с ним?
— Он-то не скучен, а вот ты стала занудой. Приходи непременно, дорогая, это будет тебе очень полезно. И потом: не только работать ты сюда явилась.
— Уговорил, приду.
Теперь Беттина вела себя осторожно, чтобы не повторять прежних ошибок. Ей не хотелось, чтобы вышло что-нибудь похожее на то, что у нее было с Энтони. Она держалась на расстоянии и от актеров, и от персонала, и от продюсера, ни с кем не заводя близкой дружбы. Как она и обещала Джону, ничего, кроме работы, деловых встреч с литературным агентом и занятий с сыном в ее жизни не было. Правда, был Айво, но это особая статья. Но ни в какие авантюры ее уже не увлечь. Ей хотелось сделать спектакль, но вместе с тем хотелось и сохранить семью.
— Приходи прямо сейчас.
Беттина бросила взгляд на Александра, неохотно ковырявшего вилкой в своей тарелке.
— Сейчас я кормлю Александра.
— Ах, как интересно! Так приходи, когда покормишь. Уверяю тебя, наше меню значительно лучше.
— Кому как. — Она заказала для Александра его любимый шоколадный пудинг и сосиски-гриль. — Во сколько вы договорились встретиться?
— Олли подъедет полдевятого, до этого у него какая-то деловая встреча.
— У тебя тоже когда-то все было расписано по минутам.
— Да, он во многом похож на меня, только не такой красивый.
— И уж конечно не такой обаятельный, — засмеялась Беттина.
— Не говори раньше времени.
37
Беттина вышла из такси на пересечении Третьей авеню и Пятидесятой улицы и заторопилась в ресторан. Ей хотелось поскорей увидеть Айво, с которым так и не довелось встретиться со дня приезда в Нью-Йорк. Правда, она предпочла бы, чтобы он был один, но, в конце концов, это неважно. Все равно лучше провести вечер в ресторане, чем одиноко сидеть в гостинице и трудиться над набросками к новой пьесе.
Сдав пальто в гардероб, Беттина поискала глазами метрдотеля, чтобы справиться у него, не приехал ли Айво. Она заметила, что какие-то мужчины внимательно разглядывают ее, и обеспокоилась: может быть, она не так оделась? На ней было одно из недавно купленных платьев, надеть которое до сих пор не представилось случая. Платье из бледно-сиреневого бархата очень подходило к ее кремовой коже и каштановым волосам. Просто скроенное, доходившее до колен, безыскусностью линий и цветом оно немного напоминало роскошный туалет от Баленсиаги, который она носила много лет назад в паре с зеленым бархатным жакетом. На этот раз наряд ее был гораздо проще, единственным украшением служила нитка жемчуга, доставшаяся ей от матери, и жемчужные сережки. Миниатюрная, хрупкая, Беттина выглядела скромной, неискушенной девушкой. Лишь блеск огромных зеленых глаз выдавал ее возбуждение, да улыбка не сходила с лица от предвкушения встречи с Айво, а он уже махал ей рукой, приглашая к своему столику. Беттина быстро его заметила и, пройдя мимо метрдотеля, направилась к Айво. Его столик располагался в небольшом зимнем саду, накрытом шатром.
