Р.Дж. Льюис - Борден
— Я работаю на Маркуса Бордена.
Ее рот приоткрылся, руки опустились.
— Ты ведь не серьезно, Эмма.
Я кивнула.
— Серьезно.
Ух. Последовал осуждающий взгляд. Я виновато отвернулась и поморщилась. Она
была так счастлива услышать о моей новой работе. Теперь все потеряло значение.
— Ты с ума сошла?
— Нет.
— Он причинил тебе боль?
Я украдкой взглянула на нее. Она побледнела, глаза наполнились слезами. Это
разбивало мне сердце.
— Нет, бабуля, он этого не делал, — мягко ответила я.
— У тебя отметины по всему телу, Эмма. Не думай, что я не заметила.
Как, черт возьми, она могла заметить? Я пыталась скрыть их. Хотя они не такие уж
серьезные. Только бледные синяки на плечах и следы укусов на груди и шее. Перед
приездом я замазала их тональным кремом. Может, это чертово освещение сделало их
заметнее?
— Это не… — я сделала паузу, подбирая правильные слова, чтобы не показаться
извращенной девицей. — Он не причинял мне боли, хорошо? Просто поверь мне на слово.
Уточним: он не причинял мне боли с плохими намерениями.
— Просто не понимаю, как такое могло случиться, Эмма.
Отбросив прихватки, она оставила булочки готовиться в духовке, и отошла,
медленно переставляя ноги. Это напомнило мне, насколько слабой она была на самом
деле. Мы сели рядом.
— Разве я не предупреждала тебя об этом мужчине?
— Да, было. Но он не такой, каким ты мне его представила.
— Ты должна уволиться, Эмма. Как можно скорее, пока он не запустил в тебя свои
когти.
Его когти уже были в моем сердце.
— Все не так, как кажется, бабуля.
Она подавила вздох и покачала головой.
— Все дело в его внешности? Я знаю, он великолепен, но это кажущаяся
видимость...
— Нет, это не так. И я узнала кое-что о Джоэле. Помнишь его? Парень, с которым
ты меня познакомила. Он сумасшедший.
Ее темные глаза полезли на лоб.
— Чтооо?
— Да. Он доктор Я-Люблю-Смерть. Бабуля, он говорил о тюрьмах и поездках на
территорию, где умер какой-то зэк. На мой взгляд, иногда у тебя ошибочное представление
о вещах. Теперь я понимаю, что у Бордена есть проблемы, но он хорошо ко мне относится,
и я не стану увольняться с работы только потому, что тебе этого хочется.
Очень трудно убедить ее в этом. Я знала, что у нее добрые намерения, но не была
готова говорить об увольнении. Потому что увольнение означало отказ от Бордена, а я не
могла этого сделать. Я просто надеялась, что она прекратит этот разговор до того, как я
позволю надавить на жалость.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — просто сказала она, но голос выдавал,
насколько ей было страшно.
— Знаю.
Я ее не убедила.
— Твоя мать говорила то же самое о твоем отце, и посмотри, что вышло. Он влез в
ее душу и разорвал на части, пока она не стала настолько запуганной, что убила его.
Мужчины могут открывать самые худшие наши стороны, Эмма.
Я напряглась, словно она ударила меня. Сказать на это было нечего. Я просто
уставилась на нее, выпучив глаза. Она никогда не говорила о своей дочери — моей матери.
Эта тема была негласно похоронена много лет назад.
Бабушка не подходила ко мне в течение следующего часа, пока я была у нее. И едва
сказала хоть слово. Вместо этого она вернулась к приготовлению булочек. Сложив их, она
подала мне контейнер, все время избегая смотреть мне в глаза.
— Я иду спать, — сказала она, слегка погладив меня рукой по щеке, прежде чем
уйти. — Береги себя, Эмма.
Она ушла в свою комнату, а я пересекла короткое расстояние до машины Человека-
усы, ощущая себя полным дерьмом. Не надо было рассказывать ей. Можно было соврать и
сделать вид, что все в порядке. Она бы никогда не узнала про Бордена и никогда не
посмотрела бы на меня с таким разочарованием.
— Вкусно пахнет, — сказал Человек-усы, когда я забралась в машину.
Я подала ему контейнер с булочками.
— Можешь попробовать.
Он жевал их всю дорогу домой, пока я хмуро таращилась в окно. Любой испугался
бы в моем положении, но Борден уничтожил мой страх перед ним, приведя в свой офис.
— Как много женщин ты видел с Борденом? — вслух поинтересовалась я.
Человек-усы замер, не донеся булочку до рта.
— Ни одной.
С отвисшей челюстью я повернулась и посмотрела на него.
— Реально? Вообще ни одной?
— Иногда парни любят снять для него нескольких девчонок, но они остаются в его
компании пару минут, после чего он вышвыривает их.
— Постой, где он это делает?
— В своей квартире. Он и в мыслях не держал заниматься этим на работе, если это
то, о чем ты думаешь. В офисе он всегда занят только делами, его голова постоянно в игре.
На самом деле, женщины для него ничего не значат после… ну…
— После Кейт Девено.
Он мрачно взглянул на меня.
— Совершенно верно.
Мне хотелось выведать больше, но я сдержалась. Было бы неправильно получать
информацию от кого-то другого, а не от самого Бордена.
После этого мы немного поговорили о других вещах. Он проводил меня до
квартиры. Я приняла душ. В этот вечер Борден занимал все мои мысли.
Я съела несколько булочек и попутно позвонила Блайт.
— Жаль, что не могу рассказать ничего хорошего, — сказала она мрачно.
— Что случилось? — спросила я.
— Ну, Дэнни поговаривает о закрытии закусочной. Он ничего не зарабатывает и
погряз в дерьмовой куче долгов. Я начала искать другую работу, но… не знаю, пока
ничего не подвернулось.
— Тесса тоже ищет?
— Да, но ей не срочно. Говорит, ее парень счастлив помочь ей удержаться на плаву,
пока она что-нибудь не подыщет. Откровенно говоря, я сказала, что она не должна
зависеть от парня.
Я нахмурилась.
— Почему? Не все парни чудовища, Блайт.
На том конце возникла пауза, а потом:
— Это правда? Ты раньше стремилась к тому, чтобы быть одной и убеждала всех,
как это здорово. Сейчас твое мнение изменилось? Расскажи, как это случилось.
Мне до зуда хотелось, чтобы она узнала о Бордене. Я нуждалась в дружеском
совете, но по какой-то причине не смогла себя заставить выболтать это.
— Тут нечего рассказывать.
— Угу, — скептически ответила она.
Мы поговорили еще немного, прежде чем ей потребовалось идти. Некоторое время
я лазила по интернету, пытаясь узнать больше о Бордене. Мое тело таяло перед его
фотографиями, и я удивлялась, как, черт возьми, ненависть к этому человеку переросла в
