Белая река. Гримерша - Королева Мария Михайловна
— У нас все будет хорошо, — мечтательно говорил ей Леша, — мы поедем в кругосветное путешествие. Или нет, уедем жить в горы, прямо этой осенью. Желательно в Гималаи. Ты ведь любишь приключения, да? Будем жить как снежные люди. Я буду охотиться, а ты — ловить рыбу.
Даша смеялась и заглядывала в его глаза: шутишь, да? Он был таким романтиком, этот Лешка Суздальцев.
— Лучше поедем на Северный полюс! — хохотала она. — Ты будешь строить чум, а я — дрессировать пингвинов!
— Пингвины живут только на Южном полюсе, балда!
Как только взбалмошный приятель получил cтатус официального жениха, к нему подобрели Дашины родители, которые раньше чуть ли не в обморок падали при упоминании одного его имени.
Дашина мама даже подарила ей свое свадебное платье.
— Конечно, его надо немного перешить, я-то была гораздо тоньше тебя, когда выходила замуж!
В свое время платье было привезено маме из Германии. Конечно, его никак нельзя было назвать супермодным — блестящая ткань, рукава фонариком, какие-то бесчисленные бантики и рюшечки… Но в конце концов, какая разница, что на тебе за платье! Главное, идти с Ним рука об руку под оглушительный марш Мендельсона, и подставить Ему безымянный пальчик правой руки, чтобы Он надел на него тонкий ободок обручального конца… А потом — рвануть на Красную площадь, на Поклонную гору или… ну куда там обычно стремятся молодожены в свадебный день! Ловить восхищенные, любопытные или даже немного завистливые взгляды прохожих.
Свадьбу запланировали на двенадцатое сентября. Отмечать должны были в небольшом кафе на старом Арбате.
Леша пригласил бесчисленное количество каких-то близких и далеких друзей. А с Дашиной стороны должна была прийти только одна Верка Агеева (конечно, не считая родственников и многочисленных маминых подруг). Вера так радовалась, даже прикупила в честь Дашкиной свадьбы платье в дорогом бутике.
— Прикинь, Дашук, оно такое клевое, обтягивающее, черное, с вырезом на слипе, — тараторил телефон Веркиным голосом в последний предсвадебный вечер, — короче, буду красивей тебя, это факт!
— Верусь, завтра обсудим. Надо выспаться, все-таки свадьба завтра у меня! — Даша даже не вступила в привычную шутливую ссору с лучшей подругой.
А уснуть она все равно так и не смогла — хоть и накапала себе на ночь в стаканчик валокордин.
Завтра.
Завтра.
Завтра наступит через сто двадцать лет. Если вообще наступит когда-нибудь.
В детстве Даша так же ждала наступления Нового года. В их семье было принято заранее наряжать елку, скрупулезно готовиться к празднику, закупать деликатесы… Даша ждала, нервничала и даже обыскивала мамин шкаф в поисках подарка, а праздник все медлил и не приходил.
В школе она с упоением ждала выпускного.
А сейчас она взрослая дама, вполне самостоятельная личность, и все равно с детским упрямством продолжает твердить — завтра не наступит, я не верю в собственную свадьбу…
— Дашенька, вставай, пора уже! Парикмахер пришел. — Мама гладит ее по голове. Совсем как в раннем детстве, когда надо было вставать в школу, а так не хотелось, казалось, что ничего важнее этих пятнадцати минут утреннего сна нет. Тогда Даша предпочитала клянчить лишние полчасика или вовсе притворялась больной.
— Сколько же сейчас времени? — Она села на кровати и попыталась раскрыть глаза, но какой-то невидимый магнит словно притягивал ее веки друг к другу.
— Половина седьмого, — ласково повторила мама, — парикмахер пришел.
Роль парикмахера исполняла бегемото-образная тетка, одна из маминых подруг, она же должна была сделать Даше макияж. Даша сопротивлялась, она же сама была профессиональным гримером. Но мама сказала, что делать свадебный макияж самостоятельнo — плохая примета. Знала бы она, как все получится…
— Ой, деточка, а с лицом-то у тебя что? — заохала тетка, едва увидев Дашу. — Как же такое лицо красить?
В итоге девушку заставили четверть часа стоять под прохладным душем и протереть сонное розовое лицо кубиком льда.
— Волосы поднимем наверх, чтобы была видна шейка, — бормотала парикмахерша, запуская огромную круглую щетку в свежевымытые Дашины волосы, — а тональный крем надо выбрать потемнее, а то у тебя какой-то болезненный вид.
Даша скептически смотрела на «мастера». Если она такая умная, то почему же сама выглядит как монстр?
Однако через несколько часов, когда ей наконец разрешили подойти к зеркалу, девушка нс узнала себя. Она недоверчиво смотрела на стройную красавицу в глубине зеркальной поверхности — ровная загорелая кожа, блестящие огромные глаза, аппетитно пухлые губы, густые волосы…
Все-таки мужчины намного искренней прекрасного пола, подумала она. Вот он, перед тобою, вместе со всеми своими недостатками — плохо выбритые щеки, нечесаные волосы, легкая сутулость… То ли дело женщины. Уютно уснешь на круглом плече распрекрасной топ-модели, а проснешься утром в компании бесцветной Даши Громовой!
В половине одиннадцатого утра они уже топтались возле ЗАГСа.
— Говорила же я тебе, мама, первые придем! — ныла Даша.
Вопреки оптимистичным прогнозам Гидрометцентра, погода была отвратительная — мелкий ледяной дождик, ветер. К одиннадцати Даша окончательно продрогла, ее нос покраснел, как у алкоголика со стажем, а зубы отбивали лихой военный марш.
К одиннадцати к их компании присоединилась запыхавшаяся Верка с пыльной картонной коробкой в руках.
— Сервиз хрустальный. Свадебный подарок, — объяснила она, вручая подруге неподъемный презент.
Даша старалась держать коробку на вытянутых руках, чтобы пыльный картон, не дай бог, не испачкал белоснежное платье. Наверняка хитрая Агеева отыскала сервиз на собственных антресолях — врял ли в современном магазине ей вручили бы такую грязную упаковку. Причем, скорее всего, данный презент в свое время вручили Вере на ее собственную свадьбу, а сейчас хозяйственная приятельница решила передарить никчемный сервиз Дарье. Что ж, это русская традиция, преподносить в качестве свадебного дара набор ненужной посуды.
— Ой, Дашка, что ты делаешь?! Что ты делаешь-то, дуреха?! — вдруг заверещала Агеева.
Даша удивленно посмотрела на подругу, и тут злополучная коробка выскользнула из ее ослабевших рук.
— Ты же на скользком стоишь, так и знала, что уронишь! — Верка причитала, словно плакальщица на старорусских похоронах.
Даша растерянно посмотрела вниз — весь асфальт под ее ногами был усеян мелкими осколками дешевого хрусталя.
— Ничего, это к счастью! — натянуто улыбнулась ее мама. — Чтоб тебе в семейной жизни повезло!
Но на этот раз прозорливая родительница ошиблась.
В половине двенадцатого Даша заволновалась. Бракосочетание было назначено на полдень, а жених так и не появился.
— Да ладно тебе, он же такой непунктуальный! — отмахивалась Агеева. — Помнишь, как он забыл про твой день рождения?
— Эх, Даша, надо было оставить его ночевать, — вздохнула мама, — а все ты со своими дурацкими народными приметами. Видите ли, нельзя ему видеть невесту в свадебном платье до самого момента бракосочетания.
В двенадцать Даша по-прежнему стояла на крылечке возле Дворца бракосочетаний и упрямо всматривалась в даль. Опаздывает? Передумал? Решил сделать сюрприз?
От такого, как Суздальцев, всякого можно ожидать — это обстоятельство Дашу и успокаивало. Сейчас она расстроится, может быть, даже заплачет, размазывая тушь, и как раз в этот момент из-за угла появится он — со связкой воздушных шариков в руке.
«Что, старушка? Испугались, что я передумал?» — и откроет бутылку шампанского.
Оптимистичные мысли немного развеселили Дашу, она смотрела на дорогу и улыбалась.
В половине первого закапризничали гости.
— Мы так не договаривались, — ныла Верка Агеева, — я же тебя предупреждала, что у меня легкое платье, декольтированное! Прикинь, как мне здесь стоять, на таком ветру!
— Может, придет еще? — надеялась мама.
— Да обыкновенный он проходимец! — злился Дашин отец. — Столько денег потрачено, а он…
