Валентина Седлова - Стервами не рождаются
— Понятно. Хотя мне же тоже грустно, как и папе. Получается, что он зря улыбается.
— А кто у тебя папа?
— Он работает в офисе начальником. Только не самым большим. Больше него еще два начальника есть. Он утром отводит меня в детский сад, вечером забирает обратно. Мы готовим ужин, а потом он рассказывает мне про страны, про горы, про море. А ты видела море?
— Видела.
— И какое оно? Папа говорит, что синее, а иногда и зеленое. Даже красное море есть, и желтое. Я воду в стакан наливал, а она прозрачная. И почему она такая разноцветная, когда она в море находится?
— Ты когда-нибудь на свое отражение в луже смотрел?
— Смотрел.
— Вот и в море отражается небо, и если оно ясное и голубое, то и море синее. А если на небе закат яркий, то и море цвет меняет.
— Тогда понятно.
— А мама тебе о чем рассказывает?
— У меня нет мамы. То есть она раньше была, но потом умерла. Я теперь даже не знаю, помню ее или нет. Когда папа рассказывает, как мы втроем жили, то я помню. А сам не помню. Папа говорит, она хорошая была. Только я все равно маму хочу. Пусть она уже не совсем настоящая будет, мне все равно.
— А зачем она тебе?
— Мы ее с папой любить будем. И все-все для нее делать. Тогда она от нас больше не уйдет.
У Марины в горле встали непрошеные слезы. Вот те раз, расклеилась. Нет, незачем ребенку это видеть, как взрослая тетка над его словами плачет. Всякое в жизни бывает, горя тоже хватает. И маму они себе найдут, ни одни мужик, каким бы он золотым не был, долго один с ребенком не протянет. Слишком уж это тяжело.
Мальчик, наигравшись с котенком, вежливо поблагодарил Марину, и пошел в куда-то в сторону песочницы. Марина долго смотрела ему вслед, даже забыв для чего она вообще приехала сюда. Разговор с мальчишкой совершенно выбил ее из колеи.
Малышу оставалось пройти всего каких-нибудь два метра, когда он наступил на свои развязавшиеся шнурки и со всего маху упал на асфальт. Марина со всех ног, птицей бросилась к нему, подняла, отряхнула. Судя по всему, ему было очень, очень больно, но парень держался изо всех сил, чтобы не зареветь. Коленки были разбиты и поцарапаны, но больше всего досталось его левой ручке, которой он напоролся на осколки разбитой бутылки. «Вот звери, — пронеслось у Марины в голове, — не могли что ли себе другое место найти, чтобы пить, а не детскую песочницу своим мусором загаживать!» Кровь текла без остановки, и Марина, вспомнив все свои навыки и школьную зарницу, принялась оказывать ребенку первую помощь. В ее сумочке по случаю жары лежала упаковка влажных салфеток, с помощью которых она оттерла грязь и кровь. Затем продезинфицировала с помощью аэрозольного спиртового дезодоранта все ранки малыша (морщился, но ни разу ни пискнул — вот это спартанская стойкость!), а руку перевязала собственным носовым платком (хорошо хоть абсолютно чистый был, она им еще ни разу не успела воспользоваться).
— А твой папа дома?
— Дома, он спит.
— Придется нам с тобой его разбудить. Надо, чтобы он посмотрел на твои коленки и руку. Давай, я тебя к нему провожу.
— Спасибо большое, я сам дойду. Вон мой подъезд. Просто папа не любит незнакомых людей, вы извините, — и мальчуган, виновато и застенчиво улыбнувшись краешком губ, побрел домой. Была бы его воля, наверняка бы побежал, но с такими коленями ему только бегать осталось.
В этот момент из-за поворота показалась неразлучная парочка, с гиком и улюлюканьем к Марине подбежал Вася, увешанный пакетами с покупками, как новогодняя елка игрушками, и она уже не видела, как кроха, открыв дверь подъезда, печально посмотрел на нее в последний раз и побрел домой.
У ребят она неплохо провела время, рассказала о визите своей матери, посмотрела на их покупки, в очередной раз на пару с Лаской объелась Васиной стряпней. Ласка вообще рассмешила их всех до колик в животе, поскольку эта маленькая жадина продолжала уничтожать рыбу под кляром в положении лежа на боку, стоять нормально она уже не могла. Мяукать тоже. Пришлось отбирать у нее еду, не хватало еще только кошачьего расстройства желудка.
* * *Пролетел месяц. Друзья вернулись из своих поездок, посвежевшие и загоревшие, Ласка за это время стала выглядеть как настоящая взрослая кошка, только миниатюрная пока. Что кроме размеров еще выдавало ее возраст, так это ее темперамент. Она могла без устали носиться по квартире, словно за ней гонялось стадо чертей (хорошо хоть пока еще ничего не разбила), точила когти об импортный ковролин, устраивала Марине засады, с радостным воплем нападая на ее ноги во всех темных местах и быстро убегая прочь, пока не успела получить по ушам. Марина успела слегка изменить свою прическу и сделала мелирование. Просто так, для собственного удовлетворения. А больше ничего и не произошло.
Васька, потратив полторы недели на монтаж своего нового шедевра, пригласил Марину на просмотр. Судя по отзывам Костика, получилась «просто полная чума». Учитывая то, что пару раз они едва не сорвались в какие-то колодцы, а про грозившие им обвалы и вообще молчать можно, на труд этих горе — естествоиспытателей стоило полюбоваться. Хотя бы для того, чтобы самой туда, в эти каменоломни никогда не попасть. Хватит в компании и этих двух сумасшедших экстремалов.
Фильм и в самом деле вышел потрясающий. Васька умудрился кое-где голосом Сенкевича (видимо, списал с телевизора) комментировать происходящее на экране, а музыкальным сопровождением для этого путешествия в недра земли шла музыка Пинк Флойд. Марина даже не поняла, как они в таком разе сумели загореть, если весь отпуск провели под землей. Ребята долго смеялись над ней, особенно Васька, который был польщен, что его фильм создает эффект постоянного присутствия там, внизу. Оказывается, в пещерах они проводили ежедневно час-два, не больше. Все равно аккумуляторов на большее не хватало, надо было перезаряжать постоянно. Да и холодно там, неуютно. Приходилось на себя шерстяные свитеры и теплые брюки напяливать, чтобы не замерзнуть.
Когда она распрощалась с друзьями и поехала домой, было еще не поздно: что-то около восьми вечера. На завтра у нее была запланирована генеральная уборка и стирка всего чего ни попадя. Муторно и не почетно ни разу, хотя и крайне необходимо в домашнем хозяйстве. Надо было хорошенько отдохнуть перед этим трудовым подвигом и морально к нему подготовиться, не сдавшись преждевременно в плен собственной лени. Так что книжка, очередной боевичок или ужастик по телеку и спать, спать без задних ног.
Она уже прошла почти весь двор, когда рядом раздался знакомый детский голос:
— Папа, а вот та тетя со смешной кошкой, про которую я тебе рассказывал.
Марина оглянулась. Молодой представительный мужчина держал за руку ее давешнего знакомого пацана. Друг на друга они походили, как отражение в зеркале. Только одно было большим, а другое маленьким. Оба рыжеволосые, с одинаковыми короткими стрижками. И небесно-голубыми глазами. Мужчина строго сказал сыну:
