Белая река. Гримерша - Королева Мария Михайловна

Маша покраснела. Обсуждать такие интимные вещи с полузнакомым человеком! А вдруг он вообще над ней издевается?! Скорее всего, так оно и есть.

— Спасибо за информацию, но она для меня неактуальна, — холодно улыбнулась девушка. И отправилась на лекцию.

Маша замолчала.

— Подожди, а этот Олег Панфилов не тот случайно артист, который снимался в…

— Тот! — нервно перебила Дашу подруга, — другой актер с таким именем мне неизвестен. Но мне так неприятно об этом вспоминать.

— Понимаю. А что дальше?

— Дальше? Сама догадайся. Конечно, я рискнула и обратилась за помощью к Гришкиной матери. И не ошиблась. С тех пор мы и вместе.

Даша недоверчиво смотрела на Машу. Похоже, девушка не врет. Хотя нет, она же актриса. И слову ее — грош цена.

— Вот как? А у меня другие сведения! — ядовито улыбнулась она. — Ты, по-моему, забыла рассказать про больницу!

— Про какую еще больницу?

— Ту самую. В которой ты лежала.

— Когда делала аборт? — Маша усмехнулась. — Милая, тогда было другое время. Никто не стал бы класть меня в больницу, это же была нелегальная операция! В этот же день я вышла на улицу.

— Я имею в виду не аборт. Другую больницу.

— О чем ты? — разозлилась Кравченко. — Причем тут какая-то больница?… Ну в школе лежала с гастритом. Еще мне вырезали гланды.

— Хорошо, я тебе напомню. Я имею в виду психиатрическую лечебницу! — Даша чувствовала себя Эркюлем Пуаро, разоблачающим злодея.

— Что?

— Ты лечилась в дурке! Неоднократно!

Маша сочувственно посмотрела на собеседницу.

— Понятно. Солнечный удар. Я бы посоветовала тебе не появляться на солнце без головного убора.

— Гриша мне все рассказал, — разозлилась Даша. — Между прочим, у меня с ним роман. Мы уже стали любовниками, и он меня любит, а тебя нет!

Даша ожидала, что Маша удивится, потребует объяснений, на худой конец, расплачется. Но красавица помолчала несколько минут, а потом закрыла лицо ладошками и… расхохоталась.

— Ой, не могу! — повизгивала она. — Ой спасите меня! Ничего забавнее со мной еще не случалось!

— Что смешного? — подозрительно спросила Даша. Хотя чего она удивляется: Машка же сумасшедшая.

— Вот уж не думала, что Гришуля такой изобретательный, — вполне дружелюбно объяснила Маша, — вообще, у нас с ним так называемый открытый брак. Мы иногда изменяем друг другу, но никогда друг друга не бросим… Так что лучше тебе сейчас уйти и ни с кем своими догадками не делиться. А то тебя же поднимут на смех!

— Вот еще! — фыркнула Даша. — Так я тебе и поверила. Всем все расскажу. А если хочешь сохранить все в тайне, отвяжись от Гришки. Его держит возле тебя только чувство долга.

— Ладно. Я не хотела тебе говорить, но раз уж ты так безобразно себя ведешь, то так тебе и надо. — Лицо Машки стало серьезным. — Гришка поспорил, что ему удастся уложить тебя в постель.

— Врешь! Это Максим Медник спорил.

— Максим? Да Максима интересует только. … собственная физиономия.

— А с кем же он поспорил?

— Со мной, — спокойно улыбнулась девушка, — со мной и поспорил. Я сказала, что ты старая дева и никто не сможет тебя совратить. — Маша комично сморщила носик, как будто бы рассказывала милую, забавную историю.

— Не верю! — растерялась Даша. Однако какое-то шестое чувство подсказывало ей, что приятельница не врет. А ей, Даше Громовой, опять не повезло. На ее жизненном пути встретился очередной подлец, к тому же с извращенным воображением. Хотя у этой пугающей закономерности есть вполне логичное объяснение. Просто Даша Громова дура. Она думает, как дура, и ведет себя так же. И окружающие воспринимают ее соответственно. Ну зачем, спрашивается, она полезла к Машке Кравченко? Если бы Гриша действительно бы влюбился в нее, Дашу, то никакая сила не удержала бы его возле нелюбимой женщины. Ни десять лет брака, ни четверо детей, ни семейный бизнес — стоит ли упоминать в этом списке какое-то чувство долга?

— Эй, ты в порядке? — забеспокоилась Машка. — Слушай, Даш, ты же сама виновата! Если бы ты не начала мне грубить, то и я бы ничего не сказала…

— Маш, а ты все-таки уверена, что так оно и было… Насчет этого спора. Я понимаю, тебе, наверное, неприятно, что Гриша тебе изменил, так, может, ты все мне назло придумала? Да?

Та отрицательно покачала головой:

— Нет, к сожалению, так и было.

Преодолев внезапное смущение, Маша сдалась и рассказала все в мельчайших подробностях. Оказывается, на девушку в желтом летнем костюме, пришедшую на Киностудию Горького на летучку, обратили внимание все.

— Что это за чучело к нам приходило? — спросил Максим Медник, когда вполне довольная собой Даша уже отправилась домой.

— Да так, моя одноклассница, — призналась Кравченко, — в общем, неплохая девка и неглупая. Осталась без работы, вот я ее к нам и пригласила.

— А я рассчитывал позвать на это место свою племянницу, — вмешался один из осветителей, — она только что школу закончила, а вот в институт не поступила, зато работает фотомоделью. Снялась на днях для журнала «Ню»!

— Вот блин! — расстроился Медник. — Лучше бы эту фотомодель взяли! С ней можно было бы по крайней мере… ну вы понимаете!

— Да ладно, тебе, Макс, — рассмеялся Гриша Савин, — все женщины устроены одинаково! Какая тебе разница, с кем… ну ты меня понял. Тем более что тебя интересует только та женщина, которая искренне тобою восхищается. А фотомодели, они знаешь какие капризные. Им самим требуется всеобщее поклонение. Так что соблазни лучше даму в желтом.

— Ну уж нет, — рассмеялась Машка, — с Дашкой у вас ничего не выйдет. Она у нас синий чулок, еще со школы. Убежденная старая дева.

— Спорим, выйдет? — усмехнулся Гриша. — Старых дев, между прочим, даже легче соблазнить!

— Ты смотри у меня, — Маша шутливо погрозила любовнику наманикюренным пальчиком.

— Да ладно тебе, Маш! — отмахнулся актер. — Это же так. Ради чистого эксперимента!..

Машка замолчала.

— Понятно. — Даша присела на камень. Приятельница плюхнулась рядом и погладила ее по плечу.

— Да ладно тебе, Дашух. Все мужики сволочи! — неуверенно изрекла она, но Даша предпочла оставить утешительную реплику без ответа.

…А ведь все это происходит с ней, Дашей Громовой, не в первый раз. Однажды ей уже довелось испытать такое чувство — тебя словно обволакивает темная звуконепроницаемая пелена, и становится так трудно дышать, и еще очень хочется плакать, но почему-то никак не получается.

Лешка Суздальцев…

А ведь он все-таки сделал ей предложение. В свойственной ему оригинальной манере. Однажды он позвонил ей рано утром — Даша еще спала.

— Але, Дашута, все дрыхнешь? — Его бодрый, насмешливый голос расколол на мелкие кусочки ее уютный рассветный сон.

— А что я, по-твоему, должна делать в воскресенье s в половине седьмого утра? — зевая, полюбопытствовала она.

— Выглянуть в окно.

— Что?

— В воскресенье в половине седьмого утра ты должна приподнять штору и выглянуть в окно.

— И увидеть там тебя? — хихикнула Даша. — Ты что, купил мобильник?… Ладно, жди, сейчас посмотрю!

Даша резко отодвинула почти прозрачную занавеску… Во дворе никого не было. Ярко-голубой весенний рассвет висел над сонными домами и влажными тротуарами — даже местный дворник еще не приступил к работе. Она хотела было вернуться к телефону и выговорить Леше за глупую шутку, но тут увидела на асфальте: «Я тебя люблю, выходи за меня замуж!!!»

Кривые буквы белели прямо под ее окном. Причем вчера вечером этой надписи не было, а Даша вернулась домой за полночь — засиделась в гостях. Выходит, он встал в такую рань специально, чтобы сделать ей сюрприз? Заранее приготовил мел. Ползал на коленях под ее окнами, рисовал огромные буквы, высунув кончик языка.

— Я согласна! Леша, я согласна! — радостно прокричала она в телефонную трубку.

А потом было лето — душное, жаркое — прямо как в солнечной Испании. Mосква млела, Москва словно испарялась, медлительные, потные люди неспешно плавали по раскаленным улицам, женщины с заклеенными пластырем пятками переставали краситься — да это было бы бесполезно, любая косметика потечет на такой жаре. Даша чувствовала себя почти замужней дамой, но все-таки она еще числилась в невестах. Она похудела на пять килограммов и словно сбросила десяток лет. Ей снова исполнилось семнадцать, нет, шестнадцать. Молодая, лихая, веселая, предвкушающая беспроблемное будущее… Она носила подаренное Суздальцевым простенько, золотое колечко. Теперь они встречались почти каждый день. Катались на чертовом колесе на ВДНХ и на теплоходиках по вечерней Москве-реке, ходили в модные кинотеатры на соответственно модные фильмы. В общем, ничего лучшего Даша Громова и желать для себя не могла.