Патриция Хилсбург - Изгнание из Эдема Книга 1
— И вы против меня?
— Упаси Боже! Я только хочу, прежде, чем мы перейдем к вашим супружеским делам, уладить вопрос об увечьях, причиненных господину Эндрюсу Блэкфорду.
— Не надо!
— Миссис Фархшем, я прошу вас быть благоразумной.
— Я не желаю слышать ни о каких увечьях, ни о нем больше никогда.
— Вы должны понять, что нельзя обсуждать вопрос о возмещении, причитающемся мистеру Блэкфорду, не упоминая о его увечьях, какие бы, по вашему мнению, они ни были.
— Я по этому поводу уже все сказала.
— Что?
— Мистеру Эндрюсу Блэкфорду не причитается никакого возмещения. Все, что он получил, им заслужено.
— Но он вчиняет вам иск.
Стэфани посмотрела на Сэдверборга, как на малое дитя, и опять занялась своими ногтями.
Патриция, не решаясь достать свое вязание и не зная, чем занять руки, теребила рукав своего платья, украдкой поглядывая на Фархшема. Джон Фархшем, довольный продемонстрированной победой, развалясь, сидел в кресле, аккуратно обтянув курточку костюма гребца.
Выяснив все со своими ногтями, Стэфани посмотрела на Сэдверборга и спросила его:
— Вы чей поверенный, я интересуюсь?
— Разве вы сомневаетесь, сударыня?
— Так в чем дело?
— Не понял?
— А что тут понимать. Кто из нас юрист? Вчините ему встречный иск раньше, чем он подаст в суд.
— Встречный иск за что? — Сэдверборг искренне удивился. Он даже зашел немного с другой стороны кресла, чтобы лучше видеть лицо Стэфани.
Она даже не посмотрела на поверенного, а только махнула рукой, как бы отмахиваясь от назойливой мухи, которая надоедала ей и мешала заниматься собой.
— За что хотите, только перестаньте мне надоедать, прошу вас. Потребуйте двадцать тысяч убытков.
— Но за что?
— Повторяю: я не дам себя шантажировать. Мне уже порядком надоел этот разговор.
Блэкфорд, удовлетворенно молчавший под надежной защитой Фархшема, вдруг встрепенулся и резко ответил:
— Мне тоже. Мне причитается возмещение, и я его получу, смею вас заверить, сударыня.
Сэдверборг, видя что Стэфани Фархшем опять подозрительно покраснела, быстро встал между ее креслом и креслом Блэкфорда, надеясь, что и он будет чем-нибудь полезен при горячей вспышке этой женщины.
— Тише, тише! — выставил он перед собой руки и, как экстрасенс, посылал ей успокаивающие импульсы. — Тише, пожалуйста! Я никому из вас не советую обращаться в суд.
— Не надо на меня махать руками, сэр Сэдверборг.
— Но если серьезно, миссис Фархшем, мистер Блэкфорд имеет право на известное возмещение.
— И не подумаю!
— Вы можете себе это позволить.
— Не позволю!
— Но…
— Никаких «но», мистер Сэдверборг. Даже будучи очень богатой, а я такая и есть, я не могу себе ничего позволить.
— Почему?
— А очень просто. Я должна бороться за каждую копейку, которая у меня есть. Каждый нищий шантажист, жулик, каждое благотворительное общество, рекомендательное письмо, политическая организация, лига и братство, каждая церковь, часовня и учреждение с утра до вечера заняты одним — как бы высосать из меня последнюю каплю крови. Сами они ничего не могут, кроме как попрошайничать. Если я дрогну хотя бы на минуту и выпущу из рук хотя бы копейку, не пройдет и месяца, как я буду разорена. Я вношу десятку в год в Лигу защиты налогоплательщиков, и это все, да, все. Моя неизменная инструкция вам как моему поверенному — опротестовать любой иск и пресекать любую попытку взыскать с меня возмещение путем встречного иска на сумму в десять раз большую. Вот единственное для меня средство начертать в небесах: «Руки прочь от моих денег!»
Весь этот монолог Стэфани Фархшем высказала в назидательно-внушительной манере разговора старшего с младшим и в заключение помахала пальцем перед носом у Сэдверборга.
Сэдверборг, несколько смущенный, отошел от Стэфани Фархшем Харпер и направился поближе к Эндрюсу Блэкфорду и остановился напротив него.
Эндрюс Блэкфорд, упрямо наклонив голову, смотрел сверху на свои покалеченные ноги, потом поднял голову, внимательно посмотрел на всех поочередно: Сэдверборг стоял перед ним, разводя беспомощно руками; Фархшем уже потерял к нему интерес и переглядывался с Патрицией; Стэфани, вся изящество, красота и уверенность в себе, сверлила его своими прекрасными глазами, в которых играла неприкрытая насмешка.
Первым прервал эту немую сцену Джулиус Сэдверборг.
— Как видите, мистер Блэкфорд, спорить бесполезно. Я вас предупреждал.
— И не подумаю, — уже менее уверенно, но еще настойчиво сказал Блэкфорд.
— Вы должны отказаться от мысли об иске, — продолжал поверенный.
— Не откажусь!
— Откажетесь. Должны отказаться.
— Нет!
— Миссис Фархшем, — повернулся Сэдверборг к Стэфани, которая уже не обращала ни на кого внимания и исследовала свою дорогую изящную сумочку, что-то разыскивая в ней, — он ничем не может вам повредить. Разрешите мне обратиться к вам и настойчиво воззвать к вашим…
Стэфани так ничего и не извлекла из сумочки, резко защелкнула изящный замочек и, как удав на кролика, посмотрела своими прекрасными глазами на Сэдверборга.
— Ах не тратьте вы время попусту, уважаемый Джулиус. У меня так много дел более важных. — Она с легким пренебрежением взглянула на Блэкфорда. — Дайте ему сотню, и покончим с этим делом. Не стоит так много тратить времени на него.
Все оторопело посмотрели на Стэфани, Джон Фархшем засмеялся — он знал эту женщину немного лучше Блэкфорда, и ее заявление не вызвало у него шока.
— Думайте, что говорите, мадам! — вскрикнул Блэкфорд и с усилием пошевелился в своем кресле.
— Видите, как я щедра.
— Да уж!
— Миссис Фархшем, — Сэдверборг замахал руками, протестуя против «щедрости» ответчицы, — он просит…
— Меня не интересует, сколько он просит. Я и так необычно расточительна.
— Возмутительно! — опять хрипло вскрикнул Блэкфорд.
— Да, сотню и не больше! Ни один человек не откажется от сотенной бумажки, если похрустеть ею у него перед жадным носом. Уверяю вас.
— Но он требует две с половиной тысячи! — выкрикнул теперь Сэдверборг и, на всякий случай, сделал несколько шагов подальше от Стэфани.
Вальяжное спокойствие в мгновение ока покинуло Стэфани. Она подхватилась, но потом присела опять на свое кресло и даже заинтересованно взглянула на Блэкфорда.
— Две с пол… — перехваченное дыхание не дало ей договорить фразу.
— И не меньше! — набрался мужества опять уже было совсем поникший Блэкфорд.
Стэфани опять, но уже совершенно спокойно поднялась со своего стула, обошла Джулиуса Сэдверборга и, как кошка к мышке, мягкими шагами пошла к Эндрюсу Блэкфорду.
