Людмила Зенкина - Порочный треуогльник
— Ты ведь хочешь его, — шептал довольный голос, — я чувствую, хочешь.
Ева часто дышала, постепенно теряя голову. Она так привыкла доверять собственному страху, а сейчас страх заставлял её слепо отдаться своему источнику — настойчивым рукам, жадно овладевающим дрожащим телом. Зелёные глаза приоткрылись, глянули невидящим взором сквозь ненавистного мужчину, лихорадочный румянец залил бледное лицо. Девушка почувствовала невыносимый жар, наполняющий всё внутри, когда под давлением сильных рук её колени чуть раздвинулись, впуская холодные, чуть липкие пальцы в скованное ужасом тело.
Он двигался медленно и был нежным, как обещал: едва касался губами рдеющих щёк, щекотал горячим дыханием шею, мягко водил кончиками пальцев по вздрагивающим плечам, груди, животу. Дышал глубоко и чуть прерывисто, довольно ухмылялся самыми краешками губ, пока последние капли здравого смысла не начало сжигать всё растущее возбуждение. Ему не хотелось получить удовольствие самому, напротив, мужчина был настроен завершить всё самостоятельно в уединении, понимая, что после эмоционального всплеска и разрядки, даже ему может стать совестно за содеянное, пусть и не на долго. Однако истязатель желал увидеть настоящее блаженство в затуманенных глазах плененной любовницы, смотреть, как её накроет волна наслаждения и вкушать его, не отвлекаясь на порывы собственной плоти. Но как это было тяжело — из последних сил сдерживать себя, над прекрасным раскалённым телом постанывающей в лёгком забытье девушки.
Он невольно двигался всё резче и Ева, растеряв все мысли, уже не могла сопротивляться собственным неожиданным желаниям. В жестоком страстном порыве она обхватила руками пылающего нетерпеливым вожделением демона, впилась острыми ноготками в мокрую спину, прижимаясь к разгоряченной груди.
— Да, детка, — зарычал Трой, с новой яростной силой вдавливая её во влажную постель. — Давай!
Внезапный взрыв новых неизвестных чувств внутри собственного тела заставил девушку на мгновение сжаться, напрягаясь каждой онемевшей мышцей, и откинуться на подушку, стягивая простынь вокруг себя непослушными пальцами. Наслаждение накрыло ударной волной, из груди сам собой вырвался не то стон, не то крик, оглушающий, звенящий в ушах, не дающий снова услышать невыносимый хищный голос.
Вспышка угасала, появлялось ощущение собственного существования в окружающем мире. Ева поняла, что ей вдруг стало холодно, что больше нет чужой горячей, давящей плоти. Она открыла глаза, в полумраке разглядела тёмный силуэт мужчины, который обернулся, застыв на миг, и вышел из комнаты, прикрывая дверь. Что нужно делать дальше? Она не знала, просто лежала, распластавшись на кровати, и смотрела молча в пустоту, пока сознание не начало постепенно возвращаться тяжелыми мыслями.
Становилось противно и тошно, леденящая дрожь побежала по спине. Девушка свернулась калачиком, натягивая на полуобнажённое тело тонкое одеяло. Ужасно хотелось заплакать, но глаза оставались предательски сухими. А мысли были удивительно чёткими и прозрачными, не давали снова забыться.
Сколько времени прошло? Как будто целая вечность стыда и позора. Дверь беззвучно открылась, заставляя Еву натянуть одеяло до самой макушки, чтобы только не видеть больше вошедшего человека. Она почувствовала, как кто-то сел рядом, положил на неё тяжёлую руку.
— Не бойся, вылезай, — голос снаружи был удивительно нежным и даже чуточку виноватым. Но она лишь зажмурилась и сжалась ещё сильнее. Прохладные пальцы откинули край спасительного покрова, и чьи-то губы слегка коснулись её лба. — Брось, мы не сделали ничего такого, о чём стоило бы жалеть. Замуж я тебя не зову и общие дети нам не грозят, — Трой едва заметно усмехнулся. — Всё равно, что кофе вместе выпили.
На секунду в воздухе повисла тишина, а затем у самого уха раздался тихий шёпот:
— Я успокаиваюсь этими мыслями, когда становлюсь сам себе противен.
От неожиданной фразы Ева открыла глаза и недоуменно воззрилась на собеседника. Тот сидел молча, печально глядя в пустоту у себя под ногами, с мокрых после душа волос по жилистой спине стекали капли воды и быстро впитывались в махровое полотенце, опоясывающее узкие бёдра. Сейчас он не казался таким равнодушным чудовищем, напротив — выглядел угнетенным, вызывал невольное сочувствие. Девушке даже показалось, что он в своих обличьях действительно похож на Тимора. Она на секунду зажмурилась, отгоняя предательские мысли, противно походящие на оправдание собственной слабости и безнравственности, снова посмотрела на мужчину, не зная, что ответить.
После минутной тишины, Трой глубоко вздохнул, поднимаясь с кровати, достал из шкафа большое тёмно-синее полотенце, повесил его на стул.
— Я сделаю нам ещё кофе, — произнёс он сдержанно, не глядя на растерянную блондинку. — Ванная за лестницей, направо. Прими душ, станет легче. Буду ждать на кухне.
Он вышел из комнаты, оставив дверь открытой.
Солнце уже встало, разогнав утренний туман, заглянуло первыми несмелыми лучами в занавешенные окна, но только не в эту часть тихого дома. Казалось, что стены здесь всегда тонут в сумерках и сама атмосфера источает мрак, покрывающий развратные дела загадочного темноглазого обитателя. Ева, пересилив желание просто перестать жить, встала с постели, поправила смятое платье, взяла своё бельё, разбросанное по полу, полотенце со стула и медленно побрела в ванную.
Чуть обжигающая вода смывала с кожи чужой пот, но не властна была стереть копоть позора и боли с истерзанного сердца. Что-то внутри девушки надломилось и уже никогда не смогло бы стать прежним. Это ощущение рождало только безмолвную ненависть. Не к Трою, не к жестокой судьбе, лишь к самой себе.
После душа действительно стало немного легче, мечущиеся мысли подавило огромное желание поскорее уснуть и обо всём забыть. Куда-то ушёл стыд, даже ненависть стихла — было просто всё равно. Ева вошла на кухню, заплетая влажные волосы в свободную косу, молча села за стол напротив задумчивого мучителя, отпила из чашки чуть остывший крепкий напиток.
— Тебе лучше? — спросил мужчина спокойно. Сам он, видимо, уже принял привычное равнодушное обличье.
— Мы просто пьём кофе вместе, — глухо ответила она, не глядя на собеседника. Тот усмехнулся.
— Хорошо, что ты тоже так считаешь. Я отвезу тебя домой, тебе нужно поспать.
— Нет. Я не хочу домой, — прошептала девушка. Трой непонимающе взглянул на неё, — не смогу посмотреть в глаза родителям.
— Значит, всё-таки не просто кофе попили, — иронично заметил брюнет. — Я хочу, чтобы ты выспалась и обдумала мои предложения на свежую голову.
