Р.Дж. Льюис - Борден
потому что знала, кто это был.
— Войдите, — сказал Борден, отрываясь от бумаг.
Дверь открылась, и один из его людей, Джерри, вошел, держа два пакета с едой.
— Доставка еды, мистер Борден, — сказал он, останавливаясь перед его столом.
Борден стрельнул в него глазами.
— Для кого?
Джерри открыл сумку, доставая один из контейнеров «Таппервэа» (Прим. Всемирно
известный производитель посуды премиум-класса), и прочитал имя на крышке.
— Сказано для… Босса Эммы.
Борден стиснул зубы и медленно повернулся ко мне, его лицо потемнело. Не
обращая на него внимания, я подозвала рукой Джерри и сказала:
— О, это для меня. Спасибо, Джерри.
Он поставил оба пакета на мой стол и вышел. Я почувствовала мечущий молнии
взгляд Бордена, когда открывала пакеты и стала извлекать контейнеры. Их было десять, и
я раскладывала свое гигантское дорогущее пиршество по всему столу, сдерживая улыбку.
— С каких пор тебе нравится китайская еда?
— Ну, она мне и не нравится, — ответила я. — Но ведь это не мой обеденный
перерыв, а рабочее время. А эта фирма зарегистрирована на сайте компании как
организующая питание сотрудников. И не волнуйтесь, вы оставили хорошие чаевые.
Спасибо, мистер Борден.
Он не ответил. Я была уверена, его трясло, словно мешок злости, чем он,
собственно, и был. И мне нравилось это. Я приступила к приему пищи, как к работе, все
время игнорируя его взгляды и откусывая от всего подряд.
— Я собираюсь сходить чего-нибудь попить, — сказала я ему, когда закончила. —
Если только… мне не запрещено.
Я выжидающе взглянула на него. Было видно, как вращались колесики у него в
голове. Если он не позволит мне это, я, блядь, снова его проучу. Возможно, куплю
торговый автомат и установлю его в этом чертовом офисе. Мысль действительно
взбудоражила меня.
— Просто иди, — пробормотал он, практически дымясь.
Я пошла. И после того, как немного попила, зашла в туалет, я чертовски долго
чистила зубы и мерила шагами комнату. Вроде достаточно. Я сделала, что могла, доказав,
что всегда найду способ сбежать с его поводка, и способы эти не добавят ему счастья.
Неприязнь в комнате была настолько ощутима, что я чувствовала нервное
напряжение всей поверхностью кожи. Это все я сделала по причине того, что мне было
больно и не хотелось быть растоптанной им. Однако, потихоньку я начала осознавать, что
могла еще больше все испортить между нами. Последнее, чего мне хотелось — это его
ненависть. Эта мысль очень меня расстроила. Я задрожала, ища пути восстановить мостик
между нами, но вариантов было мало, учитывая степень его неприступности.
Когда настало время уходить, я испытала истинное облегчение и начала собирать
свои вещи. Я медлила, не будучи уверенной в том, как пройдет поцелуй в щеку. Встав, я
неуверенно повернулась в его сторону. Ладони вспотели. Я не знала, как поступить. Идти
к нему? Уходить? В связи с его ужасным настроением я решила, что лучше просто уйти.
Сделав три шага к двери, услышала его голос.
— Ты ничего не забыла?
Я остановилась и сложила губы для поцелуя. Исключительно для дела.
Повернулась и направилась к нему, эмоции накрыли меня подобно цунами. Я наклонилась
и поцеловала его небритую щеку. Невзирая ни на что, в этот раз это были не легкие
прикосновения. Мои губы задержались там на несколько секунд, целуя его так, как я
внутренне всегда мечтала. Чувствуя, что он все еще не со мной, я отстранилась, и тут он
резко схватил меня за шею и повернул лицом к себе. Сократив расстояние между нами,
впился в меня взглядом. Его глаза были такими голубыми, я тонула в их глубине. Голова
закружилась от желания.
Дышать стало труднее, каждая моя клеточка ожила. То же волнующее ощущение,
когда он поцеловал меня, прежде чем уйти, и я мысленно умоляла его сделать это. Чтобы
снова почувствовать его рот, опустошающий меня.
Внезапно все, что произошло за день, потеряло значение. Весь гнев и
разочарование были совершенно забыты.
В его глазах был голод и борьба. Казалось, будто он боролся с собой, держа меня на
расстоянии.
— Сделай это, — прошептала я.
Если где-то был переключатель, то сейчас я просто щелкнула им.
Он быстро притянул меня к себе, захватив губами мой рот. Я погрузилась в него,
посасывала его губы и язык, ощущала себя наркоманом, получившим дозу. Его поцелуй
был таким глубоким, что я потерялась в нем, лишившись способности здраво мыслить.
Мгновенно переместившись всем своим телом, он толкнул меня назад, пока я не
оказалась на краю его стола. Он задрал мою юбку, пальцами отодвинул в сторону мои
лучшие стринги — потому что часть меня желала, чтобы это случилось — и слегка
погладил по клитору. Я выгнулась под этим прикосновением, внутри меня все разлетелось
искрами.
Да, да, да. Мое тело пело.
А потом…
Я услышала треск!
Он разорвал мои трусики и встал, отпихивая ногой компьютерный стул и
наклоняясь ко мне. Его руки были повсюду: расстегивали блузку, сжимая мою грудь,
задирали юбку, завернувшуюся вокруг бедер, скользили по моим обнаженным складочкам,
надавливая и заставляя меня стонать.
Невозможно описать мой восторг в тот момент. Нет слов. Чувствовала, что мое
сердце готово взорваться, когда поцеловала его, наслаждаясь этим прекрасным
противостоянием между нами. Мои руки рванулись вверх по его груди, стягивая с него
пиджак. Я запустила пальцы в его волосы, дергая их за кончики.
Все время я смутно осознавала, что он сдвигал вещи позади меня. Документы и
контейнеры полетели на пол, монитор отъехал на другой конец стола. Он резко схватил
меня за шею и отпихнул от своего рта. Моя задница оказалась на жесткой поверхности
стола. Я открыла глаза и, посмотрев на него, увидела первобытный жар его взгляда, пока
он торопливо расстегивался.
Мы оба задыхались. Вместе с участившимися ударами сердца это был
единственный звук в комнате… до тех пор, пока головка его члена не коснулась моего
входа, и из моего горла не вырвался низкий стон.
— Попроси, — потребовал он.
— Просто трахни меня, Борден.
— Скажи «пожалуйста».
Я замерла, оттолкнула руку, все еще прижатую к моей шее, и ударила его по щеке.
И опять это ошеломленное лицо.
И голод.
