Сьюзен Филлипс - Мое непослушное сердце
— Это литературный персонаж. Ты все равно не поймешь.
— Гарри Поттер. И мне не нравятся подобные сравнения.
Молли раздраженно поджала губы. Ей все труднее и труднее становилось убеждать себя, что, кроме красивого лица, других достоинств у Кевина нет.
Первыми к завтраку спустились Пирсоны. Джон Пирсон умял с полдюжины блинчиков и огромную яичницу, не переставая повествовать о неудачных попытках разыскать дрозда.
Чет и Гвен сегодня уезжали, и, заглянув в столовую, Молли заметила, какие зазывные взгляды бросала Гвен в сторону Кевина.
Чуть позже в прихожей послышались рассерженные голоса. Накал ссоры нарастал с такой быстротой, что Молли, убавив газ, поспешила на шум. Неприветливый незнакомец, которого она встретила на площади в день приезда, запальчиво объяснял Кевину:
— Она рыжая. Высокая. Пять футов девять дюймов. И красивая. Кто-то сказал, что видел ее здесь вчера днем.
— Что вам от нее нужно? — допрашивал Кевин.
— Мы условились о встрече.
— Зачем?
— Так она здесь или нет?
— Кажется, я узнаю это рычание, — вмешалась Лили, показавшаяся на верхней площадке лестницы. Неизвестно, как она ухитрилась этого добиться, но даже простая полотняная блузка цвета барвинка и шорты в тон казались роскошным нарядом. Она неспешно спускалась по лестнице, как настоящая королева экрана, но, заметив Кевина, замерла и неловко пробормотала:
— Доброе утро.
Кевин коротко кивнул и исчез в столовой. Лили мгновенно взяла себя в руки. Незнакомец, спросивший о ней, подступил ближе. Интересно, откуда Лили его знает?
— Уже половина девятого, — проворчал он. — Мы должны были встретиться в семь.
— Я честно пыталась поднять голову с подушки, но все же решила выспаться.
Глаза его грозно полыхнули, совсем как у рассерженного льва.
— Поторопитесь. Я теряю освещение.
— Уверена, что, если хорошенько его поищете, все образуется. А пока я собираюсь позавтракать.
Мужчина насупился. Лили с застывшим лицом обернулась к Молли.
— Не могу ли я поесть на кухне, без лишних глаз? — процедила она.
Молли приказала себе быть выше ее непонятной враждебности, но что-то в ней восстало. А, черт с ней! В такую игру всегда можно поиграть! Не одной Лили изображать из себя Снежную королеву!
— Конечно. Может, вы тоже захотите присоединиться, мистер?.. У меня сегодня оладьи с ежевикой.
Лили неуступчиво поджала губы.
— У вас есть кофе? — пролаял мужчина.
Молли всегда привлекали личности, не заботящиеся о мнении других, возможно, потому, что она так долго и безуспешно пыталась завоевать расположение своего бесчувственного папаши Возмутительное поведение мужчины приводило ее в восторг. Кроме того, она заметила, что для своего возраста он невероятно сексуален.
— В любых количествах.
— Что ж, тогда я согласен.
Чувствуя себя немного виноватой, Молли вновь обратилась к Лили:
— Можете пользоваться кухней, когда захотите. Понятно, что вам хочется любой ценой отделаться от назойливых поклонников.
— Каких еще поклонников? — прорычал незнакомец.
— Я довольно хорошо известна, — призналась Лили.
— Вот как? — равнодушно отмахнулся мужчина. — Если вам так уж хочется есть, поторопитесь — Этот невероятно эгоцентричный тип, — объяснила Лили, видимо, исключительно для того, чтобы позлить грубияна, — тот самый Лайам Дженнер. Мистер Дженнер, это Молли, жена моего… моего племянника.
Второй раз в жизни Молли, никогда ранее не относившая себя к числу охотниц за знаменитостями, благоговейно ахнула. Не может быть! Сам Дженнер?!
— Мистер Дженнер, — промямлила она. — Я не в силах выразить, как рада знакомству с вами! Я преклоняюсь перед вашими работами. Поверить не могу, что вы здесь! Видите ли, на том фото, что обычно публикуют в журналах, у вас длинные волосы. Понятно, что его делали много лет назад…
О, извините, я несу чушь. Просто хочу, чтобы вы знали, как много значит для меня ваше творчество.
Дженнер полоснул Лили уничтожающим взглядом:
— Пожелай я, чтобы она узнала мое имя, сам бы об этом позаботился.
— Нам крупно повезло, — сообщила Лили. — Наконец-то мы нашли победителя нашего конкурса «Мистер Очарование».
Молли все еще не пришла в себя.
— Я понимаю. Людям свойственно совать нос в чужую личную жизнь, и вам не привыкать к назойливым поклонникам, но…
— Может, перестанем распускать слюни, пропустим ту главу, где говорится о моем гении, и перейдем к оладьям, о которых вы упомянули? — бесцеремонно перебил Дженнер.
Молли поперхнулась.
— Сюда, сэр. Прошу вас.
— По-моему, вам стоило подать пирожки с кислицей, — усмехнулась Лили. — В полном соответствии с характером этого гостя.
— Я все слышу, — пробормотал он.
Молли наконец взяла себя в руки настолько, чтобы проводить Лили и Дженнера к круглому столу у эркера, а потом ринулась к яичнице и выложила ее на блюдо. Вошедший Кевин посмотрел в сторону парочки, но воздержался от вопросов.
— Яйца уже готовы?
Она вручила ему блюдо.
— Скорее, пережарены. Если миссис Пирсон пожалуется, пускай в ход свое обаяние. Не принесешь нам кофе? У нас гости. Это Лайам Дженнер.
Кевин кивнул художнику:
— Я слышал в городе, что у вас дом на озере.
— А вы Кевин Такер!
Дженнер впервые улыбнулся, и Молли поразилась внезапному преображению грубоватого лица. Да, невероятно сексапилен. Лили тоже это заметила, хотя потрясена заметно меньше.
Дженнер встал и протянул Кевину руку:
— Мне следовало бы сразу вас узнать. Я много лет болею за «Старз». — Высокомерный художник на глазах превратился в преданного поклонника. — Сезон, кажется, неплохо прошел.
— Могло быть и лучше.
— Всех матчей не выиграешь.
Завязалась оживленная беседа. Молли только головой качала. Подумать только, что за странная компания собралась у нее на кухне! Футболист, художник и кинозвезда.
Она с улыбкой взяла тарелки у поглощенного обсуждением футбольной игры Кевина, плюхнула на поднос и отнесла в столовую. К счастью, жалоб на яичницу не последовало. Молли наполнила кружки кофе, добавила сливки и сахар и отправилась на кухню.
Кевин, прислонившись к двери кладовой и полностью игнорируя Лили, обращался к Дженнеру:
— …слышал в городе, что множество народу приезжает в Уинд-Лейк в надежде увидеть вас. Очевидно, вы в немалой степени способствовали процветанию местного туризма.
— Не по собственной воле.
Дженнер взял кружку, поставил перед собой и откинулся на спинку стула. Молли подумала, что он вполне вошел в образ. Крепко сколоченный, с обветренным лицом, седеющий талантливый художник в облике грубоватого охотника, рыболова или просто бродяги.
