Светлана Демидова - Любовь к роковым мужчинам
– Мне кажется, я просто хотела любить... Женщине обязательно надо кого-нибудь любить. Природа у нее такая... – Потом рассмеялась и добавила: – Буду пока любить кота. Подобрала у себя в подъезде котенка, тощего, страшного... Назвала его Геббельсом. Вылитый министр пропаганды Третьего рейха!
Майя невольно рассмеялась и с недоумением спросила:
– Как можно любить Геббельса?
– Ну... Геббельс – это метафора. Несчастному нужна моя любовь, и, клянусь, он ее получит!
Женщины засмеялись в унисон, а потом Инесса удовлетворенно сказала:
– Вот так-то лучше! Будем лучше смеяться всем бедам назло! Согласна?!
Майя смогла только кивнуть.
Инесса, не говоря больше ни слова, положила руки на руль, и машина вырулила с места парковки.
– Куда ты меня везешь? – спросила Майя.
– А ты не догадываешься?
– Я не хотела бы...
– Брось, – не дала ей договорить Инесса. – Вот увидишь. Все будет хорошо.
* * *Когда Николай Заботин открыл дверь квартиры, Инесса весело сказала ему:
– Принимай свою заблудшую овцу! Сегодня, так и быть, побудьте здесь, а завтра... В общем, Коля, я знаю, что у тебя есть еще одна квартира, в которую ты меня никогда не допускал. Я не в претензии... Но мне надо же где-то жить. Хочешь – перееду в ту, хочешь – останусь в этой... В общем, реши, пожалуйста, этот вопрос. Я пока поживу у подруги... у Галки... а ты потом дай мне знать, когда со всем определишься.
Ошарашенный Заботин продолжал молча стоять в дверях, и Инесса вынуждена была начать действовать сама.
– Так! Понятно! Коля, посторонись! Майя, заходи!
Когда все наконец оказались в квартире, Инесса быстро прошла в комнату и очень скоро вернулась с котенком в руках. Котенок действительно был заморенным, тщедушным, с выразительной шишковатой головой и тощей длинной шеей.
– Вот он, мой Геббельс, – представила она его Майе, потом вышла на лестничную площадку и, закрывая за собой дверь, заключила: – Ну, я пошла. Не будьте идиотами.
Майя решила, что она на самом деле выглядит полной идиоткой – дрожащей, растерянной, потерявшей всякое соображение от нахлынувших чувств. Еще сегодня утром уверяла себя в том, что ее любовь к Николаю Заботину – всего лишь наваждение, морок, плод больной фантазии несчастной женщины. Сейчас, глядя на него, она понимала, что пришла в этот мир лишь для него одного. Они так долго шли по жизни отдельно друг от друга только для того, чтобы обретение взаимной любви стало еще сладостней и пронзительней.
– Я люблю тебя, – сказала она то, что и должна была сказать.
– А я тебя, – ответил Николай.
– И мы никогда не будем вспоминать прошлое.
– Думаю, что иногда надо.
– Ну... только иногда...
– Конечно...
Заботин сделал шаг навстречу Майе, а Майя – ему. Мужчина и женщина замерли на мгновение, а потом обнялись и долго стояли, тесно прижавшись друг к другу.
