В оковах его власти (СИ) - Орлова Юлианна

В ходе разговора с похитителем оказалось, что не мои конкуренты замешаны —уже проще, была надежда на то, что ситуацию удастся разрешить в разы быстрее и менее кровопролитно.

—Наши люди уже пробивают этого кадра, а ты держи себя в руках. В любом случае, главное сейчас вытянуть Васю, а потом отношения с ней не выясняй. Прижал, поцеловал и отпустил ситуацию, — я попытался сбавить градус напряжения сына, ясно понимая, что на его месте уже давно бы был в худшем состоянии. Это даже представлять было до пиздецов больно.

—Ты мне будешь указывать, что делать? Она скрыла от меня то, что скрывать нельзя! Я ей рассказал все как на духу о себе.

Злость и раздражение сына я тоже мог понять, ведь не знать подробностей жизни своей девушки не бывает приятно. А по отношению к Маше ты вел себя ровно так же, Белый. Одинаково. Тоже не посвятил ее ни во что, а когда припекло, опустил в кипящий котел с разбегу. Это человечно?

Моя совесть не спала, она участливо подкидывала дровишек в костер, знала, как довести меня до ручки. Доводила. Вытягивала из меня жили на живую. Ощущение вины выжигало в груди дыру.

Я решу этот вопрос позже, но решу.

Клуб друга шустро превратился в штаб-квартиру, только без единого представителя правоохранительных органов. Из власти тут только я. Весь оставшийся вечер мы провели в ожидании и методичной работе по сканированию камер уличного наблюдения. Ваха, я и Кракен занимались сразу всем. Бесконечная вереница звонков проверенным людям, способным оказать услугу не за просто так. Координаты последнего звонка у нас были, но толку от этого было мало. Наши уже наведались туда — обычное поле, в радиусе километров ни единой живой души, ни построек, ни промзон, НИЧЕГО. Приехал — отзвонился — уехал. Умно, а значит, с нами работала стреляная пташка.

Деньги подвезли быстро, все меченые, но без жучка. Я настоял на том, чтобы сумка была чистой. Если человек настолько осведомлен о простых правилах безопасности, то и на жучки проверит. Рисковать таким было грешно, не когда невинный человек буквально находился в плену у психа.

А как получили условия, я понял, что своего сына туда одного не пущу. Просто не смогу. Несмотря на то, что он уже давно взрослый и сам мог бы решать такие вопросы.

«Приехать, отдать деньги и получить координаты, где будет девушка». При этом совершить все одному? Да сейчас. Исключено. Даже на заверения Вахи в том, что его будут «страховать» в пяти минутах езды, не смог выжать из меня утвердительного ответа. Только на месте должна быть страховка. Точка.

Ваха сейчас работал со спецназовцами, очень тесно контактировал с военными и готов был голову на отсечение давать в доказательство их надежности. Хваленый ГРОМ ни хрена не смог бы меня успокоить, будь они хоть трижды надежны. Я мог доверять только тем, с кем лично имел дело. С ними не имел.

—Мне б твою уверенность, Ваха. Пусть идет, но ГРОМ надо держать наготове. По крайней мере после получения координат, мы должны взять этого уебка, а то он может такие акции устраивать часто, а мне важно знать, что моя семья в безопасности.

Злость пульсировала в венах. Моя семья для меня важнее всего, и я не мог допустить повторения ситуации. Если сейчас промахнуться, то подобные истории будут цикличны. Чувствуя слабость, люди нападают как стая шакалов. Если что-то было дозволено одному, другой обязательно испробует, попытав удачу. Дуракам же везет, как все мы знаем.

Сын изводил себя, но рвался в бой. Другого от него я ждать не мог, но при этом на свой страх и риск приказал личному «загону» Вахи страховать моего ребенка лично на месте. Незаметно, но на месте. Мы продумали все до мельчайших деталей. На случай если что-то пойдет не так — план таков, а если пойдет не так в таком варианте — план этот. Неизменным оставалось лишь то, что Рус пойдет туда с деньгами. Эта переменная оставалась на своем месте.

Эти часы до встречи, сама встреча растянулись для меня каким-то бесконечным потоком. Ожидание выкручивало нервы в мясо. Ровно до момента, пока мы не узнали, что Василиса у моей матери, я не смог успокоиться. Девушка сына неожиданно стала мне как дочь, за которую я волновался в равной степени так же сильно, как и за сына.

—Белый, они встретились, все целы.

—Принято, возвращайся, — приказал своему человеку, ощущая, как напряжение в висках сходило на «нет». Можно было выдохнуть.

Все это время Кракен сидел за ноутом и продолжал работать. Конечная цель — найти и обезвредить источник проблем.

—Он использовал множественные сервера. Точные координаты скинул тебе.

—Отлично.

Через час спецподразделение ГРОМ четко отработали по нужному объекту. Теперь человек, позволивший себе покуситься практически на святое, поплатится за свои поступки. Я читал досье на него и осознанно размышлял о том, что человек мог бы не дойти до тюрьмы. На его шее было слишком много грехов, чтобы искупить их обычным тюремным заключением.

ГЛАВА 27

МАША

Когда он ушел, я запретила себе плакать, но особо это не помогло. Никакие запреты, попытки себя успокоить не привели меня к такому нужному успокоению. Все сливалось воедино: боль, сожаление и странное ощущение пустоты, расползающегося по груди черным пятном. Глубоко втянув ртом воздух, я медленно опустилась на пол, поджав ноги.

Конечно, я не представляла сейчас возможность таких совпадений, но оно было налицо. Как в книжках, фильмах, но никак не в реальной жизни.

Могла ли я представить себе, что мы окажемся не просто чужими людьми? Что нас так много связывало, оказывается? Настолько много, что хватит на целую жизнь? Что поверить сложно в реальность происходящего? Что будет больно даже об этом думать? История навязчиво наступала на пятки.

Я слонялась по дому, снова и снова прокручивая всё это в голове. Фото были давно собраны в одну кучу и поставлены лицом в стол. Смотреть сейчас на них становилось невыносимее. Ощущая, что в голове происходил полный бардак, я решила отключиться. Лечь и ни о чем не думать. Вышло правда только поворочаться да смять простыни, пахнущие Сашей. Я уперлась лицом в ткань и жадно вдыхала аромат, одновременно с этим сдерживая рыдания. Не надо плакать. Не нужно. Это никогда не принесет облегчения, даже если сначала кажется, что стало проще. Мираж. Фикция. Проще от слез не станет никогда, мне не становилось. Вот хуже — в разы.

Он так и не сказал мне, что любит, уже и не скажет. Наверное, потому что продолжал любить только одну женщину. Свою главную женщину, оставившую после себя неизгладимый след. Как и говорила Азиза…я никто, а теперь становилось понятно, что еще и неплохая замена, потому что во мне были черты от нее. Меня воспитывала она. Недолго, но растила. Мы внешне были похожи, потому что…да, искали ребенка, хотя бы отдаленно смахивающего на родителей. Я бы не хотела поднимать моральную сторону вопроса, потому что не бралась судить тех, кто дал мне шанс ощутить себя любимым ребенком в семье.

Также я никогда не думала, что у меня могла бы взыграть ревность к собственной матери. Злости не было, но ревность точно пропускала корни, от чего я чувствовала себя форменным чудовищем. Это ведь неправильно, абсолютно точно смахивало на сумасшествие, захватившее меня целиком в свою власть. Ее Саша любил, а меня, очевидно, что нет. Факт, убивающий своей простотой, но только сейчас я смогла расставить все по полочкам.

Секс не равно любовь, и я не была дурой, чтобы это понять. Да и поступки его не то, чтобы героические, ведь да? Это просто возможности человека у власти, ему это не стоило ничего… Вероятно, он мог совершать подобное для всех, с кем он был, и лишь я увидела в этом нечто магическое, просто потому что для меня никто подобного не совершал. Обо мне давно никто не заботился, не проявлял такого внимания, не хотел так одержимо. Я не купалась в вожделении, не становилась ни чьей зависимостью.

Обычная девочка из провинциального городка с самыми простыми родителями, один из которых умер от рака, а второй планомерно спивался до некоторых пор. Без средств и связей, без богатства, но не лишена, возможно, шарма. На этом все.